Обращение России к себе, к решению внутренних вопросов и проблем для её союзников в определённом смысле несёт серьёзные вызовы. Реагируя на них, придётся спокойно и рассудительно ответить себе самим – в какой степени мы хотим и можем участвовать в возрождении России. Готовы ли вместе с россиянами решать возникающие проблемы, обеспечивать безопасность и превозмочь текущие невзгоды.

У России есть все возможности быть самостоятельным, инновационным и, соответственно, технологическим центром. Этому, несомненно, способствует обладание передовыми технологиями, скажем, в ядерной энергетике, разработках искусственного интеллекта и т.д. Такой статус России даёт реальный шанс её соседям войти в сообщество развитых стран. Иначе — ни с какой другой культурой, цивилизацией мы в него не попадём.
 
Понятно, что в ближайшее время Россия будет сосредоточена на себе, и это правильно. Она должна явить пример для собственного населения и для окружающих. Поэтому многие ресурсы, которые раньше шли за рубеж, Россия будет использовать внутри, развивать собственную инфраструктуру и регионы. И, наверное, вызов для национальных элит, мыслящих патриотически, — это борьба за союз с такой Россией, которая будет развиваться и усиливаться, несмотря ни на что.

Россия вступает в естественный цикл подъёма. И ответственные представители национальных элит на постсоветском пространстве должны понимать — либо ты едешь с ней в одном вагоне, либо ты остаёшься на периферии и пропадаешь, погружаясь в небытие. Поэтому все мы должны быть вместе. Каждый из нас должен использовать свой потенциал для достижения общего и нужного всем нам результата — возрождения России.

Потенциал Беларуси — это почти десять миллионов её граждан. И благодаря, может быть, более организованной системе управления, сохранению лучших советских традиций, мы можем помочь России приобрести, а правильнее — вернуть статус цивилизационного центра. Важно чтобы и в России это осознали те представители гуманитарной интеллигенции, журналисты, которые питают иллюзии, что можно с Западом помириться.
 

Нет, на самом деле не надо мириться. Может быть, «железный» занавес для Росси сейчас полезнее, чем надежда на то, что с Трампом получится договориться. 

Не получится, эти надежды совершенно напрасные. Поэтому специально обострять ситуацию не надо, но и изо всех сил пытаться договариваться тоже не стоит.

Белорусская экономика находится в очень тесном симбиозе с российской, а общество и государство стабильны, в том числе, благодаря зонтику безопасности, созданному вместе с Россией. Это, кстати, редко кто вспоминает из обывателей и прозападных политиков, хотя именно это делает белорусские города такими уютными и безопасными. Союз с Россией даёт белорусам если не всё, то очень многое, самое главное.

Возможно, для России белорусский фактор не такой значимый, хотя с этим тоже можно поспорить. У России много векторов приложения усилий и пристального интереса: Закавказье, Туркестан, Ближний и Дальний Восток, Арктика. Ресурсов и внимания на всё это требуется очень много. Но так получилось, что на фронтире Евразии и Евроатлантики у России остался только один союзник – Республика Беларусь. Небольшая, но значимая, стратегический «балкон».

Его потеря означает почти полную блокаду западных рубежей России. Здесь же близко маячит и возрождение польского империализма в виде Междуморья.
 

Потому, что, если в белорусско-российском союзе что-то нарушится, пойдёт не так, то ни в каком независимом одиночестве белорусы не останутся. Польша будет здесь зримо и незримо, там к этому готовятся.

Пограничье России и Европы превращается в неспокойный фронтир, а Беларусь находится в его центре и чудом (на самом деле, благодаря сильному государству) удерживает его и удерживается сама от эскалации конфликта.

Но это констатация текущей ситуации, диагноз, а где же искать исцеления? Фронтирность, в том числе, Беларуси заканчивается тогда, когда страна всё же примыкает на условиях союза-унии к ядру одной из цивилизаций (Запад или Россия), тогда она получает новый импульс к развитию, а «ядра» договариваются между собой о проведении границ и «красных» линий.

Нахождение в ядре русско-евразийской цивилизации для нас более предпочтительно потому, что изначально мы можем претендовать там на более высокий символический и иной статус, отношение русских к белорусам всегда было более позитивным, чем, например, поляков.

На самом верхнем уровне для России—Евразии и нашего Союза необходим Большой Проект, вовлекающий как элиты, так и простых граждан. Геополитическая и геоэкономическая обстановка подсказывает возможные контуры такого проекта. Западные границы (Беларусь, Калининградская область, Санкт-Петербург) превращаются во фронтир Евразии и Евроатлантики.

Прогрессирующая милитаризация Польши и Прибалтики говорит о том, что такая ситуация сохранится надолго и будет ухудшаться с перспективой блокады трансевразийских коммуникаций. Это может ударить не только по России и Беларуси, ЕАЭС, но и по китайскому проекту Пояса и пути. Западный фронтир становится точкой пересечения и конфликта интересов глобальных игроков (США, ЕС, РФ, КНР).
 
И далёко не всё там можно решить только через внешнее влияние, в результате «большой сделки» и т.д. Внутри Украины после катастрофы Евромайдана формируется проблемный, антироссийский консенсус и перспективы нормализации отношений с ней крайне туманны.

Поэтому логично возникает вопрос о своего рода переносе одного из ядер русской цивилизации с юга (Донбасс, Новороссия) на север – в треугольник между Беларусью и агломерациями Москвы и Санкт-Петербурга с подключением региона-«авианосца» – Калининградской области. Этот северо-западный локус развития должен также стать и противовесом в промышленном, демографическом и военном смысле евроатлантическим регионам: Прибалтике, Польше, Фенно-Скандии. То есть не они должны притягивать к себе наши ресурсы, а мы их.

Чтобы выдержать конкуренцию и справиться с давлением соседей необходимо создать связанный инфраструктурно, логистически, демографически треугольник Минск—Москва—Санкт-Петербург в качестве параллельного и альтернативного польско-прибалтийскому узлу Евроатлантики.
 

В условиях надолго потерянной Украины и Киева как русского города и нашего цивилизационного центра, разрушения Донбасса перед нами стоит задача создания в этом треугольнике нового месторазвития русской цивилизации.

Мега-регион Балтийская Русь (Санкт-Петербург—Новгород—Псков—Витебск—Полоцк—Минск—Гродно—Калининград), связанный транспортно-логистическим планом, социально-экономическим, территориальным планированием, миграционной и туристической политикой также может быть одной из технократических скреп Союза России и Беларуси.

Балтийская Русь – это Северо-Западная Русь, а исторически – Белая Русь, поскольку в письменных источниках она впервые появляется и локализируется где-то рядом с Балтийским морем. Этот регион может стать очень важным оплотом новой русской идентичности, с одной стороны, обращённой к первоистокам – городам изначальной варяжской, северной руси (Ладога, Новгород, Изборск, Псков, Полоцк, Витебск), а с другой стороны, открытой будущему через медиацию между Европой и Евразией, начинающейся от Китая.

В границах Балтийской Руси и Русской Евразии очень важна роль мегаполисов: Санкт-Петербурга и Минска, в перспективе – Калининграда как образовательных, научных и гуманитарных центров. Это точки опоры, которые необходимо связать в единую сеть, где будет формироваться на стыке европейского и евразийского новая русская идентичность.

В рамках этой концепции можно найти и место для всё ещё многочисленной русской и русскоязычной диаспоры в прибалтийских странах. По мере их экономического и демографического угасания всё более будет востребована посредническая роль, снижающая градус конфронтационности внутри этих обществ и вовне – по отношению к России и Беларуси. Рано или поздно эти страны будут естественным образом тяготеть к появившемуся центру развития – Балтийской Руси.
 
До запуска этих «несущих конструкций» и драйверов развитие политической архитектуры было бы преждевременным, вызывающим подозрения элит и непонимание обычных граждан.  По мере его реализации органично возникнет вопрос не только о взаимном признании прав граждан, но, возможно, о политических правах и институтах – союзном гражданстве, союзных политических партиях и союзном парламенте. В сфере безопасности – появление элементов союзной армии, например, создание общих военных баз или воинских частей, подчинённых союзному командованию.

Треугольник Минск—Москва—Санкт-Петербург необходимо сделать образцом инфраструктурной, экономической, социальной, военной интеграции в Евразии, имеющим естественный потенциал интеграции политической. Запуск Большого Проекта делает более предсказуемой политическую и экономическую траекторию внутри наших государств, когда власти, независимо от персоналий, будут заниматься его реализацией, приобретая союзную логику и мышление.
 

---

---