Ксенофобию я рассматриваю как русофобию :: IMHOclub

Спикер дня

28.06.2017

Владимир Ераносян

Писатель, шоумен, промоутер

Ксенофобию я рассматриваю как русофобию

И вижу достаточно страшные вещи

Участники дискуссии:

30

240
Последняя реплика:

больше месяца назад

Денис Кольцов, Дарья Юрьевна, доктор хаус, Heinrich Smirnow, Владимир Бычковский, Борис Бахов, Игорь Буш, Марк Козыренко, Johans Ko, Лаокоонт ., Marija Iltiņa, Ирина Кузнецова, Анатолий Первый, Владимир Иванов, Савва Парафин, Ярослав Александрович Русаков, Владимир Алексеев, Сергей Муливанов, Александр М., Kęstutis Čeponis, Ринат Гутузов, Иван Киплинг, Ирина Полянчева, Илья Шелуховский, Андрей Андреев

Не так давно IMHOclub.by опубликовал материал о кампании доносительства, которая развернулась в Беларуси в последнее время с подачи радикальных националистов. Особенно отличился активист «Либерального клуба» Вадим Можейко, организовавший серию кляуз против писателя Владимира Ераносяна. В результате предприятие «Белкнига» отменило презентацию его книг. Мы решили поговорить с писателем об этом, его книгах и мировоззрении.

— Владимир, как завершилась эта история с отменой презентации или она продолжается? Что в результате мы имеем на сегодняшний день? Как «Белкнига» аргументировала отказ от проведения презентации?

— Затраты сгорели. Что касается мероприятия, которое я устроил вынужденно в «Черной двери», то я это сделал не потому, что у меня когда-то были черные волосы, и не потому, что меня окрестили «черносотенцем» на известном оппозиционном сайте, а потому что вынужден был заходить не в «белую книгу», а в «черную дверь».

Не так давно государственные чиновники начали прислушиваться к явным кляузам, состряпанным на коленке людьми, тенденциозно освещающими деятельность писателей, политологов, журналистов, которые как-либо поддерживают и защищают, отстаивают кооперационные и интеграционные связи России и Беларуси, т.е. говорят не то, что им хотелось бы слышать.

Эти люди устраивают информационные атаки в виде самых низменных вещей — в виде доносов. Из смыслового контекста вырываются полуцитаты не только авторов, но и даже лидеров нации, для того чтобы опорочить имя или сорвать то или иное запланированное мероприятие.

В Минске устроили травлю писателю из России

По поводу эпопеи с презентацией — могу сказать, что существует такой эффект Стрейзанд. Он предполагает следующее: когда что-то запрещают, это становится многократно интереснее для читателя, для публики и для зрителя. Когда в свое время певица Барбра Стрейзанд увидела фотографию своего дома и запретила фотографу ее публиковать, сразу была тысяча перепостов, и это вызвало лавинообразный эффект интереса.

Поэтому в моей ситуации может быть наоборот.

Сейчас активизировались журналисты, которые предлагают интервью, материалы, связанные с популяризацией моего творчества, а не политических взглядов, — и это, возможно, сыграло мне на руку. А оппозиционные сайты продолжают торпедировать вопросами именно по моей гражданской и политической позициям, их абсолютно не интересует мое творчество. Предисловие и послесловие — это максимум, что они могут прочитать в этой книге.

Я думаю, что я в какой-то степени вынудил их начать более глубоко изучать мое творчество, и сейчас эти люди начнут читать мои произведения. Это тоже хорошо!

Отношения с «Белкнигой» у меня сохраняются на уровне договора с моим доверенным лицом. Книги переданы по акту на продажу в сети магазинов, там у нас есть определенное условие отчетности, которое официально зафиксировано в документах.

Я надеюсь, что «Белкнига» проявит максимум толерантности ко всей этой ситуации. Потому что я, в свою очередь, обострять отношения с государственными учреждениями не собираюсь и никаких санкций не предполагаю. Я это воспринимаю все-таки как некую перестраховку чиновников для того, чтобы не обострять социальную проблематику в Беларуси и не допустить неких провокаций от националистов.

И я на это реагирую спокойно, но при этом я прекрасно понимаю, что если чиновник или государственный деятель не будет реагировать на националистические выпады, то это все может далеко зайти.

Националисты будут только наглеть и в конечном итоге начнут доминировать в обществе, навязывать свое мнение, убивать любую альтернативную точку зрения и будут, безусловно, ориентироваться на отдаление Беларуси от России.

— Они, насколько я знаю, предъявляют вам следующие претензии. В некоторых книгах вы занимаете однозначно пророссийскую позицию, то есть имеется некоторое скептическое и даже негативное отношение к украинскому национализму, да и вообще национализму.

В то же время в их рассуждениях и комментариях к вашему творчеству у них у самих видны эти ксенофобские мотивы. То, что вы, например, живете в Москве, они воспринимают, как факт вас чуть ли не порочащий.

На ваш взгляд, вот этот национализм, который стал проявляться в Беларуси, имеет ли он тождество или какие-то параллели с украинским? Я начал читать вашу книгу «Бойня» и вижу, что вы занимаетесь и интересуетесь этой темой в России. Появление этого явления в Беларуси для вас, что это значит, не тревожный ли это звонок?

— Я реагирую на это не как на всполохи, которые доносятся откуда-то издалека. Как писатель я рассматриваю это как набат и как некую связку между националистическими кругами Украины и Беларуси.

Я вижу активизацию людей, которые на Украине создают так называемые волонтерские организации и привлекают в них белорусские делегации, которые приезжают и встречаются в верховной Раде, посещают лидеров националистических движений, ездят на экскурсии в националистические батальоны, вся их переписка находится в открытом доступе.

Эти люди не боятся говорить о том, что следующим этапом их работы должен стать Майдан в Беларуси! Я могу привести это даже в виде скриншотов. Они говорят: «Братья-белорусы, когда же вы устроите, наконец, белорусский Майдан, а там уже и северные братья подтянутся».

Далее идут ответы от лидеров так называемых либеральных движений, которые открытым текстом заявляют, что «пока они не убрали власть, но с российским писателем встречу отменили». И они совершенно потеряли страх, что их могут поймать и привлечь за это.

Теперь что касается ресурсов, которые устроили эту атаку. Я думаю, что учитывая тот трафик, интерфейс, количество сотрудников, которые на них работают, вручение премий, которое ежегодно устраивают их не только киевские, но и западные кураторы из таких стран, как Литва, Польша, США, такое положение вещей говорит о том, что это достаточно серьезные информационные ресурсы.

И тот факт, что нет альтернативы, которая могла бы хоть как-то противостоять усилению и агрессивной политике, которые ведут эти интернет-ресурсы — это недоработка со стороны информационных учреждений Республики Беларусь.

И я считаю, что Российская Федерация тоже недорабатывает в этой сфере. На Украине она вырабатывала свою стратегию по нейтрализации националистических тенденций не системно, а действовала по какому-то наитию, ситуативно и по факту.

Это была политика реагирования на уже прошедшие вещи. С другой стороны, приятно, что если уже проснулся медведь, то он четко и очень быстро может все в свою пользу обернуть. Но лучше бы делать все это методично.

Вот как американец Джин Шарп, покойный Збигнев Бжезинский целенаправленно разрабатывали методички по ненасильственному свержению властей и цветным революциям. Точно так же хотелось бы, чтобы в России работали с упреждением.

К сожалению, это не происходит. Только люди, которые острее всех чувствуют ситуацию — это писатели, политологи, философы, работники культурной сферы, они как Данко готовы вытащить свое сердце и хотя бы осветить то, что происходит на самом деле.

Я вижу достаточно страшные вещи. Народ аморфен, он не так пассионарен, как это активное националистическое меньшинство, которое навязывает свое мнение. Это как большевики в свое время — их же мало было, но они быстро покромсали своих союзников — анархистов и эсеров. Владимир Ильич приехал в опломбированном вагоне. Всего два поезда прибыло в апреле 1917 года, но они развернули широкую сеть, разработали схему, расслоили даже крестьянство на непримиримые страты: на середняков, бедняков и кулаков.

То же самое сейчас происходит в Беларуси. Как можно настроить людей против России? Это могут сделать только националисты, других вариантов нет. Слово «либерал» я вообще опускаю, потому что либерализм — только ширма и прикрытие в условиях Беларуси и Украины.

Националистические движения нашли самую ужасную форму ксенофобии и разжигания религиозной вражды. Это две вещи, которые наиболее настраивают на войну.

Ксенофобию я рассматриваю как русофобию и вообще антироссийские настроения ко всем народам, проживающим в России, в принципе. Националисты пытаются в толерантной Беларуси, где костелы находятся рядом с православными храмами, разыграть карту религиозного противостояния, как это было на Украине.

Я жил во Львове четыре года и шесть лет в Крыму, когда он был еще украинским. Я видел своими глазами, когда в качестве тарана преторианской гвардии использовали схизматиков, финансируемых католиками. Что интересно, православные схизматики-раскольники, в виде Филарета, так называемого Киевского патриархата, работали вместе с унией, т.е. римской курией. Получается, когда они видят общего врага в лице православной церкви Московской патриархии, они тут же объединяются против него.

Это все чистая политика, никакой веры и религии здесь нет, причем она поддерживается извне. Потому что одним из столпов российской государственности являются традиционные религии — ислам, православие и буддизм.

Естественно, что антиклерикализм для любого политтехнолога, который направленно работает на раскачивание ситуации в России — один из методов.

Первое — это дискредитация иерархов церкви, второе — националисты, это в «Бойне» у меня хорошо описано, являются таким мощным ударом. У меня в книге все началось со снайперов в России. Слава Богу, что этого не произошло, но я тогда почувствовал, что такое возможно, потом это случилось на Украине.

В «Бойне» также описан раскол на религиозном уровне мусульман с православными. Все происходит на Поклонной горе, на площади, а в Киеве стычка произошла на Майдане. Белорусские оппозиционеры главные с чего начинали? С создания параллельных силовых структур.

Ну и третье, что у меня описано в «Бойне» — в механизмах Майдана, это финансирование со стороны опальных олигархов. То есть я это предугадываю не на уровне конкретной территориальной площадки, а как некую модель.

У меня опальный олигарх под вымышленной фамилией Пасечник, он финансирует обиженных полковников ГРУ, у которых заморозили военные проекты и расформировали несколько частей спецназа.

Как видно, без финансирования в любом случае ничего не может быть. И это происходит не только в информационном поле, но и при создании силовых блоков для решения вот таких задач. То есть кто как не бывшие военные могут создавать тренировочные базы для откровенных нацистов, которые, по сути, являются силовым блоком для свержения власти.

А для того чтобы примазаться к любым социальным протестам, необходимы лидеры мнений, которые появятся в нужное время в нужном месте и устроят провокацию — казус белли.

Провокация может быть связана как с информационным вбросом по поводу избиения манифестантов либо некорректным поведением правоохранительных органов, так и с настоящим кровопролитием, которое может быть устроено третьей стороной на уровне западных спецслужб. Это же может произойти в любой стране.

— Мы поговорили о достаточно тревожных событиях, которые есть в Беларуси, и действительно, нельзя закрывать на них глаза. Вы жили на Украине, живете в Москве и в Беларуси сейчас. У вас есть возможность сравнить, что представляет собой каждое из государств. На ваш взгляд, в чем стержень белорусской государственности и какого-то общественного согласия?

В чем вы видите положительные черты Беларуси, которые надо сохранить и не позволить этим тенденциям их опрокинуть, чтобы мы не пошли по какому-то опасному пути?

— Белорусское руководство проявляет силу и волю к тому, чтобы интеграционные процессы с Россией не были разрушены. Во-первых, это связано с ОДКБ, во-вторых — с Евразийским экономическим союзом, как основой.

Мы знаем, что Россия является основным торговым партнером Беларуси и в инвестиционном смысле, и в товарообороте. 40% белорусского экспорта идет в Россию. И как человек, родившийся в Ростове и посещающий Крым уже после воссоединения с Россией, я вижу, что в Москве в самых больших супермаркетах — везде вся молочная продукция, которая активно раскупается населением, — из Беларуси. Что касается вашей колбасы, то она самая вкусная. И когда сюда приезжают россияне, они первым делом покупают колбасу. Когда в Ростовской области оказывается фура с белорусской колбасой, достаточно 15 минут, чтобы ее разобрали. И в Беларуси 50% импорта — это российский импорт.

Я также вижу мудрость вашего правительства в том, что белорусы взяли на себя реноме миротворца. Это почетная роль, которая благословенна Богом и описана в Библии.

И белорусы, не обостряя ситуацию, настолько деликатны в этом, что они отказываются от роли третейских судей, а просто хотят предоставить свой дом, чтобы в нем все спокойно обо всем договорились.

И здесь российское руководство право в том, что Россия не является стороной конфликта и что на Украине идет гражданская война. Потому надо договариваться напрямую — Донбассу с верхушкой в Киеве, которая якобы представляет все население Украины.

Никто не претендует на независимость Украины, никто не оспаривает самобытность этого государства и не пытается разрушить его. Просто здесь идет защита российских национальных интересов. По той причине, что если рядом с тобой под давлением, воздействием и доминированием милитаризированной и радикальной части населения создается некая структура, которая строит государство на основе русофобии, враждебности и привлечения геополитических соперников в качестве своих союзников, то, безусловно, Россия быть спокойна не может.

Поэтому она адекватно реагирует не только на информационные, но и на явные военные угрозы, которые создают в ее подбрюшье. Это геополитическая игра, в которой Украина, сама того не желая, оказалась в качестве плацдарма для развертывания военных сил против России.

Беларусь очень корректно ведет себя в этой ситуации. Роль российско-белорусских отношений, их глобальность, ни одна из соседних стран не сможет заменить. Никто даже рядом не стоит в интеграционных связях, торговле, логистике, с Беларусью и Россией. Даже если взять Украину, то с ней у Беларуси торговый баланс в 6-7 раз меньше, чем с Россией.

Я Россию рассматриваю не как империю, а как союзническое государство, это все зафиксировано на уровне равноправных документов, которые работают. И все эти разговоры, что Россия может захватить какой-то город или какую-то часть территории независимой суверенной Беларуси, — это бред.

К войне как раз готовятся националистические силы, более того — они претендуют на территорию в России, в Литве — в частности, на Вильнюс, — и в Польше.

А Россия трепетно относится к белорусам, потому что она умеет быть благодарной и она видит, что белорусский народ, один из немногих, кто сохранил верность и первоначально заявленную дружбу, признает наши общие достижения в победе над нацизмом во Второй мировой войне, когда пытаются стереть историческую память.

Это как раз то, что происходило на Украине с 1989 года. Например, в Севастополе в одном из лучших микрорайонов на пляже Омега поставили памятник гетману Сагайдачному, который воевал с Россией. Это в городе, где все полито кровью русской армии, где зарождался Черноморский флот и стоит памятник Екатерине II напротив Дома офицеров!

И все знают, кто воздвиг Севастополь и оборудовал эту бухту.

После присоединения простые люди этот памятник Сагайдачному аккуратно сняли с пьедестала, положили его на катафалк и отвезли на вокзал. Тогда еще поезд ходил в Киев, и они расположили его вперед ногами в вагоне — и отправили под аплодисменты.

— Мы все понимаем, к чему ведет национализм. У вас есть армянские корни, жена — белоруска, последний свой роман вы написали об истоках Руси, то есть вам близка и эта тема. А как вы понимаете нашу общность — это продолжение дружбы народов или ваше видение Русского мира? Где здесь для вас какой-то баланс между разностью этносов?

— Баланс — выживание. Когда зарождалась Киевская Русь, была аристократическая варяжская верхушка, которая объединила славянские племена, с тем чтобы не просто вести какие-то захватнические войны, а прежде всего — чтобы выжить.

Она находилась в окружении грозных врагов, таких как Хазарский каганат, Болгарское царство, усилившееся при царе Симеоне, и, конечно же, Византия. И вот Вещий Олег был регентом при малолетнем Игоре Рюриковиче. Это первое поколение Рюриковичей, а он приходился мальчику дядей, братом жены Рюрика.

Так вот — Вещий Олег понял, что если он будет давить и грабить славянские племена древлян, кривичей, полян, словен ильменских, радимичей, тиверцев, вятичей, возможно, у него получится обогатиться на каком-то этапе. Но всегда найдется более сильная структура, которая его уничтожит, либо он всю жизнь будет оставаться наемником, а это всегда второстепенная роль. И потом наемника всегда можно отправить в самое пекло, где он сгорит.

Вещий Олег осознал — чтобы противостоять империям, нужно консолидироваться со славянами. И он отказался от своего пантеона богов и приказал основной своей дружине присягнуть на верность славянским богам. Это был первый умнейший шаг.

А второй шаг — он уравнял славянских бояр с варягами и наделил их льном — пожаловал земли и вотчины, он привлек в армию и стал обучать славянских воинов. И армия усилилась в количественном и технологическом отношении.

Он что-то взял у славян — и что-то дал им свое. Появились умельцы, которые могли делать фортификационные сооружения, производить осадные орудия, усилившие его флот. Ведь основной флот, который вышел потом на завоевание Царьграда, строился на Днепре.

Это означает только одно — без объединения славян с варягами в то время не зародилась бы Русь. А для этого необходимо было заглушить скандинавские националистические настроения, смирить племенных вождей древлян, которые занимались фактически тем же промыслом, что и варяги, они также грабили соседей-полян, только спорадически.

И впоследствии — если бы княгиня Ольга не стала целенаправленно собирать погосты, собирать дань с четкими чиновниками, которых она рассадила по городищам, то не состоялось бы это мощное государство, так называемая цитадель империи, которая смогла бороться за доминирование в регионе с Византией.

И уже через поколение, при Святославе, сыне князя Игоря, удалось покорить хазарскую крепость Саркел, затем названную древнерусской Белой Вежей.

Буквально за век Русь смогла по могуществу превзойти хазар и болгар, европейские монархи почитали за честь заключать с русами династические браки, что в те времена было признанием и престижем.

Ну а поскольку у нас мир развивается по синусоиде, дальше началась раздробленность, распри среди сыновей, распадение на удельные княжества, ослабление государства...

Поэтому я рассматриваю свою сагу о Рюриковичах — от Олега до рождения Владимира — как роман о периоде слияния, единства, а значит, собирания силы.

И понимаю, что только тогда, когда мы — народы, населяющие территорию, неважно кто, — объединены в единое целое и своим гражданством гордимся, тогда у нас все получается.

Как только начинаются центробежные тенденции, которые всегда подогреваются извне, мы сразу ослабеваем и дробимся в религиозном и этнополитическом смысле — и тогда с нами перестают считаться.

— Учитывая, что определенная провидческая доля в ваших романах все-таки есть, как вам видится, что будет происходить с Украиной?

— Предугадать, чем закончатся события на Украине, сложно. Все зависит от терпения украинского народа, потому что очевидно обнищание украинской нации, которое произошло после Майдана.

Мы видим, что инакомыслие подавляется самым вопиющим образом, что оппозиционный блок, который там создан, никакой роли в Верховной Раде не играет и что любое живое слово высмеивается и маргинализируется.

Растет безработица, и чтобы молодому человеку выжить, ему надо либо примкнуть к радикальным кругам, либо уехать за границу, с тем чтобы там работать и отсылать своим родным деньги на пропитание.

В 2014 году после Майдана произошла феодализация общества — в регионах появились феодалы с собственными армиями. Сейчас у них тенденция к унитарности на основе национализма.

Все националистические батальоны теперь у них из иррегулярных парамилитарных формирований превратились в официальные структуры, которые также являются преторианской гвардией возле каких-то лидеров. Например, министр МВД опирается на добробаты, Парубий — на какие-то бывшие структуры, связанные с сотнями Майдана.

Порошенко опирается на огромный информационный ресурс, на подпитку и инъекции западных фондов и проправительственных организаций западных стран. Что касается силового блока, то Порошенко настолько зависим от националистов, что назвать его самостоятельной фигурой нельзя.

Это не субъект политической мысли или принятия решений, это марионетка, которая выполняет заказ нескольких сторон — националистов и западных спецслужб.

Поэтому на данном этапе я не размышляю о независимости Украины, ее как таковой нет. Развалится ли она на какие-то регионы или выживет в той территории, в которой она сейчас находится, будет ли федерализация, произойдет ли это с помощью репрессий, подавления или запугивания населения, как в Одессе 2 мая 2014 года после сожжения людей в Доме профсоюзов — неизвестно.

Одесса всегда была многонациональным городом, но сейчас туда трудно приехать, чтобы не столкнуться с каким-либо радикализмом, люди даже не смогли выйти, чтобы спокойно возложить венки и цветы 9 мая. И это в городе-герое! Это страх, это безоговорочная тирания, вандализм не только к памятникам, которые являются историей народа.

Ведь не только Петлюра, Бандера и Шухевич у них были, которых основная масса людей у них ненавидит, но и такие люди, как Котовский, Щорс, Ковпак.

Вот почему Батьке Махно нет памятника, про него вообще не говорят? Он же не только с Петлюрой объединялся два раза, но и с Советской Россией объединялся, и против Деникина он воевал, и антисемитизм не приветствовал, который Петлюра провозгласил.

То есть этот человек в Запорожье свою роль сыграл с 1918 по 1920 гг. Сильная фигура, до 100 тысяч армия у него была. Он же выступил первым против Центральной рады, за свободу и анархию. Поэтому когда мы говорим о «махновщине», это не всегда плохо для Украины в данном контексте! (Смеется.)

...Минские соглашения по Украине сегодня, конечно же, не работают. Но если бы их не было, то кровопролитие на Донбассе продолжалось бы с удвоенной силой. Есть такая пословица: «Из двух зол выбирают меньшее». И вот я так интерпретирую ситуацию с договоренностями сейчас.

Для Донбасса они не работают — и это плохо, но для России, возможно, это единственный шанс урегулировать вопрос на Украине.

Потому что Россия не может, по большому счету, не смотреть на мировые процессы, на отношения с Европой, — и на Донбассе это тоже должны понимать, они действительно заложники ситуации.

Россия не может равняться на своих оголтелых националистов и готовиться к широкомасштабной войне. Бросить танки на Киев — это глупо. Совсем по-другому все будет развиваться, я не хочу давать здесь точных хронометражей, но Россия победит в любом случае, а значит, и народ Донбасса, и украинский народ — так же, как это бывало всегда в нашей истории.

Беседовал Алексей Дзермант.