В России появилось желание жить, говорит теперь уже бывшая рижанка, ныне псковичанка Вера. В России она чувствует себя в безопасности. А переехать в Псков вместе с пожилой мамой и несовершеннолетней дочкой она умудрилась всего за три месяца и теперь с удовольствием обживается.

Так получилось, что в Риге с Верой мы знакомы не были, но общались с момента решения об отъезде из Латвии, когда она впервые написала об этом в моем Telegram-канале. Позже выяснилось, что с ней планируют переезжать еще три семьи (одна пока осталась). Все — люди среднего возраста, с хорошим образованием, но чувствующие себя в Латвии изгоями.

Выбор остановили на Пскове, Вера и еще две семьи туда и переехали. Причем всего за два дня до нашей встречи. Получилась беседа на четверых: журналист — и по одному представителю от каждой семьи.

Все они в один день погрузили вещи в машины в Риге и через Эстонию приехали в Псков. Вера переехала с 83-летней мамой и 15-летней дочкой. В ближайшее время планирует перевезти еще сына, невестку и внука, у них вот-вот должен родиться второй ребенок, это и остановило. Алина пока обосновывается одна, в планах перевезти родителей. Забрать своих чуть позже рассчитывает и Андрей — он также пока перебрался один.

Правда, в деталях о себе рассказала пока только Вера. Алина и Андрей боятся за безопасность близких в Риге и почти ничего о себе не рассказали. Договорились вернуться к интервью, когда завершат все свои дела в Латвии.


Когда пошли аресты, стало понятно — нужно уезжать

«В Латвии меня больше ничего не держит — детей и внуков я перевезу, а из близких практически никого не осталось. Папа ушел три года назад, друзья разъехались еще в кризисном 2008 году — кто в Европу, а кто в Россию. Перед отъездом хотела со всеми, кто мне дорог, встретиться и поняла, что на месте осталось всего две семьи, с которыми дружим уже по 30 лет. И это все», — рассказывает Вера.

Она родилась и всю жизнь прожила в Латвии. Но опыт жизни в России был — в 2010 году с мужем вынужденно уехала в Белгород ухаживать за пожилой мамой супруга. У Веры, в отличие от Алины и Андрея, есть гражданство России — не хотела жить со статусом негражданина, а сдавать на гражданство Латвии не пошла. Говорит, не смогла бы лебезить перед экзаменаторами и рассказывать «про выдуманную оккупацию Латвии или варварскую Россию». Поскольку считает, что все это переписанная в выгодном ключе история. Говорит, «все равно бы нахамила им и ушла».

«В Белгороде я неплохо устроилась: у нас был дом, у меня — интересная работа, прекрасная заплата, но в 2014 году пришлось уехать. Я возвращалась к родителям — папа стал плохо себя чувствовать. Ехала, как мне тогда казалось, домой», — отмечает Вера.

А спустя два года после возвращения в Ригу заболел муж и ей пришлось забыть про высшее образование, сменить профессию и пойти работать кондитером в супермаркет Rimi. Как говорит Вера, работа была на износ, но даже она понравилась — в Латвии люди так устроены, что находят в себе самые разные таланты и влюбляются в новое дело.

«До кризиса 2008 года я работала на фабрике Dzintars начальником аналитического отдела. Ушла в декрет, а возвращение на работу плавно перешло в сокращение. Были и плюсы в этом — у нас на двоих с мужем было много детей, и они как раз подошли к возрасту, когда нужно находиться дома и контролировать их. Но и муж остался без работы. Он работал в Рижской думе программистом. Однако, потому что русский, первым попал под сокращение. Вот после этого мы и уехали в Белгород, а вернулись в страну, в которой все стало только хуже — не только с работой, но и с отношением к русскоязычным жителям», — отмечает Вера.

Последней каплей стало 10 мая, когда рано утром трактор сгреб принесенные к монументу Освободителям Риги от немецко-фашистских захватчиков цветы и выбросил их в мусорный контейнер.

«Мы сидели 10 мая с утра и рыдали — очень переживали. А когда пошли аресты, стало понятно — нужно уезжать. В середине июня пошли на первую консультацию в консульство России в Латвии, 24 июня в представительстве МВД РФ на улице Валдемара был телемост с Псковом, а 25 августа, когда снесли наш монумент, мы ехали подавать документы на переселение. Уехали бы раньше, но пришлось собирать много документов, переводить их. Все это заняло много времени и обошлось в приличную сумму денег. Но, если ты понимаешь, что в Латвии ты не нужен, а в России есть хоть какой-то шанс, оно того стоит», — уверена Вера.


Может включиться репрессивный аппарат

«Сложились воедино все факторы. Психологически очень тяжело, когда в новостях тебе рассказывают весь этот европейский пропагандистский бред. И даже снос памятников можно как-то пережить, но когда они начинают трогать братские могилы, вырывать кости — это натуральный сатанизм, — возмущается Андрей. — А тут еще с экономикой полный провал. И вопрос с безопасностью. Я так вижу развитие ситуации: может включиться репрессивный аппарат. Как минимум, начнут изымать ценности у населения».

Еще три года назад — в доковидном 2019 году Андрей сидел с Верой и остальными друзьями из общей компании и утверждал, что монумент Освободителям Риги будет снесен. Как говорит Вера, она была в шоке и не могла в это поверить. И не только она. «Ну не может такого быть!» — говорила. А в итоге все получилось именно так, как Андрей и прогнозировал.

«Это было совершенно очевидно. То, что случилось в феврале этого года на самом деле произошло намного раньше. Вся эта программа была запущена еще 30 лет назад. Ситуация зрела, то ускоряясь, то замедляясь. В 1991 году я тоже не понимал, к чему все идет. А в 1995-1996-м мне все стало очевидно», — заявил Андрей.

«Вот в том числе поэтому мы и уехали, — дополняет его слова Вера. — Потому что есть дети, внуки, есть мама. И то, что все эти 30 лет мы всегда оставались на вторых ролях, терпеть дальше было нельзя. Ведь даже на хорошую работу невозможно было устроиться. Я даже не говорю про государственную службу. Для меня показателем было то, что в том же Rimi весь менеджмент состоял исключительно из националов. Никогда туда не возьмут русского человека. Сидят малограмотные или вообще безграмотные люди и руководят нами. Как с этим жить?».


Оказалось, что вывозить евро из Латвии нельзя

Вера могла бы уехать и раньше, но тормозили документальные дела и две квартиры — мамина и своя. Их нужно было продать, а деньги каким-то образом перевезти. С этим получился настоящий квест — банковские операции между странами уже были полностью заморожены, а вывод за переделы ЕС национальной валюты попал под полный запрет. Но она со всем справилась.

«Один договор купли-продажи мы подписали в начале сентября, второй — в начале октября. Все складывалось хорошо, но вдруг начались сложности. В конце октября, когда мы запустили окончательный процесс продажи, не все нотариусы соглашались работать с гражданами России. Хотя я объясняла, что являюсь постоянным жителем Латвии и получала российский паспорт, не выезжая из Латвии. Затем оказалось, что вывозить из Латвии евро нельзя. Разрешено любую другую валюту, например, рубли или доллары», — вспоминает весь этот процесс Вера.

От идеи менять евро на рубли пришлось отказаться — в латвийских банках оказался грабительский курс. Пришлось выстраивать целую схему. В банке виртуально менять евро на доллары, переводить их на счет в компании Tavex, а уже через них обналичивать. И, конечно, терять на этом приличный процент.

При этом каждый перевод нужно было разъяснять банку — снять свои собственные деньги с продажи квартир, что подтверждается всеми документами, оказалось очень сложно. А под конец с очередным траншем пришлось еще и подписывать документ, что получаемые наличными свои собственные деньги Вера обязуется не вкладывать в недвижимость за рубежом. Полный бред.


В России есть желание жить

«Накануне переезда мы с приятельницей — риэлтором, которая как раз помогала продавать мне квартиры в Риге, приехали в Псков на разведку (та самая четвертая семья, которая пока осталась). На этот момент у нас уже были поданы документы в консульство РФ в Риге и получены зеленые книжечки переселенцев. Мы провели в Пскове неделю и свернули горы. Андрей смеялся, что если нас еще на неделю там оставить, мы на работу устроимся и начнем зарабатывать деньги. Но это правда — в России нет такого депрессивного состояния, как в Латвии. Здесь есть желание жить», — уверена Вера.

Что удалось сделать за неделю: за три дня оформить все документы приятельнице-риэлтору для того, чтобы подать их на РВП (разрешение на временное пребывание). Пройти медицинскую комиссию. Сходить в Управление образования и договориться об обучении дочери Веры. В Риге она училась в колледже — на латышском и с удаленкой длинною в два года. Но уровень образования в Латвии настолько низкий, что ее 9-й класс в латвийском колледже в России тянет максимум на 7-й класс. В итоге и этот вопрос удалось решить.

И еще арендовать квартиры. С этим и вернулись в Ригу.


В безопасности физически и духовно

«Я тоже приехала осенью на разведку в Псков. Подала документы на переезд и неделю провела здесь. Первое чувство, которое испытала, — душевное спокойствие. Ты можешь спокойно думать, рассуждать, даже спокойно разговаривать по телефону. В Риге после начала СВО было страшно говорить по телефону на русском в общественных местах, в транспорте. Просто подходили и отбирали телефоны. Или кричали: почему в нашей стране ты говоришь по-русски?! Я больше никогда не хочу это чувствовать», — говорит Алина.

Она признается, что ее брат уже давно живет и работает в Ирландии и очень удивился, когда она решила ехать не к нему, а в Россию. Да еще и родителей перевозить туда.

А я ему объяснила, что именно потому, что хочу чувствовать себя в безопасности, как физически, так и духовно, еду не в Европу, а в Россию.

Ситуацию может спасти лагерь для переселенцев

Что еще рассказали новые псковичи. В паспорт переселенца — ту самую зеленую книжечку можно вписать до 10 человек, а осуществить переезд всех сразу или по очереди в течение пяти лет. На каждого переехавшего положена компенсация. В разных регионах по-разному. В Псковской области от Управления труда (в других регионах госорганы могут называться иначе) — 14 тысяч рублей, от МВД — 30 тысяч рублей на работающего и 25 тысяч на детей, пенсионеров. Про компенсации на покупку квартиры пока только идут разговоры, но возможно что-то выделят и на это.

Но, как говорит Вера, дело не в компенсациях и плюшках, а в возможности вздохнуть, наконец, полной грудью, освободиться от всех этих многолетних унижений по национальному признаку, почувствовать себя, наконец, людьми не второго сорта.

По ее словам, чиновники все это прекрасно понимают и во всем идут навстречу:

Они люди очень открытые, контактные, никто нам не нахамил, не послал, фашистом не назвал.

«Отношение российского государства к переселенцам действительно сильно изменилось в лучшую сторону. Пять лет назад ситуация была другой, — подтверждает слова Веры Андрей. — Но я все-таки не согласен с утверждением, что никто из наших ничего не ждет от России. Хорошо, когда человек может продать в Риге две квартиры и купить, как минимум, одну в Пскове. И какое-то время, пока оформляет документы, устраивается на работу, организовывает быт, жить на оставшиеся деньги. Но есть немало людей, которым нечего продавать. И даже приехать на разведку затруднительно — это же и виза, и дорога, и проживание».

Андрей считает, что стоило бы помогать переселенцам побольше, — чтобы, переехав, человек или семья не умерла с голоду, не замерзла на улице. Это даже мог быть какой-то лагерь для переселенцев, в котором бы оказывалась помощь в том числе по поиску работы. Тем более, что те компенсации, о которых рассказала Вера, выплачиваются не сразу. До их получения все равно нужно жить на свои.

«В итоге все это приводит к тому, что позволить себе переезд в Россию может только определенная категория обеспеченных финансами людей. Только она сейчас может потянуть переезд, потому что это дорого. И это мы говорим про Псков, а если человек планирует переехать во Владивосток? Ему вот также нужно поехать туда на разведку, поставить печать в зеленой книжечке, которую он получает в консульстве в Риге, вернуться домой, собрать вещи, везти их так далеко… Определенно, нужно срочно думать, как изменить эту систему», — считает Андрей.

«Да, нужно срочно что-то исправлять в этой системе переселения соотечественников, — уверена и Алина. — В Латвии к чему-то явно готовятся, максимально прижимают русских. И может наступить такой момент, когда люди будут фактически бежать. Даже мы уже боялись, что это будет не переселение, а эвакуация. Слово страшное, но именно этим все может закончиться».