---

60 лет назад прошел VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Именно с ним в СССР пришли первые джинсы, кеды и рок-н-ролл. Его финальной стадии в Москве предшествовали региональные фестивали в союзных республиках
 

---

Баба Яга — против империализма

Свой молодежный фестиваль состоялся и в Гомеле. При этом ему предшествовали фестивали районные, где местные коллективы демонстрировали художественную самодеятельность.

Черно-белые фотографии того времени запечатлели «звезд» районного масштаба, под аккомпанемент чубатых баянистов распевающих белорусские и украинские народные песни.

Сегодня у многих такое «шоу» может вызвать улыбку. Но не стоит забывать — для того времени, в отсутствие «Инстаграма» и видеоблогов, клубы и ДК с их бесплатными кружками были серьезными площадками для творческой самореализации всех желающих.

В царские времена под танцевальные вечеринки селяне специально снимали хаты. При Советах — построили клубы. Еще одной полезной функцией советских танцевальных коллективов было сохранение, в том или ином виде, национальных костюмов. Тех же рубах-вышиванок, к тому времени уже практически полностью вытесненных фабричной одеждой.


Затем в Гомеле состоялся областной фестиваль молодежи.

Коллекция снимков фотографа Васильева, к счастью, сохранилась в музейных фондах и хорошо передает весь колорит этого действа. Все районы Гомельской области и крупнейшие предприятия города представили на демонстрации свои колонны. Характерно, что и делегации с мест, и городские коллективы обильно использовали национальные мотивы.







Женские костюмы, в которых явились на уличное шествие крестьянки Туровского или Кормянского районов, своим ярким орнаментом и сейчас могут вызвать интерес у профессионального этнографа.

Его же знания потребуются, скорее всего, чтобы определить и национальную специфику в одежде танцевального коллектива завода «Гомсельмаш» — широкие шаровары, вышиванки и черные безрукавки, на некоторых из которых блестят то ли комсомольские значки, то ли медали.





В рубахах-вышиванках идет и колонна Речицкого района. В расшитых передниках и андораках шагали и сотрудницы пединститута имени Чкалова (ныне — ГГУ им. Ф.Скорины).





Наиболее живописная группа шествовала во главе демонстрации — белоруска в национальном костюме и с цветочным венком на голове, индианка в сари, посланница Африки с курчавой головой и в солнцезащитных очках. Интересно, сколько гомельских модниц стали носить такие окуляры после этого парада?





В первой шеренге шли в своих фольклорных нарядах и представительницы некоторых европейских народов. А вот во второй — некие ряженые бабки в масках. Что должны были изображать они по замыслу комсомольских худруков? «Темные силы реакции»? Или демонстрировать, что даже «бабки-ёжки» в Советском Союзе выступают за мир и дружбу народов?
 

Непременным атрибутом праздника стали стройные ряды физкультурниц. Они прошли и по центру Гомеля, и по дорожкам стадиона «Локомотив». Любопытно, что советские девушки, не знавшие фитнеса и пилатеса, отличались крепким сложением и, видимо, отличным здоровьем.





Хватало ли им для этого занятий физкультурой в обществе «Трудовые резервы»? Или их завидную физическую форму определяла ударная работа по графикам социалистического соревнования? Плюс — экологически чистое здоровое питание с центрального колхозного рынка Гомеля...





Мотоциклы — за мир

Немалый фурор у публики в далеком 1957 году вызвал и акробатический этюд, исполненный местными гимнастками прямо на движущемся мотоцикле.

Той машиной с акробатками управляла Тамара Губарева — чемпионка по мотоспорту, своего рода первая «байкерша» Гомеля. Нам удалось разыскать участницу того парада. Тамара Пчеленкова-Губарева вспоминает:

— Этот номер мы долго репетировали. Мотоцикл у меня был М-72, объем двигателя 750 «кубиков» — очень мощная и хорошая машина. На тренировках вместо коляски установили специальную площадку. Ведь девочек-гимнасток надо было провезти аккуратно, культурненько. Спортсменки эти были из гомельской акробатической группы, кажется, Саши Гинзбурга. Что до самого парада на стадионе «Локомотив», то это было весьма массовое и грандиозное зрелище. Молодежи пришло огромное количество. У всех был необычайный эмоциональный подъем, очень много искреннего и неподдельного энтузиазма. Ведь такой фестиваль проходил у нас впервые.





Мотоклуб в Гомеле находился в то время на улице Рогачевской, в гаражах рядом с местным рынком. Вместе с Тамарой Губаревой заниматься туда пришли еще две девушки, но вскоре они оставили этот опасный спорт. Тамара же продолжала устанавливать рекорды — в 1959 году стала чемпионом Беларуси, затем заняла 3-е место на первенстве СССР. Ее не остановили ни сломанная нога и ребра, ни другие спортивные травмы...

Но что говорить — на ее долю выпадали и не такие испытания. Связная партизанского отряда, Тамара попала в нацистскую тюрьму, где в течение восьми месяцев подвергалась нещадному избиению плетью и другим пыткам. Двенадцатилетняя девочка никого не выдала.

Тамара Адамовна отдала мотоциклетному спорту 20 лет. А в 2015 году в свои 86 лет Тамара Пчеленкова-Губарева на белом мотоцикле возглавила колонну на параде в честь 70-летия Победы...



 







По итогам областного фестиваля в Гомеле была сформирована группа, которая в составе белорусской делегации приняла участие в I Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве.

Среди делегатов были победители литературного конкурса, гомельские поэты Юрий Сакович и Василий Потапенко, а также работник «Гомсельмаша» и молодой поэт Михаил Буткевич.

Михаил Антонович поделился своими воспоминаниями о фестивале с автором.

По прибытии делегатов из Беларуси разместили в одной из московских школ. Сильнейшее впечатление на всех произвели 100 тысяч голубей, в день открытия фестиваля в три волны взмывших в небо. Гомельский поэт Михаил Буткевич читал свои стихи перед огромной толпой в парке Горького. «Сначала было немного боязно», — признается Михаил Антонович.

На фестивале гомельчане впервые увидели цветное ТВ и стереокино. А также девушек в брюках и юношей — в шортах. Еще посетили Третьяковскую галерею, Оружейную палату и Мавзолей, в то время — не только Ленина, но и Сталина.

Михаил Антонович говорит, что лицо у Сталина было конопатое, что в целом совсем не соответствовало картинному образу вождя. Еще казалось, что Москва в те ночи совсем не спала — десятки тысячи молодых людей всех национальностей с гитарами и барабанами, с песнями и смехом переполняли ее улицы. Михаил Буткевич считает, что все вольнодумцы и диссиденты СССР того времени вышли из Всемирного фестиваля молодежи и студентов.


Фестиваль в Москве действительно стал всемирным и знаковым событием — впервые был преодолен «железный занавес». И люди по обе его стороны убедились, что их визави — вовсе не монстры с рогами.

Характерно, что фестиваль положил конец развитию в СССР движения знаменитых «стиляг». Непосредственные и массовые контакты с ровесниками из-за рубежа показали, что «стиляги» были всего лишь местным эрзацем и пародией на западную моду.

Вскоре в Советском Союзе появились более «чистые» молодежные неформальные субкультуры. Общение с революционерами и партизанами с различных «пылающих континентов» также изрядно встряхнуло уже начавшую закостеневать местную бюрократическую систему.

В совокупности с общей политикой «хрущевской» оттепели, был дан толчок дальнейшему раскрепощению советской культуры и творчества. В скором времени на фоне официально провозглашенного курса на ускоренное строительство коммунизма развернулось романтическое движение «шестидесятников».


Фестиваль форева

В 1962 году в Хельсинки состоялся VIII Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Владимир Пашук вспоминает: поезда с его делегатами из южных стран проходили через Гомель и делали здесь остановку.

Видимо, чтобы создать наилучшее впечатление о советской действительности, на перроне была организована торговля по радикально сниженным ценам. Так, бутылку водки-«чакушку» продавали по 10 копеек, при обычной ее стоимости в 14 дореформенных рублей. Пива — по 3 копейки, когда даже пустая бутылка из-под него стоила 1 рубль 20 копеек.

Большое количество гомельчан устремилось к вокзалу — чтобы посмотреть на делегатов в необычных африканских одеждах, да и дешевыми «чакушками» отовариться. Поэтому по периметру было выставлено милицейское оцепление. Однако наиболее любопытные все же умудрялись пробираться на перрон со стороны «Залинии». Как вспоминает Владимир Пашук, один из счастливчиков смог закупить целый чемодан «делегатской» водки.


Первый молодежный фестиваль остался в Гомеле навсегда. В память о ВФМС в Гомеле был построен новый микрорайон, который так и был назван — «Фестивальный». Ко всему прочему, это был и первый опыт планового возведения целого жилого массива. И ему был присвоен порядковый №1.

Характерно, что микрорайон №1 «Фестивальный» стал еще и пионером строительства в Гомеле панельных домов-«хрущевок» (типовой проект С-464А). На пустыре рядом с Речицким шоссе было запланировано сооружение множества жилых домов, школы на 520 мест, детского сада-яслей, магазинов и мастерских, общественного гаража, а также озеленение декоративными деревьями и клумбами.

Первая 80-квартирная «панелька» была построена всего за три месяца в 1961 года и сохранилась до сих пор (Барыкина, 125). Неказистое по современным меркам жилье в то время было очень дешевым и технологичным. И позволило за десять лет обеспечить в Беларуси три миллиона человек бесплатными квартирами.

До сих пор, отправляясь в эту часть Советского района, в обиходе говорят: «Пойду на Фестиваль».


В 1978 году белорусские делегаты стали участниками XI Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Гаване. В числе прочих здесь был и гомельчанин Валентин Величко.

Программа работы советской делегации, сохранившаяся в архивах, насчитывает сотни различных семинаров, встреч с зарубежными делегациями и прочих протокольных мероприятий.

Но хозяева с острова Свободы не были бы самими собой, если бы изрядно не разбавили этот официоз танцами и народными гуляньями. Горячие латиноамериканские ритмы звучали в парке имени Масео, на улице Пуэрто, в парках Коппелия, Копеллита и Пио-Пио.

Наверняка сильное впечатление на аскетически воспитанных советских делегатов произвели и показательные выступления лучших танцовщиц гаванских кабаре на улице Малекон. Были предусмотрены и такие мероприятия, как ярмарка бабочек, водный фестиваль в Варадеро и экскурсия на восточные пляжи.

Между советскими и кубинскими спортсменами происходили дружеские соревнования, в том числе и по культивировавшемуся на Кубе боксу.


Сальса либре
 



В 1987 году в Гаване состоялся еще один фестиваль — «Дружбы молодежи СССР и Кубы». Он был уже 4-й по счету, один из предшествующих фестивалей такого двухстороннего формата прошел в Минске.

Среди делегатов от Беларуси на него попал гомельчанин Александр Снитко. До этого он уже был на Кубе — в 1984 году в качестве туриста. Тогда в профком завода ЭТЗ пришли путевки — в Болгарию и на Кубу. Александр говорит, что «за Болгарию» чуть не подрались. А вот лететь на Карибы особо желающих не было. Тот тур на Остров Свободы стоил 300 рублей, зарабатывал он тогда — 250 рублей в месяц. Всего из Гомеля в страну «тропического социализма» поехало 30 профсоюзных туристов, включая известного журналиста ТВ Юрия Скребнева.

Что до Александра Снитко, то он с детства грезил Латинской Америкой. В середине 80-х основал в Гомеле неформальный клуб имени Эрнесто Че Гевары. В перестройку это первоначально полностью самодеятельное движение поспешил взять под свое крыло комсомол.

В 1987 году на съезде интербригад в Москве гомельчанин Снитко был выдвинут делегатом на молодежный фестиваль в Гавану. Однако прибыв в местный горком комсомола для соответствующего оформления, пылкий романтик узнал — делегат от Гомеля уже избран.

Оказывается, в гомельском горкоме получили телеграмму из ЦК ВЛКСМ: «Направить на Кубу одного интернационалиста». В понимании функционеров от молодежной политики «интернационалистами» могли быть только участники войны в Афганистане. Воина-«интернационалиста», которого звали Анатолий Траханович, туда и командировали.

Вышел казус. Однако то ли квоту специально для Гомеля увеличили, то ли еще как, но из нашего города в Гавану отправились оба интернационалиста — и Снитко, и Траханович.





В состав делегации входили также Иосиф Кобзон, Надежда Чепрага и группа «Лицедеи». На фестивале Кобзон исполнял песню «Че Гевару пытают снова, что вы мучаете металл?» — о сносе памятника знаменитому команданте в Чили при диктатуре Пиночета.

Наблюдательные гомельчане заметили — в то время как все члены делегации курили советские сигареты, Кобзон уже перешел на «Мальборо». «Лицедеи» же были свои в доску ребята и по вечерам в отеле тоже продолжали лицедействовать, просто так развлекая остальных делегатов

Каждому участнику фестиваля было выдано по 30 долларов — «командировочных». Практичные работники советского посольства объяснили — лучше всего конвертировать валюту в косметические наборы. На Кубе он стоил 10 долларов, а по возвращении на родину их можно толкнуть по 100 рублей. В Советском Союзе уже полным ходом шли «рыночные реформы»…


На острове Свободы было две системы торговли — в магазинах с твердыми государственными ценами рубашка, например, стоила 10-15 песо. Советский рубль меняли на кубинскую валюту один к одному. Но выбор там был, мягко говоря, не очень. Зато в торговой сети со свободными ценами «Венто Либре» ассортимент был богаче, но и рубашка стоила там уже 50 песо.

Зато на Кубе было очень хорошее пиво — соответствующие заводы строили чешские специалисты.

Наших делегатов русскими на Кубе никто не считал — называли только «советико». Делегацию возили по разным местам, включая первый в Латинской Америке памятник Ленину, мемориал погибшим на Кубе советским военнослужащим, и даже — женскую тюрьму...

Наши люди обратили внимание, что среди осужденных несколько женщин сидели за убийство мужей. Очевидно, на почве ревности. Это выглядело странным, потому что любовные отношения среди кубинцев действительно были «либре».

При этом, по словам Александра, любовные комбинации и рокировки родителей никак не отражались на детях — они на Кубе пользуются всеобщей любовью, свои они или чужие.


Естественно, не обошлось без танцев. Посетили делегаты и знаменитое кабаре «Тропикана».

— У нас от кубинских танцев глаза на лоб полезли, — признается Александр. — Хотя была уже перестройка, и в СССР уже начала просачиваться всякая «эротика». Однако в отношениях с членами иностранных делегаций кубинки и кубинцы держали себя строго. Характерно, что темпераментные латинос танцуют почти под любую музыку.

Александр вспоминает:

— Когда на одном из официальных мероприятий заиграл советский гимн, кубинки себя еще сдерживали. Но только раздался гимн Кубы — сразу начали пританцовывать.
 

Характерен в этом смысле такой анекдот. Собралось заседание правительства Кубы. Министр экономики и говорит: «Кубинцы очень любят танцевать. И даже вместо работы — танцуют. Надо что-то делать». Тогда поднимается Фидель Кастро: «Я буду говорить речь народу»… 

Четыре часа идет митинг в центре Гаваны. Фидель объясняет, что надо больше работать и меньше танцевать. Команданте восклицает: «Трабахо — си!» — «Работе — да!» — повторяет толпа и начинает ритмично покачиваться. «Сальса — но!» — заканчивает свое выступление Фидель. «Танцам — нет!» — вторят кубинки и переходят в пляс…

...К нашей молодежной делегации отношение у кубинцев было неизменно дружеское и очень радушное.


 

---

​Фотографии из фондов ГИКУ «Гомельский дворцово-парковый ансамбль» и из личного архива А.Снитко.