26 мая в Риге состоялось очередное судебное заседание, на котором рассматривался иск латвийского государства против известного русского редактора и журналиста Юрия Алексеева.

По сфальсифицированным спецслужбами основаниям ему запретили вести редакторскую и публицистическую деятельность на электронном портале Imhoclub.lv. На этом портале он публиковал острые и талантливые статьи, в которых критиковал власти. Критиковал, надо сказать, совершенно обоснованно. Да еще и собрал вокруг себя на портал широкий круг думающих и пишущих единомышленников.

Прямо осудить журналиста за то, что он формулировал и распространял свободолюбивые идеи правящая латвийская элита не могла, поскольку «коричневый» проект ей мешает достроить назойливый Брюссель. А вот мытарить правозащитника годами судебных разбирательств, запретом выезда из страны, требованием отмечаться в полицейском околотке каждые три дня, ночными проверками смогла.
 

Случай с Алексеевым далеко не единственный. В Латвии судебному преследованию сейчас подвергаются журналисты Владимир Линдерман, Александр Филей, ваш покорный автор — Александр Гапоненко.

Стал я искать прецеденты в организации властями преследования людей, которые их критикуют. Кто это дело придумал и как оно называется. На глаза попался доклад Н. Новомбергского, который называется «Освобождение печати». В частности, прочитал в этом докладе раздел по буржуазной Англии 17 века. Вот так чуду-чудное! Оказывается, это англосаксы создали закон, позволяющий жестоко расправляться с теми, кто осмеливается критиковать власти и называется он красивым словом — ляйбля.

По английскому праву, все преступления против чести распадаются на две категории: на устное шельмование (slander) и письменное шельмование (libel). Потерпевший от письменного шельмования, или ляйбля, может добиваться наказания виновного и в гражданском порядке, и в уголовном.

Преступления печати против порядка управления и религии, то есть против господствующей идеологии, также разрешаются с точки зрения ляйбля. При обсуждении вопросов христианства возможно даже отрицание последнего, но требуется это делать «в приличной и серьезной форме».

Особа короля почитается священной, и в печати не дозволяются никакие неблагоприятные суждения о нем: во всех его промахах, по английской теории, виновны министры; вину же последних должно обсуждать в приличной и сдержанной форме, без преувеличений и неосновательного приписывания государственным деятелям корыстных побуждений. В критике судебного строя «не должно заключаться побочного дурного умысла, нечестивых мотивов».

Вот, что я вычитал в упомянутом докладе о истории применении ляйбля в Англии.

В 1632 г. известный член пресвитерианской церкви, Прайн, за книгу, в которой он нападал на любимый при дворе театр (сама королева играла на сцене), был подвергнут денежному штрафу до 5000 фунтов стерлингов, строжайшему тюремному заключению, лишению университетской степени и выставлению у позорного столба, причем ему отрезаны оба уха и на лбу было выжжено клеймо. Спустя пять лет за нападки на религию он был снова присужден к позорному столбу и тюремному заключению; отрезание ушей на этот раз ему было заменено заклеймением обеих щек.

В 1667 г. известный памфлетист, основоположник учения левеллеров, Лильборн, был подвергнут бичеванию во все время передвижения от тюрьмы до позорного столба; ему было нанесено более 500 ударов; кроме того, он должен был простоять 2 часа у позорного столба, просидеть 3 года в тюрьме и уплатить 500 фунтов стерлингов штрафа.

Около того же времени типографщик Твин за напечатание неразрешенного цензурой политического памфлета, был приговорен к смертной казни следующего рода: его должны были повесить за руки, вскрыть живот, вынуть внутренности, изжарить их на его глазах, затем четвертовать, отрезать голову и части тела выставить в разных местах.

Вот такое наказание полагалось в старой доброй Англии за ляйбля, то есть за критику правящей элиты и господствующей идеологии.

Латвийские власти в полной мере ввели ляйбля в судебную практику. Александру Филею грозит пять лет тюрьмы за небольшую заметку, в которой он изложил свою точку зрения на процесс присоединения Латвии к СССР в 1940 г. Юрию Алексееву грозит 8 лет тюрьмы за серию статей, в которых он критикует власти Украины и Прибалтике. Мне, по двум судебным процессам, грозит 14 лет тюрьмы за антифашистские и антимилитаристские книжки. Оно понятно — содержание книжек разбиралось на заседаниях парламента и было объявлено подрывным.

Справедливости ради надо отметить, что за ляйбля в Латвии не применяют всего набора английских наказаний. Так, внутренности более не жарятся на глазах осужденного.

---

---