"Мы честно делали свою работу". Как латвийские гребцы привезли из Москвы серебро :: IMHOclub

Лечебник истории

30.07.2020

Алла Березовская

Журналист

"Мы честно делали свою работу". Как латвийские гребцы привезли из Москвы серебро

Участники дискуссии:

11

29
Последняя реплика:

больше месяца назад

Дарья Юрьевна, Владимир Бычковский, Леонид Соколов, Марк Козыренко, Marija Iltiņa, Константин Рудаков, Леонид Радченко, Сергей Радченко, Юрий Васильевич Мартинович, Владимир Алексеев

Участником московской Олимпиады-80 и ее серебряным призером был нынешний президент Латвийского Олимпийского комитета Жорж Тикмерс. Тикмерс поделился своими воспоминаниями о той непростой Олимпиаде.

Baltnews попросил призера Олимпиады-80, заслуженного мастера спорта по академической гребле и президента Латвийского Олимпийского комитета Жоржа Тикмерса поделиться своими воспоминаниями о той непростой Олимпиаде – первой в его жизни и в истории Москвы.

– Вначале надо немного напомнить историю. К Олимпиаде наш латвийский экипаж шел долгие восемь лет, это было очень и очень непросто.

Хотя уже почти сорок лет прошло, как Жорж Тикмерс ушел из большого спорта, но на его ладонях до сих пор еще прощупываются следы от мозолей. А зарабатывать их на веслах он начал со школьной скамьи, впрочем, как и многие латвийские мальчишки.

– Академическая гребля в Латвии имеет давние, почти столетние, традиции. Первый гребной клуб в Риге был основан еще 1872 году, в 1890 году – в Елгаве. Федерация академической гребли в Латвии была учреждена в 1926 году. Но особую популярность этот вид спорта приобрел в 60-е и 70-е годы, – рассказал заслуженный олимпиец. – Во всех главных спортобществах Латвии обязательно тренировались гребцы – в «Даугаве», «Динамо», «СКА». Тренеры набирали большие группы – по сто человек и отбою от ребят не было.

Жорж учился в восьмом классе, когда к ним в Саласпилсскую школу приехал тренер по академической гребле Роланд Спрогис – набирать команду юношей, искал ребят покрепче и повыше. Отобрал четверых старшеклассников с ростом 180 сантиметров, Жорж тоже оказался среди них. Греблей он тогда особо не интересовался, больше любил мяч с ребятами во дворе гонять, да на лыжах бегать. Но когда увидел фотографии юных воспитанников Спрогиса, которые уже принимали участие в Олимпийских играх 1968 года в Мехико, то решил тоже попробовать. Чем черт не шутит?

На тренировки в Ригу из Саласпилса два-три раза в неделю школьник добирался около двух часов – на поезде, троллейбусе и еще пешком минут двадцать до Дома спорта «Динамо». Там занимались зимой в специальном гребном бассейне в маленьком зале площадью восемь квадратных метров. Вот тогда и появились первые мозоли на его руках. Летом тренировался в Юрмале, добираясь на поездах с двумя пересадками. На тренировки опаздывать было нельзя, команда «восьмерки» на воду могла выйти только в полном составе.

Первые результаты их команда начала показывать через два года, через три – тренер поставил перед мальчишками задачу: попасть на ЧМ для юниоров. Роланд Спрогис начал тренировать команду на самом престижном классе лодок – «восьмерках». Будущий олимпиец как раз заканчивал последний 11 класс, когда им надо было ехать на Чемпионат мира в Монреаль. По этому случаю спортсменов освободили от выпускных экзаменов – вот радости было.

Шучу, конечно. Радоваться было некогда. В Канаде наши юные гребцы заработали бронзовую медаль, что открыло им дорогу в большой спорт. Тренер тут же поставил перед ребятами новую задачу – участие на Олимпийских играх в Москве. Надо ли говорить, что это была мечта еще нескольких тысяч парней из разных стран Союза? Юные латвийцы достойно прошли через соревнования разного уровня, и в 19 лет они уже составляли конкуренцию взрослым спортсменам.

В конце 1976 года началась усиленная подготовка к Олимпиаде. Это уже была иная программа тренировок, с гораздо большим объемом нагрузок. Мозолей прибавилось, но тем больше хотелось «идти на Москву».

– Кроме воскресенья, мы тренировались каждый день по много часов, – вспоминает Жорж Тикмерс. – За две тренировки на воде в среднем набирали по 40-50 километров в день, а в перерывах –занятия со штангой и другие нагрузки. И постоянные котнрольные тесты. Нас рассадили по маленьким лодкам «двойкам», чтобы больше работать в индивидуальном режиме. В сезоне моя позиция в команде была – загребной. Он обычно определяет весь ритм работы экипажа – выбирает тактику соревнования с соперниками, определяет, с каким усилием и в каком темпе грести, где нужно ускорение, а где необходимо сбросить скорость. По нему ориентируется вся команда, это огромная ответственность. Рулевым у нас выступал Юрис Берзиньш, он был на три года старше нас, настоящий профи в этом деле.

Янтарь и Бриллиант

В 1977-1979 годах латвийская «четверка» в полном составе успешно выступала на соревнованиях международного уровня, наращивая мускулы и уверенно двигаясь вперед – к Олимпиаде. Команда тренировалась по особой технике гребли и работала как часы, что уже само по себе было главным залогом успеха. И тут перед началом сезона 1979 года тяжело заболевает один из гребцов, и врачи категорически запрещают ему заниматься спортом.

© Sputnik / Андрей Соломонов Мастера спорта СССР международного класса, чемпионы СССР 1979 и 1980 годов в гребле на четверке распашной с рулевым, кандидаты в олимпийскую сборную СССР по академической гребле: Жорж Тикмерс, Дзинтарс Кришьянис, Димантс Кришьянис и Артур Берзиньш

– За год до Олимпийских игр остаться без члена экипажа, с которым пройдено столько гонок и завоевано столько побед…Мы чувствовали себя на грани катастрофы, – рассказывает Тикмерс. – Но наш никогда не унывающий тренер вспомнил, что у нашего второго гребца – Дзинтарса Кришьяниса – есть младший брат-спортсмен Димантс, он был кандидатом в мастера спорта по плаванию, моложе нас года на три. Тренер вызвал его на тренировочные сборы в Азербайджан, где мы занимались в зимний сезон. Летом тренировки проходили в литовском озере в Тракае. Дима Кришьянис тут же приехал на сборы. В свои 18 лет он был физически очень крепким и выносливым. Но когда тебя с плаванья вдруг бросают на греблю, кровавые мозоли тебе обеспечены. Но наш парень оказался с характером, перебинтовал руки, натянул перчатки и сел за весла.

Надо сказать, что среди профессиональных гребцов в те времена это было не принято. Спортсмены из других команд крутили пальцем у виска: «Латыши совсем спятили – в перчатках тренируются». Но, как оказалось в последствие, с Димой тренер, что называется, попал в «десятку».

На самом деле, полное имя Кришьяниса-младшего – Димантс, что переводится на русский как бриллиант. Старший Дзинтарс – янтарь, младший действительно оказался настоящим бриллиантом. С его участием наша «четверка» начала стабильно занимать призовые места, обыгрывая даже сильнейших гребцов из ГДР и выиграв Спартакиаду народов СССР.

Московская Олимпиада обретала все более реальные черты. А тренировки становились еще тяжелее и сложнее. Например, надо было за одну тренировку пройти на лодке дистанцию в километр 80 раз – туда и обратно, без перерыва.

– У нас были очень серьезные конкуренты среди союзных команд, – рассказал Жорж.– Хорошо, что были ясны принципы отбора – никаких интриг или блатов. Всем командам было сказано, что предыдущие заслуги и регаты учитываться не будут. На Олимпиаду поедет только та команда, которая победит на соревнованиях чемпионата СССР в мае в Москве.

«Четверка» к бою готова!

Это было последнее препятствие, которое рижскому экипажу 4+ предстояло преодолеть перед заветной целью. Жорж Тикмерс, Артур Гаронский, братья Кришьянисы и Юрис Берзиньш. Они шли к ней долгих пять лет, «нагребая» в год до пяти тысяч километров, сотни часов тяжелейших тренировок и огромных нагрузок. Все это время большей частью спортсмены жили вдали от родителей, семьи и детей, которых иногда доводилось видеть не более трех дней за лето.

Свою «маленькую Олимпиаду», как называет Жорж Тикмерс отборочные соревнования в Москве, они выиграли в мае на московском канале с отличным результатом. И уехали в Литву для окончательного этапа тренировок.

Отсюда в июле 1980 года всю команду торжественно проводили в Москву на Олимпийские игры. В честь олимпийцев в Вильнюсе был устроен прием и большой концерт. Потом – на поезд в столицу СССР.

– В Москве мы чувствовали себя вполне уверенно, все-таки последние восемь лет мы здесь часто тренировались, гребной канал в Крылатском знали очень хорошо, – рассказывает Жорж. – В Олимпийской деревне нам все очень понравилось, поразило изобилие и разнообразие продуктов.
Но это изобилие и вкусная еда в столовой сослужили плохую службу спортсменам. На первом старте они показали слабый результат. Тренер сразу все понял и посадил гребцов на жесткую диету, каждый должен был сбросить по полтора-два килограмма лишнего веса.

– И вот финальная гонка. К этому заезду мы готовились особенно тщательно, разрабатывая тактику гонки, – добрался Жорж Тикмерс до кульминации в своем рассказе. – Во время гонок команды едут спиной вперед, и бывает сложно контролировать, что там за спиной делается. Нашими главными конкурентами была команда из ГДР. Они обычно делали на старте большой рывок и резко уходили вперед, чтобы другие команды не могли их видеть. Это было своего рода психологическим давлением на соперников. Мы решили переиграть немцев, использовав их же прием. Но это чрезвычайно трудная тактика и опасная, ведь чем мощнее старт, тем быстрее расходуются силы и можно даже не дотянуть до финиша.

Гонка за мечтой

Сложность была еще и в том, что до Московской олимпиады рижане с немцами нигде на соревнованиях не встречались и не имели возможности опробовать на них новую тактику. Тем не менее, на олимпийском старте они рискнули и сразу пошли на рывок. Всего в заезде принимало участие шесть лодок. По громкоговорителю объявили, что их команда, выступавшая в красной форме, первая на отметке 500 м от соперников, потом – на 1000 м, а затем… Случилось то, чего они и боялись. Экипаж начал терять силы. А немцы прибавили. И на финише обогнали рижан, придя первыми и вырвав себе олимпийское золото.

– Что поделать – так уж сложилась наша олимпийская история, – философски произносит серебряный призер Олимпиады-80. – Спортивная жизнь бывает весьма жесткой. Я видел, как здоровые мужики на гонках теряли сознание и падали с лодок в воду после финиша. Видел, как ребята не могли сами выйти из лодки на берег. Потому что все силы отдали борьбе за победу. Знаменитый легкоатлет Эмиль Затопек однажды сказал: «Спортсмен не может быстро бежать с карманами, полными денег. Он должен бежать с надеждой в сердце за мечтой в голове». В те годы никто из нас не думал о деньгах. Мы бились до конца за свою мечту, за победу и честь страны.

Нашим гребцам не довелось в Москве увидеть ни церемонию открытия Олимпиады-80 – они в это время усилено тренировались, ни торжественного закрытия Игр 3 августа. Домой в Латвию их отправили сразу по окончанию гонок, которые проходили в июле. Вне соревнований запомнилась творческая встреча в фойе их жилого корпуса с композитором Александрой Пахмутовой, написавшей музыку для главной песни Олимпиада-80 – «До свидания, Москва!».

© Photo : из личного архива Жоржа Тикмерса

Встреча латвийских олимпийцев в рижском аэропортуКак вспоминает Жорж, в Латвии первых олимпийцев встречали как героев. У трапа самолета была развернута красная ковровая дорожка, каждого спортсмена в город везли в отдельном автомобиле.

– Если честно, мне было даже как-то странно, – признается нынешний президент Латвийского Олимпийского комитета. – Мы просто честно делали свою работу. И могли сделать ее лучше. Но чуть-чуть не повезло.

baltnews