Вы, вероятно, обратили внимание, коллеги, на то обстоятельство, что персонажи, выведенные в произведениях Николая Васильевича Гоголя, кажутся не вчерашними, а абсолютно реальными, будто бы сегодня живущими среди нас. Даже черти.

И в экранизациях его произведений ощущается то же самое.

Всё это не потому, что режиссёры отыскали авторскую изюминку, а в силу мистической способности Гоголя ощущать земной и потусторонний мир и, главное, правдоподобно описывать его.

Портреты Гоголя, висящие в школьных предметных кабинетах среди других классиков русской литературы, невозможно с кем-то перепутать, как и оригинальное творчество этого выдающегося литератора.

Гоголь — универсал. Редко кому в равной степени удаются диаметрально противоположные минорные и мажорные сюжеты. Его лёгкое перо заставляет смеяться, а через несколько страниц вышибает слезу.

Он создал множество художественных образов, ставших нарицательными.

Мы, порой, не замечаем того, что скупердяев называем Плюшкиными; буйных и бесцеремонных — Ноздрёвыми; мечтательность, беспочвенную благодушность именуем маниловщиной.

Или взять крылатые фразы, вышедшие из-под пера Гоголя:
 
Эти и множество других гоголевских строк памятны многим поколениям, хотя многие, порой, и не ведают, кому они принадлежат.

В России творчеству Гоголя давали восторженные оценки, полагая, что в русской литературе у него не было предшественников столь убедительной силы. А Белинский и вовсе отмечал:
Касаемо оценок творчества Гоголя в международном плане стоит привести очень искренние, не походящие на хвалу слова классика французской литературы XX века Анри Труайя: 
И конечно, для людей, интересующихся не только произведениями, но и личностями талантливых авторов, интересен вопрос, кто же он, странный до невероятия Николай Гоголь, о чудачествах которого ходили легенды?

Попробуем проследить его «хождения по мукам», опираясь на свидетельства людей, близко знавших и наблюдавших за этим поцелованным богом человеком с колдовскими наклонностями.

Коротко об основных жизненных вехах писателя.

Родился будущий классик русской литературы 20 марта (1 апреля по новому стилю) 1809 года на Полтавщине в многодетной дворянской семье Гоголей — Яновских, титулованных два поколения назад.

Отец Гоголя, Василий Гоголь-Яновский, считал себя потомком Остапа Гоголя - гетмана Правобережного Войска Запорожского Речи Посполитой.



Он служил у бывшего екатерининского вельможи Дмитрия Трощинского директором и драматургом домашнего театра, слыл человеком начитанным, великолепным рассказчиком.

Любвеобильный в организации души, он взял в жёны 14-летнюю красавицу Марию Косяровскую, вдвое его моложе, родившую ему двенадцать детей — шесть мальчиков и столько же девочек.

Из мальчиков выжил только третий сын Николай, который в этом усматривал знак, предопределивший его призвание и своеобразное поведение в обществе.

В десятилетнем возрасте Николая отвезли в Полтаву  для подготовки к обучению в местной гимназии. Однако в мае 1821 года он поступил в Гимназию высших наук в Нежине, где обучался семь лет без особой прилежности. Средством воспитания здесь служили не только увещевания педагогов, но и розги.

Обладая феноменальной памятью, мальчик со странностями буквально форсировал подготовку к каждому экзамену и потому успешно переходил из класса в класс. С интересом он относился лишь к рисованию и русской словесности.

Мы привыкли видеть портреты прилизанного Гоголя с ровным пробором и прядями тёмных волос, спадающих на плечи.



Но вот как описывает его гимназический приятель, поэт и переводчик Василий Любич-Романович:
 
Особое пристрастие в гимназические годы Гоголь питал к актёрству, репетируя и играя по праздникам комические и драматические пьесы на небольшой сцене второго лицейского музея.

Он вместе с другом Прокоповичем был главными организатором постановок и обожал перевоплощения — любил играть стариков и даже женские роли.

Репетируя роль старика-скупердяя, он целым часам просиживал перед зеркалом, пригибая нос к подбородку, пока наконец не достиг желаемого.

Славу первого среди гимназистов актера принесли Гоголю женские комические роли. Один из друзей писал об игре Гоголя в комедии Фонвизина "Недоросль":
В 19-летнем возрасте Николай Гоголь переезжает в Петербург, где поступает на государственную службу и сближается с кругом Жуковского и Пушкина.

Казённая карьера его не прельщает, потому он переходит на должность учителя в Патриотическом институте, а спустя несколько лет получает должность адъюнкта на кафедре истории Петербургского университета.
 

Первые лучи писательской славы осветили Гоголя в 1831—1832 годах, когда на суд читателей были представлены его «Вечера на хуторе близ Диканьки», которые произвели большое впечатление на критиков своим юмором и украинским колоритом.

В комментарии к полному собранию сочинений Гоголя В. В. Гиппиус и В. Л. Комарович пишут, что, вернувшись 23 октября 1835 года в Петербург, Пушкин в одну из первых встреч с Гоголем передал ему сюжет «Ревизора».

Подсказка Пушкина сработала, и работа Гоголя над комедией продвигалась очень быстро. Он даже экспериментировал.

Приятель Гоголя А. С. Данилевский с иронией делился, что тот по дороге в Петербург просил своего попутчика Пащенко выехать раньше и распространять везде, что следом за ним едет ревизор, тщательно скрывающий настоящую цель своей поездки.

Как результат, все смотрители, доложив начальству, тут же получали задание побыстрее отправить мнимого ревизора дальше.
Однако мятежная душа Гоголя желала простора. 

В 1836 году он уезжает за границу, где с перерывами проживает около десяти лет, много путешествуя.

Гоголь был горд тем, что является «одним из немногих писателей, посетивший три святые столицы — Рим, Иерусалим и Москву».

Особенно ему понравился Рим, который он назвал «Родиной моей души», прожив там более 5 лет.


Кафе в котором Гоголь любил писать свои произведения

Следует заметить, что Вечный город на тот момент не был средоточием высокой культуры и искусства, а церковным государством — папской областью. Обшарпанный, он радовал Гоголя и напоминал о родном крае. К тому же и улица, на которой он жил в Риме называлась Via Felice, что в переводе с итальянского означает "счастливая улица".



В Италии писатель поиздержался и даже был вынужден просить помощи у императора.
 

Николай I выделил ему своего рода грант в 500 червонцев- значительную по тем временам сумму.

На них Гоголь жил и закончил первую часть романа "Мертвые Души", который был впервые прочитан в салоне княжны Зинаиды Волконской — в Риме у неё была своя вилла.

Здесь постоянно собиралась творческая публика.

Среди завсегдатаев были Жуковский, Брюллов, Вяземский, Глинка и сам Гоголь, который пробовал написать повесть про Рим, но так и не закончил.
 

В 1839 году Гоголь возвращается из-за границы в Россию.

Поскольку причитающаяся ему часть отцовского наследства была им передана матери и сёстрам, Гоголь блуждает по квартирам и поместьям родственников и друзей с одним небольшим чемоданчиком, куда вмещался весь его скарб.

Несмотря на увещевания близких людей, его душевное состояние остается болезненно противоречивым.

Он подпадает под влияние церковников, но не тех, что помогают обрести спокойствие, а высокомерных и властных, вроде ржевского протоиерея Матфея Константиновского, требовавшего от него, в частности, отречься от Пушкина, которого Гоголь боготворил.

Мысли о смерти всё чаще посещают писателя, и 10 февраля 1852 года он просит графа А. Толстого передать портфель с рукописями митрополиту Московскому Филарету, но граф отказался и это ещё больше усугубило состояние Гоголя.

С тех пор он уже не выезжает из дому и с первой седмицы Великого поста садится на строжайшую диету.

Ночью с 11 на 12 февраля 1852 года он велел слуге Семёну открыть печные задвижки и принести ему портфель с рукописями. Вынув стопку тетрадей, Гоголь сжёг их в камине, объяснив свой поступок «влиянием злого духа».

18 февраля он слёг в постель и совсем перестал есть. Всё это время друзья и врачи пытаются помочь писателю, но он отказывается от помощи, внутренне готовясь к смерти.

Окружение решается на его принудительное кормление, но Гоголь упорствует и 20-го февраля впадает в беспамятство.

Утром 21 февраля 1852 года писателя не стало. До своего 43-летия великий холостяк не дожил всего месяц.



Нет сомнения, что на судьбе Гоголя во многом сказалось то, что обаятельным мужчиной-сердцеедом, как его рано умерший отец, он не был. Да и из-за своих взглядов и привычки жить в бедности он просто не мог позволить себе завести семью.

И все же писатель любил. Музой его сердца с лёгкой руки Жуковского стала императорская фрейлина, красавица и умница Александра Россет.



Смуглая и, как хохлушки — черноокая, она была дружна со многими писателями и выдающимися личностями того времени. Ею были увлечены Лермонтов, Вяземский, Пушкин и, конечно, сам Гоголь.

Между Гоголем и девушкой завязались трогательные и нежные отношения, но он не смел даже заговорить с ней о своей любви.

Александра интуитивно чувствовала, что любима Гоголем, и отвечала ему самой нежной привязанностью, но он не был для такой высокопоставленной особы достойной партией, поэтому ни о какой физиологии речи быть не могло.

Как и следовало ожидать, Сашенька вышла замуж за богатого и влиятельного чиновника Министерства иностранных дел, Николая Смирнова, владевшего огромной подмосковной усадьбой «Спасское». На том всё и закончилось.

Второй женщиной, затронувшей сердце писателя, была его кузина Мария Синельникова, которую он проведал во время болезни вместе с матерью.



Несчастливая в первом распавшемся браке, молодая женщина встретила в Гоголе «настоящее братское сочувствие», чего ей так не хватало в мужчинах.

Мария Синельникова сразу же влюбилась и даже призналась Гоголю в своих чувствах. Она ни на шаг не отходила от писателя, что-то постоянно щебетала ему на ухо и заставляла краснеть.

Увы, все старания девушки оказались напрасными — Гоголь тогда был сильно подвержен религиозно-мистическим веяниям, регулярно постился и даже не думал о женитьбе.

После его отъезда Мария продолжала писать возлюбленному нежные письма, и он всегда отвечал на них, но через два года Гоголя не стало, и Марии Синельниковой осталось только предаваться светлым воспоминаниям.
 

В чём же сила Гоголя — писателя на фоне жизненных депрессивных состояний и телесной слабости?

Первым делом следует отметить чрезвычайную насыщенность и богатство его языка — этим всегда отличны талантливые литераторы окраинной русской породы, у которых на подсознательном уровне сохраняются другие языковые влияния.
Разве можно этот и другие вкрапления гоголевских диалогов в «Тарасе Бульбе» и других произведениях равноценно заменить на переводной вариант?

Можно, но не нужно — краски местных диалектов придают больший шарм, не нарушая общего строя русского языка.

На фоне практического действия чрезвычайно важна позиция малоросса Гоголя в осмыслении стержневой роли русского языка.

Вот выдержки из его диалога со славистом Бодянским, который приводит Г.П.Данилевский в своём «Знакомстве с Гоголем»:
 
Бодянский не выдержал, стал возражать и разгорячился, а Гоголь отвечал ему спокойно:
Русский и малоросс — это души близнецов, пополняющие одна другую, родные и одинаково сильные. Отдавать предпочтение, одной в ущерб другой, невозможно...”.

В заключение хочется привести слова одного из участников обсуждения предпочтений Гоголя:
Русскому языковому Храму и служил Гоголь — русский писатель родом из Малороссии.