---

Моторола ушел туда, откуда неожиданно и появился — в легенду, получившую название Русской весны, в тот воплотившийся, ставший реальностью миф о русских людях, которые встряхнулись, пришли в сознание и поднялись на собственную защиту.
 

---

Это стало возможным, когда проснулся Донбасс, когда Россия взяла под свое крыло соотечественников в Крыму. Именно в этот период обычный русский человек, прозябавший в каком-нибудь затянутом паутиной, забытом Богом и людьми углу, получил возможность вырвать себя из идиотизма повседневности и поставить в ряды защитников отечества в самом широком понимании этого слова. Отечества, которое шире, чем конкретные страна или государство, отечества как пространства, объединяющего всех своих — бывших, живущих, еще не рожденных.

Именно во времена Русской весны стремление простых русских людей стать частью общенародного действия, обрело, как при Минине и Пожарском, свой редкий исторический шанс. Добровольцы, хлынувшие в Крым, а потом перебравшиеся в Донбасс, а также местные жители, влившиеся в ополчение — это как раз и была весна русского духа. Чего там было в каждом отдельном случае больше — авантюризма или патриотического подъема — никто не знает, но по совокупности, складывая отдельные воли и судьбы в единое целое, мы получаем картину народного восстания, в котором уже нет ничего наносного и случайного. Это именно что ожившее в самой толще желание сохранить себя, защищая язык, культуру, людей, землю, все, что маркировано словом «русское».

Это было время имен, вырванных обстоятельствами из полной безвестности, к которой они были приговорены ходом предыдущих событий. Страна с удивлением всматривалась в лица явившихся из ниоткуда — тех, кто не был назначен в герои высочайшим соизволением. Эти люди сами пришли и встали, пришли и начали делать.

Но это время прошло. Пестрое разнотравье начальной фазы, захватывающее дух опасное соревнование в храбрости и мальчишестве, «Зарница» для взрослых мужиков, оставшихся подростками, все это оказалось вытесненным. Пришло понимание того, что происходящее на наших глазах и с нами — это тяжелая, кровопролитная война, конца которой не видно, сиротящая детей, сеющая смерть и горе в гигантских пределах, уносящая тысячи жизней.

Где-то здесь и наступил момент, с которого началось перерождение Моторолы, Мотора в полковника армии ДНР Арсения Павлова, успевшего обзавестись всеми наградами республики, включая Звезду героя. Русская весна поменяла характер, поскольку от призыва «Вставайте, люди русские!», откликаясь на который каждый поднимался, как мог и как хотел, необходимо было переходить к осознанию того, что беда пришла на землю Донбасса всерьез и надолго и теперь требуется мужество обороняться месяцами и годами, выполняя тяжелую и черную работу: строить укрепления, врываться в землю, осваивать навыки обращения со сложными боевыми механизмами, постоянно совершенствовать эти навыки в изматывающих учениях.

Моторола легко встроился в новый порядок. У него не было никаких личных амбиций, желания указать вышестоящим на их военные или политические ошибки, он нашел себя в карьере и судьбе обычного военного человека, выполняющего свой долг по охране рубежей родины. Так бы, наверно, могло продолжаться очень долго и, в конечном счете, на месте некогда легендарного Мотора окончательно утвердился бы совсем новый человек — товарищ полковник Арсений Сергеевич Павлов. Но не случилось.

Погибнув, он вновь стал символом той весны, которая расцветала на его плечах.