НЕ СТАЛО ДМИТРИЯ МИХАЙЛОВА :: IMHOclub - Территория особых мнений

Некролог

20.01.2024

Дмитрий Кириллович Кленский

писатель, журналист, общественный деятель

НЕ СТАЛО ДМИТРИЯ МИХАЙЛОВА

удивительного мечтателя о межнациональном мире в Эстонии

Участники дискуссии:

3

3
Последняя реплика:

больше месяца назад

Леонид Радченко, Ярослав Александрович Русаков, Юрий Иванович Кутырев

Не стало Дмитрия Михайлова – удивительного мечтателя о межнациональном мире в Эстонии.

Дмитрий Михайлов – более известный в научных кругах социолог и демограф многим запомнился и своеобразной общественно-политической активностью.

***

В политике он выделялся в разобщённой с начала восстановления независимости Эстонии русской диаспоре особым отношением к решению «русского» вопроса. Михайлов был убеждён, что это – исключительно внутренний вопрос Эстонии. Это можно объяснить и тем, что он – правопреемный гражданин: его предки жили в Эстонии ещё до 1940 года, то есть до прихода советской власти. Это значит, что он, как большинство местных старожильческих русских хорошо и намного лучше абсолютного большинства приезжих русских/русскоязычных и их потомков хорошо знал страну, её народ, его ментальность, культуру, историю. То есть, воспринимал Эстонию, на как турист, со стороны, а как бы, изнутри, как житель, имевший через своих предков долговременный опыт общего проживания с эстонцами. А значит, Дмитрий Михайлов, если и не оправдывал промахи в решении того же «русского» вопроса, то понимал, что это – не просто прихоть этнократов, что это, увы имеет и объективные причины, а именно, глубокие исторические корни (многовековой иноземный гнёт).

Это вызывало непонимание и отторжение Дмитрия Михайлова определёнными кругами приезжего русского/русскоязычного населения и представлявшими их партиями, организациями, прежде всего теми, кто считал себя российскими соотечественниками, то есть, ориентированными на связи с Россией.

Но и эстонская сторона (этнократия), не считавшего его чужаком, смотрела на Дмитрия Михайлова с укором. За то, что он был убеждён в праве русского/русскоязычного населения на субьектность, как этнос, как совокупность граждан, должных иметь равные права с эстонцами. Как никто, Дмитрий Михайлов искренне (не из политико-конъюнктурных соображений, а тактих хватало) отстаивал право русских на учреждение русской культурной автономии, предусмотренной законом, включая довоенный. Он же был один из ярых сторонников сохранения русскоязычного образования в Эстонии, относясь к этой проблеме не столько политически, сколько культурологически. Он надеялся на слияние интересов местных староверов Причудья и их потомками по всей Эстонии с приезжим русским/русскоязычным населением.

Отказ этнократов и в первом, и во втором, привёл Дмитрия Михайлова в политику – он рассчитывал на представительство в местных органах власти и в Рийгикогу, чтобы убедить эстонскую политическую элиту в пользе для самой Эстонии русскоязычного образования и лояльности Эстонии русской/русскоязычной диаспоры.

При этом он мечтал о её единстве и возникновении самодостаточной русской общины с национально-культурной автономией, которую предполагал и упомянутый выше закон. Он верил (как по-настоящему веруют в Бога) в неизбежность межэтнического и гражданского мира в Эстонии, считая, что сами политики и рядовые жители повинны в том, что не используют для этого имеющиеся естественные, этнодемографические и прочие условия, способствующие единению всего населения страны.

Последняя попытка Дмитрия Михайлова объединить русских состоялась весной 2014 года, это – намерение создать русский политклуб «КЛЕММА», члены которого (русскоязычные интеллектуалы и остатки русских политических сил) по его замыслу должны были «довести до властей Эстонии идеи «русских мозгов», что они могут быть интересны и для властей Эстонии. Но дальше учредительного собрания дело не пошло. Очередная мечта, идеализм? Безусловно, как и сохранение русской школы, русской культурной автономии… Но этой утопичностью страдала вся русская, особенно русскоязычная, элита, и прежде всего политическая. Но в отличие от мечтателя Дмитрия Михайлова, как раз они своей деятельностью нанесли русской диаспоре реальный урон, создав видимость достижения её целей.

Конечно, за всем этим – идеализм. Но в чём при этом не откажешь Дмитрию Михайлову, в отличие от большинства русских «политиков», так в благородстве, которое выражалось в высокой нравственности, самоотверженности и честности, в великодушии, рыцарстве и возвышенности. Он был альтруист, бескорыстный человек.

Дмитрий Михайлов был азартным спорщиком, проповедником высоких материй, стремился показать, как они отражаются в обществе, даже в наших буднях. Кто не помнит светлые времена Интернета, когда Фурыч (псевдоним Дмитрия Михайлова) на портале «Дельфи» вовлекал молодых русских/русскоязычных жителей в горячие дискуссионные баталии о философии, искусстве, обществе! Да, отстаивая свою точку зрения, он нередко выходил из себя, но всегда в духе «… а истина дороже».

***

К сожалению, меньше известно о научной деятельности Дмитрия Михайлова, хотя он серьёзно занимался наукой, в том числе работая в Академии Наук Эстонской ССР, позже – в вузовских социологических учреждениях. Круг его научных интересов огромен – от теоретической физики с философией до социологии с демографией.

Последнему направлению Дмитрий Михайлов посвятил многие годы жизни. Социология интересовала его, не как констатация явления с помощью цифири опросов, а как возможность выявлять тенденции развития социума и их использования для гуманизации общества. Помнится, как еще совсем недавно он публиковал в Фейсбуке свои исследования поселенческих структур Европы и России, пропагандировал разработанные им научные основы, позволяющие при добром желании реально сближать страны и народы Северной и Восточной Европы с Россией. При этом на счету Дмитрия Михайлова были даже открытия.

Увы, как учёный, Дмитрий Михайлов не смог полностью реализовать свой потенциал. Этому помешала начавшаяся в конце 80-х годов прошлого века эпоха перемен, которая подарила Эстонии много положительного. Но и отрицательного. Например, приоритетом стала не духовность и нравственность общества и человека, а потребительство, когда люди перестали думать «Зачем живём?», зато взяли на вооружение новый девиз «Как живём?». Дмитрий Михайлов был среброненавистник, а всё общество затмил чистоган.

Это отразилось и на культуре, здравоохранении, образовании… И науке, которая из года в год испытывает недофинансирование. Многие отмечают падение качества выпускников вузов, даже научных кадров. Более того, политики и чиновники, даже самого высокого уровня, стали недооценивать социальные и гуманитарные науки, их достижения и рекомендации. Сильно коснулось это и социологии, которая, как и СМИ стали терять самостоятельность и независимость, в меньшей или большей степени превращаясь в удлинение руки большой политики.

Это претило Дмитрию Михайлову, который дорожил «островками» сохранявшейся независимости в социологии. Таковыми были и его собственные проекты, особенно касавшиеся положения в Эстонии русского/русскоязычного населения, особенно на северо-востоке.

Но и эти его исследования мало интересовали не только эстонский политикум, но даже русские партии Эстонии, хотя вплоть до их, как писал Дмитрий Михайлов, «зачистки с русского политического поля», так и не (у)знали по-настоящему своего потенциального избирателя и территории, на котором он проживал.

Да что там: великий мечтатель Дмитрий Михайлов был убеждён, что как по Ломоносову Российское могущество прирастать будет Сибирью…, так и расцвет Эстонии обеспечит Нарва!
Вот типичное, в его духе, рассуждение об этом городе на пограничной реке Нарова:

По потенциям, это – экотонная зона. Самая мощная в Прибалтике. Экотон – это переходная зона, резкий перепад всяких характеристик, крутой откос, сгусток всевозможных границ и различий: природных, экономических, культурных. А где большой перепад – там и потенциал развития особый. Как на Нарвском водопаде. Местами речушка, курица перейдёт, а если открыть шлюзы? Паводок мосты сносит. Экотон – страшная сила. «Экотонность ландшафта» – ключевое понятие для современных географов и региональщиков. А что Нарвский регион есть самый крутой экотон на Балтике, понимали давно, и обе крепости это хорошо обозначают. Недаром Нарва должна была стать второй столицей Швеции, но стала матерью Петербурга.

… Нарва, по существу, пригород Петербурга, находится в часовой доступности от него. Через этот мощнейший коридор не просто Северная Европа втягивается в Россию. Других ворот в Россию нет и для Западной Европы. Поэтому значение Нарвы будет вырастать по мере неуклонного сближения ЕС и России. Нарва фактически является «суточным городом» для 300-тысячного региона, где даже Усть-Лугу приходится считать вторым после Силламяэ портом в её округе. Европа просто ещё не оклемалась, чтобы начать миллиардные инвестиции сюда. Это один из самых перспективных стратегических еврорегионов ЕС. Это я вам как профессиональный социолог-региональщик говорю...

Это– выдержка из интервью, которое взял у Дмитрия Михайлова журналист Алексей Старков. Оно опубликовано 5 апреля 2013 года на портале rus.postimees.ee под названием «Социолог: у ида-вируских собственная гордость. И лояльность».

Рекомендую ознакомиться с этой беседой полностью, поскольку в ней весь Дмитрий Михайлов – соседство ума и идеализма в одном человеке. Но по большому счёту его мысли-мечтания вполне реальны, просто они опережают время. Как зафиксировано в резолюции одного выдающегося советского руководителя на проекте реформирования СССР: «Всё верно, но преждевременно».

***

Не стало Дмитрия Михайлова. Вот какого, далеко не всем известного, но незурядного человека потеряла наша Эстония.

источник/опубликовано