Из более девяти тысяч населенных пунктов, разрушенных и сожженных гитлеровцами в Беларуси в 1941-1944 годах, свыше шестисот деревень постигла участь Хатыни – они были уничтожены вместе с жителями, около пяти тысяч деревень – с частью населения. И это было заранее спланировано. По замыслам Гитлера, 25 процентов белорусского населения предполагалась онемечить, 75 процентов – уничтожить. Тысячи фактов свидетельствуют о целенаправленной политике геноцида по отношению к населению Беларуси, которую осуществляли нацисты на протяжении всего периода оккупации. У нашего народа был свой холокост и мы должны сохранить память о каждом погибшем и пострадавшем в этой трагедии, что бы она больше не повторилась.
 

---

В семье Янука Надольского, кроме двух сыновей было ещё три дочери. После того как две девочки умерли от болезней в детстве, единственной отрадой для матери осталась дочь Мария, но судьба приготовила и ей испытание пострашнее чем сёстрам…

Вначале всё складывалось хорошо, Мария выросла, закончила школу и в самом расцвете лет полюбила Казимира. Он предложил ей руку и сердце и в 1928 году они венчались в Будславском католическом костёле.

Жить Мария переехала в деревню с красивым названием Золотухи, и хотя она находилась в 15-ти километрах от родителей, что довольно далеко по тем временам, Марии там нравилось. Деревенька была небольшая , всего 13 домов и жителей около сорока человек, но зато вокруг красивый лес, много грибов и ягод, рядом железнодорожная станция, река и районный центр был поблизости,

Уже в первые 9 лет совместной жизни Мария родила трёх сыновей Яна, Станислава и Антона, а ещё через три года бог подарил ей долгожданную дочку Ванду.

Мария могла бы быть совершенно счастлива, но душу терзали упорно распространяющиеся по деревне слухи об изменах мужа и к тому же шёл уже 1941 год и вскоре думать пришлось совсем о другом.

Война принесла в деревню страх, голод и постоянное волнение за детей, которые не могли больше посещать школу. Но все были рядом, Казимира в красную армию не призвали, дети из-за малолетства интереса для оккупантов не представляли, да и стояли немцы только в районном центре, в деревне появлялись редко и можно было жить. Прошло почти два года войны и становилось понятно, что быстрой победы у немцев не получилось, а значит рано или поздно наступит освобождение.

В лесу сформировались партизанские отряды и в начале 1943 года провели два удачных подрыва составов на проходящей рядом с Золотухами железной дороге Вилейка – Парафьяново. Мария конечно знала или догадывалась, что некоторые её односельчане тоже были в отрядах и иногда приходили к родственникам в деревню. Но никто из членов семьи Марии к этому не был причастен и ей видимо казалось, что не о чем беспокоиться.

Мария рассказывала, что как-то вечером к одному пожилому жителю деревни зашли двое мужчин. Они были одеты как партизаны, говорили по русски, представлялись членами отряда, принесли угощения и подарки. Дед приютил их, откровенно с ними потолковал и даже заверил, что все жители деревни поддерживают партизан и ненавидят оккупантов. И уже ранним утром на следующий день послышалась стрельба, рёв двигателей мотоциклов, крики.

Вся семья Марии и сестра мужа были в доме. В дверь вломились каратели в форме и на русском языке с прибалтийским акцентом приказали всем быстро бежать в сенной сарай, который принадлежал семье Марии и стоял метрах в ста от дома. Мария схватила малышку Ванду на руки и побежала. В сарае уже собрались почти все жители деревни, было тесно, все кричали и плакали.

Двери закрылись, стало темно и вдруг запахло дымом. Люди поняли что это конец, кто-то кричал, кто-то молился, кто-то стучал кулаками в дверь. В какой-то момент люди начали толкаться, шарахаясь от огня и дыма и Мария упала, не выпуская девочку из рук. Люди падали на них, закрывая своими телами и Мария потеряла сознание. Очнулась она от страшных ожоговых болей, когда пожар уже заканчивался и лежала не шевелясь.

Мария слышала как фашисты проверяли, не осталось ли живых свидетелей, чувствовала как они попинали её тело ногами и возможно добили бы, но вдруг со стороны леса раздались выстрелы и каратели, отстреливаясь начали быстро уезжать. Когда всё стихло, Мария попыталась подняться, но не смогла.

Она осмотрелась, и глазам её предстала страшная картина. Все дома в деревне догорали и ни одной живой души. Малышка Ванда была цела, но не дышала, все сыновья, муж и его сестра превратились в пепел. Несколько часов, превозмогая боль, холод и страх, Мария ползла в соседнюю деревню Барковщина за помощью и спасением. Люди спрятали её, забинтовали ожоги и передали родным информацию о её местонахождении.


Янук и Стефания Надольские, родители Марии

Родители забрали её в свой дом в Волколатку, где долго выхаживали, лечили ожоги и боялись подумать, что будет дальше. Невозможно представить, что творилось в душе Марии, когда начал проходить шок и наступало осознание сложившейся ситуации.

Долгие месяцы до конца войны Мария не могла работать, она часами гуляла по деревне и по полям как будто в поисках чего-то. Если по дороге ей встречались маленькие дети, она смотрела на них подолгу или усаживала на колени и гладила их по голове.

На счастье в семье младшего брата Марии Волюся ещё до окончания войны родилась дочь. Любящий брат и его жена, видимо в память о племяннице или желая поддержать Марию, назвали свою малышку Вандой. И они не ошиблись, в будущем этой девочке предстояло стать ангелом-хранителем измученной души Марии, вернуть её к жизни и досмотреть в старости.


Мария с братом Волюсем. Ванда Надольская, племянница Марии

Мария понемногу восстанавливалась, помогала семье брата растить малышку Ванду, начала помогать родителям по хозяйству. На месте сгоревшего сарая в Золотухах, где сразу после трагедии были наскоро захоронены останки детей и мужа Марии, установили памятник и Марию стало безудержно тянуть туда.



Мария Надольская (Локтик) у могилы погибших мужа и детей

В какой-то день она твёрдо заявила родителям, что хочет жить рядом со своими детьми. Добрые и отзывчивые родственники, несмотря на обоснованные сомнения, восстановили дом Марии на старом месте и она вернулась в Золотухи, где смогла в одиночку вести хозяйство и присматривать за маленькой племянницей Вандой, которая очень любила добрую тётю и жила у неё каждое лето.

Через несколько лет Мария даже повторно вышла замуж за доброго человека Костуся Адамовича и прожила с ним спокойно и счастливо долгие годы, правда своих детей заводить им уже было поздно.


Мария со вторым мужем Костусем Адамовичем

Со временем в Золотухах восстановились ещё два дома и деревня ожила и продолжала существовать ещё больше 30-ти лет. И хотя все официальные источники до сих пор утверждают, что все дома и все 42 жителя сожжены и деревня не восстановилась, это не так.

Один дом не сгорел полностью, чьи-то дети были у родственников, кто-то был в отъезде. И хотя всегда перед началом операции каратели оцепляли деревни, всё-таки кое-кто из жителей чудом спасался. История будто заботилась о свидетелях диких злодеяний гитлеровцев на нашей земле…

Мария прожила 78 лет и сама всегда удивлялась своему долголетию. В середине 70-х годов любимая племянница Ванда перевезла ослабших стариков в свой большой дом в Латвии, где Мария спокойно и счастливо прожила ещё почти 10 лет, и только когда слышала на улице латышскую речь, она вздрагивала, волновалась и жуткие воспоминания снова терзали её душу…