ПРАВА ЧЕЛОВЕКА
26.02.2021
Александр Гапоненко
Доктор экономических наук
Лучше говорить правду о том, что происходит, чем сеять иллюзии.
-
Участники дискуссии:
-
Последняя реплика:
17 декабря 2020 года суд Латвии приговорил моего собеседника к году заключения условно и двум годам полицейского надзора. За что? А всего лишь за то, что в в своих постах в социальной сети, а также в одном из интервью он высказался против героизации нацизма и милитаризации Латвии. Процесс по этому делу тянулся более 4 лет. На Гапоненко заведено еще одно дело, которое пока находится в процессе рассмотрения.
- Вы родом с Украины, если точнее, из Мелитополя Запорожской области. Как оказались в Латвии?
- Отец был военнослужащим. Его в 1956 году перевели в Ригу, в которой я и живу уже 62 года. У меня вид на жительство, я лицо без гражданства. На латвийское гражданство не пошел сдавать. Уверен, что службы, контролирующие этот процесс, не дали бы мне его из-за моей политической позиции.
Все началось на горе Афон
Рабочая биография у Александра Гапоненко такова. После окончания экономического факультета Латвийского государственного университета он десять лет проработал в Институте экономики, откуда его пригласили на работу в ЦК Компартии Латвии. Когда СССР развалился, ушел в бизнес, занимался изданием книг, съемками документального кино, публиковался в СМИ. И потому неизбежен вопрос:
- Предпринимательство и правозащита — неожиданный поворот. Что привело вас к правозащитной деятельности?
– В 2003 мы всей семьей отдыхали в Греции. В городе Салоники я пытался припарковать машину. Долго и безуспешно искал, кружил по городу. И – нашел напротив представительства святой горы Афон. Вышли из машины, и тут я встречаю знакомого, который предлагает нам съездить в монастырь святого Пантелеймона. Мы и поехали.
В итоге я провел в монастыре три дня, побывал на ночных службах, проникся атмосферой. Там я вдруг понял, что в жизни, кроме денег, есть много людей, нуждающихся в правовой помощи и поддержке. Можно назвать это осознанием, просветлением… Можно назвать это ощущение как угодно. Суть не изменится. Именно тогда, именно там я принял очень важное для меня решение.
Для властей я «неправильный» человек
О своих мытарствах Александр Владимирович говорит спокойно, никого не осуждая и не переходя на личности, но тут же с компетентностью профессионала дает четкую оценку действиям властей, легко, по памяти, упоминая необходимые для полемики документы.
- Не я один отмечал, что у нас происходит оправдание нацизма: есть резолюция Европейского парламента 2018 г., которая осуждает конкретно шествие легионеров войск «Ваффен-СС», есть ежегодно принимаемая резолюция ООН… Тогда сажайте на скамью подсудимых вместе со мной глав всех государств, кроме разве Америки и Украины!
Думаю, что после 2014 г. в Европе была дана команда преследовать и наказывать тех, кто выступает в защиту русского населения, причем достаточно жестко, чтобы как можно быстрее провести ассимиляцию русских.
Европейских лидеров испугало присоединение Крыма к России в 2014 г., и они опасаются, что этот процесс продолжится в регионах Прибалтики: Латгалии в Латвии и Принаровье в Эстонии. Разыгрывается сценарий, что это будет даже не народный референдум, а восстание, которое необходимо подавить, для чего убрать потенциальных организаторов. Их выискивают и в уголовном порядке преследуют. Вот политический смысл тех репрессий, которые идут и против меня, и против Юрия Алексеева.
Одной из главных проблем современной Латвии для русскоязычной диаспоры является катастрофическое сужение сферы использования русского языка.
По словам Гапоненко, русский язык в его стране лишен какого-либо статуса, исключен из сферы общественного обращения, его запретили использовать и в коммерческой деятельности, языковые комиссии приходят на предприятия и проверяют, используется ли латышский язык в должном объеме, регламентируемом законом, штрафуют, а то и увольняют с работы…
Мой собеседник привел такие факты:
в школах все образование переведено на латышский язык обучения, на русский язык и литературу отведено два часа в неделю. Полностью исключено изучение русской истории. Русская культура практически не финансируется. Из музеев изъяты материалы, свидетельствующие о существовании русских на территории Латвии, из библиотек – книги на русском языке.
- Чем по сути своей является такая политика? — спрашиваю я его.
– Я расцениваю все это как элементы политики принудительной ассимиляции, – отвечает Александр Гапоненко.
– Сюда же относится запрет на трансляцию российских каналов, который объясняют идеологическими причинами, а на самом деле это отделение от источника культуры, образования. Россия – это наше материнское государство. В Латвии сейчас около 700 000 русских, мы не можем воспроизводить свою культуру самостоятельно.
– Знаю, что вы вместе со своими единомышленниками пытались бороться за право говорить, учиться и мыслить на родном языке. Что из этого получилось?
– В 2012 г. мы провели референдум в защиту права русского населения на свой язык и предоставление ему статуса государственного. 25% правоспособного населения Латвии проголосовало за это (при том, что 15%, будучи негражданами, не могли принять участие).
Власти не обратили на итоги референдума внимания, Европа промолчала, хотя мы обращались во все европейские инстанции, хотя это нарушение международных обязательств Латвии, в частности, Декларации о правах человека, Конвенции о правах национальных меньшинств, Конвенции о предотвращении геноцида, об экономических и социальных правах и т.д.
В тюрьме он написал исторический роман
– За что конкретно вас начали преследовать и как это происходило?
- За отличное от официальной Латвии мнение. За то, что я считаю, что нельзя привлекать к уголовной ответственности представителей этнических меньшинств, которые высказывают свою точку зрения на происходящее.
Меня также обвиняют в публикации «неправильной» статьи, что вышла в одном из сборников под заголовком «Есть ли возможность холодной войны между Россией и Европой?» Кстати, статья вышла на датском языке, я не уверен, что соответствующие органы ее вообще прочли. Мне вменяется, как «элемент разрушения государственности», даже проведение в Латвии ряда детских песенных конкурсов по просьбе одной российской гуманитарной организации.
А началось все с ограничения в бизнес-правах. Позднее были аресты, досмотры, обыски. И, наконец, тюрьма, в которой продержали четыре месяца без предъявления обвинений.
После у меня появились основания подать жалобу в Европейский суд по правам человека. ЕСПЧ предложил пойти на мировую с латвийским государством. Мировая предусматривает выплату даже небольшой компенсации. Я согласился. Для меня главным было одержать моральную победу.
- Расскажите о ваших книгах. Знаю, что одну из них вы написали в тюрьме…
- Интересно узнать о технологии написания книг в тюрьме…
Поскольку обслуживающий персонал в тюрьме (и кстати, сидельцы тоже: процесс маргинализации привел к тому, что большая часть уголовников говорит по-русски) на 90% русский, ко мне проявляли снисхождение, ведь по правилам на подоконник забираться запрещено.
Маргинализация русских – термин, который мой собеседник употребил для описания знакомого явления: множество образованных интеллигентных людей после отделения стран Прибалтики потеряли работу. Любой труд почетен, но когда доктора и профессора торгуют на рынке носками, юристы работают дворниками или охранниками, историки и филологи вкалывают на заводе, а пилот занимается мелким техническим ремонтом, мало надежды, что эти люди не утратят профессиональные навыки. Ну, а менее интеллигентные могут оказаться и в тюрьме.
Нас, как Навального, Запад не поддержит
- Чем вы занимаетесь сейчас?
- Как негражданин я лишен возможности заниматься активной политической деятельностью. Потому пишу книги.
Скоро выйдет новая книга: «Европейский фашизм: проблемы идентификации и преодоления». Она посвящена анализу ситуации в странах Восточной Европы. Занимаюсь научной работой. В этом меня ограничить не могут, хотя сложности создают. Когда мне надо было поехать в Москву на презентацию моей книги, суд отказал в праве на выезд из страны. Сказали, что могу сбежать.
- Сопоставима ли ваша ситуация с историей Алексея Навального?
Я в такие политические игры не играю, сравнивать меня с Навальным не совсем уместно. Выйдя из заключения, я написал около 30 писем в различные европейские правозащитные организации с просьбой поддержать меня материально, осветить то, что со мной произошло. Большинство адресатов мне не ответили. А те, кто ответил, написали: вы не подходите по нашему профилю. Не наш ты, мол. А вот Навальный – он их, потому что он получает реальную финансовую поддержку от различных фондов, и безбедно живет на это, в отличие от русских правозащитников.
Никто из западных политиков и правозащитников не выступил против политического преследования Александра Гапоненко.
- Иногда журналисты с искренним сочувствием предлагают вам уехать от преследований в Россию. Не задумывались об этом?
- Я считаю, что Латвия – моя родина, я прожил здесь всю сознательную жизнь, я не могу бросить общину, которая здесь сложилась, она мне доверяла, избирая меня на различные общественные должности. Людей, которые могут осмыслить и озвучить позиции русской общины, крайне мало, особенно тех, которые не боятся репрессий. Думаю, мне предстоит остаться в Латвии до конца моих дней.
Есть целая программа вытеснения правозащитников из прибалтийских стран: так, кстати, поступили с эстоноземельцами Дмитрием Линтером и Максимом Ревой, которых обвиняли в организации массовых беспорядков в Таллине 26-28 апреля 2007 г. (события эти памятны таллинцам под названием «Бронзовой ночи» – Прим. ред.).
Недавно выдворили из Латвии российского гражданина Владимира Норвинда, председателя общества военных пенсионеров, пожилого и больного человека – просто в одночасье решением МВД под надуманным предлогом какой-то неправильной регистрации лишили его вида на жительство. Подать в суд он не успел, его арестовали, доведя до предынфарктного состояния, отправили в центр миграции, затем в больницу, и буквально на машине скорой помощи отвезли на поезд.
Благодаря усилиям нашего союза правозащитников его встретили в Петербурге и доставили в военный госпиталь. Это тоже одна из форм расправ с российскими соотечественниками, с активистами русского движения. Норвинд, безусловно, выиграет суд, но как только он вернется в Латвию, министр внутренних дел примет новое решение, объявит его нежелательной персоной… Судиться бесперспективно. Но пусть они не надеются, я не уеду.
- Как вы думаете, какие перспективы у трех прибалтийских республик? Продолжится этот абсурд дальше?
Аресты правозащитников и журналистов, в частности, и меня, и Палецкиса, связаны с этим. Это попытка разозлить Россию и заставить ее применить силу для защиты своих соотечественников.
А национал-демократическая группировка хотела бы восстановить отношения с Россией. Здесь много факторов. Как поведет себя новый президент США Джо Байден в отношении Прибалтики, не ясно. Но я думаю, в Америке тоже есть национал-радикальные силы, которые заинтересованы в том, чтобы конфликт разразился.
Владимир Путин недавно сказал, что мы находимся в предвоенном состоянии. Наверное, у него побольше информации, чем у меня, но я боюсь, что ситуация будет только ухудшаться.
БЛАГОДАРЮ ЗА ИНТЕРВЬЮ
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Алла Березовская
Журналист
ТАКСОВАЛ И ПОНЕМНОГУ ШПИОНИЛ
В стране набирает обороты шпиономания. За всеми даже не уследишь
Юрий Алексеев
Отец-основатель
СУД НАД ИМХОКЛУБОМ
Александр Гапоненко
Доктор экономических наук
Процесс Кафки
В современных реалиях
Александр Гапоненко
Доктор экономических наук
КАК МЕНЯ ВЧЕРА СУДИЛИ
Репортаж
ОБЫКНОВЕННЫЙ НАЦИЗМ
КАК СОЗДАТЕЛИ RAIL BALTICA ПЫТАЛИСЬ ОБМАНУТЬ ГЕОГРАФИЮ
ПОЛИТИЧЕСКАЯ КРИТИКА
Это Вы как нерусский рассуждаете? Или Вы как русский знаете лучше, как жилось нерусским?
ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО СЕРГЕЯ СИДОРОВА
Из разговора врачей(англоязычных):Ну, коллега, будем лечить или она сама загнется?!