БЕЛАРУСЬ
12.08.2021
Андрей Стариков
Экономист, политический аналитик
"Диктатура" с человеческим лицом
государства будущего должны говорить языком Лукашенко
-
Участники дискуссии:
1433 -
Последняя реплика:
больше месяца назад
Дарья Юрьевна,
Сергей Рудченко,
Павел Токаренко,
Леонид Соколов,
Марк Козыренко,
Виктор Чистяков,
Александр Соколов,
Леонид Радченко,
Юрий Янсон,
Юрий Васильевич Мартинович,
Владимир Алексеев
В Минске состоялся "Большой разговор с Президентом" Александром Лукашенко. Без лукавства – большой. Восемь часов. Крупные темы. Масштабные смыслы. Огромное поле для рефлексии.
Говорили о многом, о важном. Говорили честно.
Не все из сказанного лестно влетит в российское ухо. Но оно и не требуется. Александр Лукашенко – президент Белоруссии. Не губернатор Чукотки, не смотрящий московского Садового кольца, о чем порою забывают критики "батьки" в России. Не стодолларовая банкнота, в конце концов. Он – лидер соседней страны, суверенного государства. А нам важнее прямолинейность соседа и союзника. Лакейство у нас не в чести.
Что сказал Лукашенко – обсудят на политических ток-шоу. Тут есть, что обсудить. А вот как он это говорил – зафиксируем ниже. И, главное, обозначим, почему это важно.
"Диктатура" с человеческим лицом
Говорил Лукашенко образно, говорил иронично: называл ЕС "Европейским советским союзом", именуя самого себя "диктатором". Говорил по-свойски. Каждый из присутствующих, за исключением гастролеров пропагандистских BBC и CNN, для него близкий приятель. Дистанция минимальна. Весь актив пофамильно знаком президенту: "росли на моих глазах". В общем, говорил Лукашенко по-людски.
"Большой разговор" был острым, но в то же время каким-то домашним и комфортным. Что называется, ламповым. Работал тот самый архетип "батьки", воздействуя на бессознательное. Так мог говорить только лидер нации.
Споры о легитимности президента после "Большого разговора" кажутся чем-то пустым. Легитимность, по существу, – не более чем вопрос веры. Белорусы верят Лукашенко. Что думают остальные – неважно.
Президент Белоруссии в очередной раз продемонстрировал особое качество политической коммуникации. Коммуникации, которой давно нет на Западе, где отчуждение власти и граждан достигло исторического уровня. Где власть стала бюрократией, разучилась разговаривать с обществом. А за риторикой о правах человека потерялся сам человек: его больше нет, есть лишь электоральная единица.
Лукашенко не просто говорит с обществом, но объясняет обществу действия власти: как готовился госпереворот в Белоруссии и как этому противостояли, зачем было сажать самолет с Протасевичем и выпускать в Литву Тихановскую, как радикалы планировали покушения на белорусских политиков и журналистов, как предотвратили теракт на российской военной базе. Так власть становится понятна, становится прозрачна.
Может, Лукашенко и диктатор, но диктатор с человеческим лицом. Он современен: шутки про политического динозавра, которому "распечатывают интернет", – они для глупых. Лукашенко – политик, умеющий говорить с человеком на человеческом языке. И в этом белорусский президент гуманистичнее любого из ныне правящих западных демократов.
Очередь – за его госаппаратом.
Власть должна говорить
Лукашенко – великий трибун. "Большой разговор с Президентом" снова подтвердил это. А вот госаппарат Лукашенко общению с населением не обучен, что также засвидетельствовал "Большой разговор". Генералы и чиновники докладывали протокольно, по форме. Рапортовали суконным языком канцелярии. Все они – высококлассные спецы. Лучшие в своем деле, сомнений нет. Только репрезентация их сильно хромает.
И дело не в служебной дисциплине, не в табеле о рангах. В Белоруссии говорит президент. Государство говорить не привыкло.
Вселенная, в том числе и политическая вселенная, не терпит пустоты. Когда власть молчит, то пространство несказанного заполняют ее оппоненты.
Лукашенко масштабен. Но Лукашенко один. Заполнить все поле коммуникации он не способен. Должно заговорить белорусское чиновничество. Заговорить с человеком, на человеческом языке. Объяснить себя обществу.
Профессионализм заметен лишь профессионалам, остальным про него нужно рассказывать. Рассказывать интересно.
Журналисты сами не справятся
Есть такая профессия – журналист. Есть журналисты государственных СМИ. Информировать население – их задача. Но журналист был и останется посредником. Посредником между властью и обществом. Политическая коммуникация – слишком важная вещь, чтобы отдавать ее на откуп медийщикам.
Инфоповоды создает власть. Власть задает смыслы. Обрамляя ли народные чаяния в обещания и программы, принимая или отбраковывая идеи мыслителей и интеллигенции, – модератором смыслов остается власть.
Смыслы нужно красиво упаковать. Упаковка важна не меньше, чем сам продукт. Упакованные смыслы становятся образами. Торговля этими образами и есть публичная политика.
То, насколько результативно власть осуществляет дистрибуцию "производство смыслов – упаковка смыслов в политические образы – продажа образов обществу", и определяет эту самую власть: народна она, антинародна либо просто живет с народом в разных мирах.
Опыт "старшего брата"
Президент Белоруссии – народный президент. Как и его "старший брат" Владимир Путин. Так называет российского лидера сам Лукашенко. Ежегодная "Прямая линия" Путина – полевая работа, чистое народничество. Аналогов ей на Западе нет.
Власть в Белоруссии и России персонифицирована. Личность президента олицетворяет собой государство. Путин – государь. Равно как и Лукашенко. Но народоцентричность российского президента спускается вниз по вертикали власти. В Белоруссии этот процесс притормаживает: так видится со стороны.
Крупный российский чиновник – это всегда еще и политик. Потому что работает в пространстве публичной коммуникации.
Любое министерство и ведомство неотделимо от фигуры, которая его возглавляет. И здесь российское государство сделало качественно новый прорыв, приблизившись к народу. В первую очередь речь идет о Министерстве иностранных дел и его официальном представителе Марии Захаровой.
Прекрасная Захарова очеловечила внешнеполитическую кузницу России. Предложила русскоязычному пространству коммуникации новый язык, описывающий международные отношения доступно и внятно. Объяснила внешнюю политику российским гражданам.
Сложился великолепный рабочий тандем. Министр Сергей Лавров – разум российского МИДа: холодный и расчетливый. Захарова – его душа. Порой эмоциональная. Порой мятежная. Но всегда открытая, щедрая на оценки.
Захарова принесла российский МИД в праздные московские гостиницы, в смартфоны пассажиров метро, на телеэкраны самых отдаленных регионов России и за ее пределы. Одобрение российской внешней политики в мире выросло.
О вопросах внутренней безопасности – пусть и более сдержанно, но не менее открыто – российским гражданам рассказывает генерал-майор и просто красавица Ирина Волк – официальный представитель МВД России.
Другие, более закрытые и консервативные силовые ведомства, пока не пришли к этой новой модели коммуникации с обществом. И хотя информативность Центра общественных связей ФСБ растет с каждым днем, о важном труде российских "рыцарей плаща и кинжала" хотелось бы слышать больше. Не о методах работы, но о каждодневном геройстве и подвиге. Особенно в условиях, когда Федеральная служба безопасности становится объектом постоянных информационных атак противников российской государственности, российской власти. Лубянке не помешает своя "Захарова".
Задачи внешней разведки общественности лихо объясняет директор службы Сергей Нарышкин. Тут вопросов нет. Пожалуйста, продолжайте, Сергей Евгеньевич.
В общем, позитивный опыт у российского государства имеется. Оно становится все более открытым. Оно общается с гражданами. И делает это не только президент, но и властная вертикаль. С увеличением открытости растет и доверие. Растет устойчивость. Растет иммунитет к внешним информационным атакам. Это опыт, на который стоило бы обратить внимание белорусским друзьям.
Обращенное к человеку, разговаривающее с человеком на его языке государство может и должно стать евразийской альтернативой западным политическим конструкциям, в которых человек давно потерян.
Говорили о многом, о важном. Говорили честно.
Не все из сказанного лестно влетит в российское ухо. Но оно и не требуется. Александр Лукашенко – президент Белоруссии. Не губернатор Чукотки, не смотрящий московского Садового кольца, о чем порою забывают критики "батьки" в России. Не стодолларовая банкнота, в конце концов. Он – лидер соседней страны, суверенного государства. А нам важнее прямолинейность соседа и союзника. Лакейство у нас не в чести.
Что сказал Лукашенко – обсудят на политических ток-шоу. Тут есть, что обсудить. А вот как он это говорил – зафиксируем ниже. И, главное, обозначим, почему это важно.
"Диктатура" с человеческим лицом
Говорил Лукашенко образно, говорил иронично: называл ЕС "Европейским советским союзом", именуя самого себя "диктатором". Говорил по-свойски. Каждый из присутствующих, за исключением гастролеров пропагандистских BBC и CNN, для него близкий приятель. Дистанция минимальна. Весь актив пофамильно знаком президенту: "росли на моих глазах". В общем, говорил Лукашенко по-людски.
"Большой разговор" был острым, но в то же время каким-то домашним и комфортным. Что называется, ламповым. Работал тот самый архетип "батьки", воздействуя на бессознательное. Так мог говорить только лидер нации.
Споры о легитимности президента после "Большого разговора" кажутся чем-то пустым. Легитимность, по существу, – не более чем вопрос веры. Белорусы верят Лукашенко. Что думают остальные – неважно.
Президент Белоруссии в очередной раз продемонстрировал особое качество политической коммуникации. Коммуникации, которой давно нет на Западе, где отчуждение власти и граждан достигло исторического уровня. Где власть стала бюрократией, разучилась разговаривать с обществом. А за риторикой о правах человека потерялся сам человек: его больше нет, есть лишь электоральная единица.
Лукашенко не просто говорит с обществом, но объясняет обществу действия власти: как готовился госпереворот в Белоруссии и как этому противостояли, зачем было сажать самолет с Протасевичем и выпускать в Литву Тихановскую, как радикалы планировали покушения на белорусских политиков и журналистов, как предотвратили теракт на российской военной базе. Так власть становится понятна, становится прозрачна.
Может, Лукашенко и диктатор, но диктатор с человеческим лицом. Он современен: шутки про политического динозавра, которому "распечатывают интернет", – они для глупых. Лукашенко – политик, умеющий говорить с человеком на человеческом языке. И в этом белорусский президент гуманистичнее любого из ныне правящих западных демократов.
Очередь – за его госаппаратом.
Власть должна говорить
Лукашенко – великий трибун. "Большой разговор с Президентом" снова подтвердил это. А вот госаппарат Лукашенко общению с населением не обучен, что также засвидетельствовал "Большой разговор". Генералы и чиновники докладывали протокольно, по форме. Рапортовали суконным языком канцелярии. Все они – высококлассные спецы. Лучшие в своем деле, сомнений нет. Только репрезентация их сильно хромает.
И дело не в служебной дисциплине, не в табеле о рангах. В Белоруссии говорит президент. Государство говорить не привыкло.
Вселенная, в том числе и политическая вселенная, не терпит пустоты. Когда власть молчит, то пространство несказанного заполняют ее оппоненты.
Лукашенко масштабен. Но Лукашенко один. Заполнить все поле коммуникации он не способен. Должно заговорить белорусское чиновничество. Заговорить с человеком, на человеческом языке. Объяснить себя обществу.
Профессионализм заметен лишь профессионалам, остальным про него нужно рассказывать. Рассказывать интересно.
Журналисты сами не справятся
Есть такая профессия – журналист. Есть журналисты государственных СМИ. Информировать население – их задача. Но журналист был и останется посредником. Посредником между властью и обществом. Политическая коммуникация – слишком важная вещь, чтобы отдавать ее на откуп медийщикам.
Инфоповоды создает власть. Власть задает смыслы. Обрамляя ли народные чаяния в обещания и программы, принимая или отбраковывая идеи мыслителей и интеллигенции, – модератором смыслов остается власть.
Смыслы нужно красиво упаковать. Упаковка важна не меньше, чем сам продукт. Упакованные смыслы становятся образами. Торговля этими образами и есть публичная политика.
То, насколько результативно власть осуществляет дистрибуцию "производство смыслов – упаковка смыслов в политические образы – продажа образов обществу", и определяет эту самую власть: народна она, антинародна либо просто живет с народом в разных мирах.
Опыт "старшего брата"
Президент Белоруссии – народный президент. Как и его "старший брат" Владимир Путин. Так называет российского лидера сам Лукашенко. Ежегодная "Прямая линия" Путина – полевая работа, чистое народничество. Аналогов ей на Западе нет.
Власть в Белоруссии и России персонифицирована. Личность президента олицетворяет собой государство. Путин – государь. Равно как и Лукашенко. Но народоцентричность российского президента спускается вниз по вертикали власти. В Белоруссии этот процесс притормаживает: так видится со стороны.
Крупный российский чиновник – это всегда еще и политик. Потому что работает в пространстве публичной коммуникации.
Любое министерство и ведомство неотделимо от фигуры, которая его возглавляет. И здесь российское государство сделало качественно новый прорыв, приблизившись к народу. В первую очередь речь идет о Министерстве иностранных дел и его официальном представителе Марии Захаровой.
Прекрасная Захарова очеловечила внешнеполитическую кузницу России. Предложила русскоязычному пространству коммуникации новый язык, описывающий международные отношения доступно и внятно. Объяснила внешнюю политику российским гражданам.
Сложился великолепный рабочий тандем. Министр Сергей Лавров – разум российского МИДа: холодный и расчетливый. Захарова – его душа. Порой эмоциональная. Порой мятежная. Но всегда открытая, щедрая на оценки.
Захарова принесла российский МИД в праздные московские гостиницы, в смартфоны пассажиров метро, на телеэкраны самых отдаленных регионов России и за ее пределы. Одобрение российской внешней политики в мире выросло.
О вопросах внутренней безопасности – пусть и более сдержанно, но не менее открыто – российским гражданам рассказывает генерал-майор и просто красавица Ирина Волк – официальный представитель МВД России.
Другие, более закрытые и консервативные силовые ведомства, пока не пришли к этой новой модели коммуникации с обществом. И хотя информативность Центра общественных связей ФСБ растет с каждым днем, о важном труде российских "рыцарей плаща и кинжала" хотелось бы слышать больше. Не о методах работы, но о каждодневном геройстве и подвиге. Особенно в условиях, когда Федеральная служба безопасности становится объектом постоянных информационных атак противников российской государственности, российской власти. Лубянке не помешает своя "Захарова".
Задачи внешней разведки общественности лихо объясняет директор службы Сергей Нарышкин. Тут вопросов нет. Пожалуйста, продолжайте, Сергей Евгеньевич.
В общем, позитивный опыт у российского государства имеется. Оно становится все более открытым. Оно общается с гражданами. И делает это не только президент, но и властная вертикаль. С увеличением открытости растет и доверие. Растет устойчивость. Растет иммунитет к внешним информационным атакам. Это опыт, на который стоило бы обратить внимание белорусским друзьям.
Обращенное к человеку, разговаривающее с человеком на его языке государство может и должно стать евразийской альтернативой западным политическим конструкциям, в которых человек давно потерян.
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Юрий Шевцов
Директор Центра по проблемам европейской интеграции
Психология фронтира
Рижские размышления
Юрий Глушаков
Историк, журналист
Межнациональные отношения в Беларуси и России
Наработка союзного опыта
Александр Усовский
Историк, писатель, публицист
Беларусь. Ты помнишь, как всё начиналось...
6. Тревожная осень 96-го. Катарсис
Александр Усовский
Историк, писатель, публицист
Беларусь. Ты помнишь, как всё начиналось…
4. Победитель получает всё
ОБЫКНОВЕННЫЙ НАЦИЗМ
КАК СОЗДАТЕЛИ RAIL BALTICA ПЫТАЛИСЬ ОБМАНУТЬ ГЕОГРАФИЮ
ПОЛИТИЧЕСКАЯ КРИТИКА
Это Вы как нерусский рассуждаете? Или Вы как русский знаете лучше, как жилось нерусским?
ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО СЕРГЕЯ СИДОРОВА
Из разговора врачей(англоязычных):Ну, коллега, будем лечить или она сама загнется?!