---

Окончание.

Часть 1. Бассейн Попрада как имущественный залог
Часть 2. Спиш как часть Польши

---

Более полутораста лет, с 1589-го по 1769-й, Польша владела Спишем невозбранно — и потихоньку привыкла к мысли о том, что долина Попрада — исконная польская земля, доставшаяся от прадедов; но австрийцы, к середине XVII века плотно овладевшие окружающими землями (тогда, напомню, эти территории были Верхней Венгрией, и немцы там были не менее многочисленным нацменьшинством, чем мадьяры, словаки же незаметно копошились в своих садах и огородах и на историческую арену в качестве нации ещё даже не планировали выходить), думали совсем иначе.

С точки зрения Вены, Спиш был исконно венгерской землёй — с помощью неких махинаций с какими-то мифическими долгами украденной в незапамятные времена поляками у венгерской короны, каковая ныне украшала герб австрийских монархов. И эта вопиющая историческая несправедливость должна была быть устранена!

Спиш должен был вернуться в лоно матери-Венгрии… ну, или матери-Австрии, какая разница? Главное — следовало безусловно отнять его у поляков! Вопрос был лишь за поводом.

Каковой в конце 60-х годов XVIII века и нашелся…


Как известно, первая Речь Посполитая была сильна раздорами (Mocna Polska Rokoszami). Утверждение для всякого вменяемого человека (кроме поляка — но это отдельный разговор) весьма спорное — но, увы, более чем актуальное для Польши XVII — XVIII веков.

В смысле — раздоров в виде рокошей и конфедераций (причём законодательно не являвшихся преступлением!) там тогда было преизрядно. Гражданской войны в Польше не было никогда — а вот бунтов шляхты против короля, а также магнатских междоусобиц хватало с избытком.

Не обходила эта зараза и Спиш — несмотря на то, что собственно польской шляхты там и не было.

В мае 1769 года отряд барских конфедератов Юзефа Бежиньского попытался взять штурмом замок в Любовне, «столице» Спиша. У владельца Любовни, Казимира Понятовского, под рукой была всего сотня надворной стражи — и он немедля послал гонца за помощью в Нитру, где стоял ближайший австрийский гарнизон. Дескать, братцы, рушится закон и порядок, срочно спасайте остатки легитимной власти!

Австрийцы вняли. Но совсем не так, как думал Понятовский, полагавший, что австрийские полки придут, наведут порядок и убудут восвояси, как это сделал Суворов в коронной Польше.

Императрица Мария-Терезия приказала войскам стать в Спише гарнизонами — де-факто сделав этот регион австрийской собственностью.



Мария Терезия Австрийская


Очень скоро де-факто стало де-юре — первый раздел Польши в 1772 году официально сделал Спиш австрийским, а 28 сентября 1773 года польский король Станислав Август Понятовский подписал акт о передаче Спиша Вене — БЕЗ ВОЗВРАЩЕНИЯ ЗАЛОГА!

Конечно, если бы Польша продолжала существовать в формате суверенной державы — Станиславу Августу такой финт дорого бы стоил, сейм, вполне вероятно, поднял бы вопрос об отделении за такие кунштюки монаршьей головы от монаршьего тела, в крайнем случае — об изъятии в пользу государства всей собственности Понятовских в Польше и за границей в погашение утраченных сумм — но в том-то и фишка, что Речь Посполитая после третьего раздела приказала долго жить. Померла, болезная.

24 октября 1795 года Россия, Пруссия и Австрия заключили соглашение о ликвидации Речи Посполитой, 25 ноября 1795 года король Станислав II Понятовский в Гродно подписал документы об отречении от престола. Польская держава кончилась, и Спиш окончательно отошел под Австрию.

Вместе с непогашенным долгом Польше — благо, отдавать его было уже некому…


Весь XIX век, который, как принято считать, начался с французской буржуазной революции, а завершился Первой мировой войной, Спиш прожил под австрийским (с 1867 года — под австро-венгерским) штандартом, и уже почти совсем сделался венгерской глухоманистой провинцией — как грянул «незабываемый 1919-й» (немногие помнят этот фильм Михаила Чиаурели).

Вернее, началось всё в не менее незабываемом 1918-м — когда 11 ноября печальные горны пропели по всему Западному фронту сигнал «Прекратить огонь», а император Карл I отрекся от австрийского, а 13 ноября — от венгерского престола, положив конец тысячелетнему правлению Австрией, Венгрией и прилегающими территориями династией Габсбургов.

Австро-Венгрия рухнула, и на её обломках бурным цветом заколосились новые государства, самым успешным среди которых, ходящим в любимчиках у Антанты, стала Чехословакия.

Бенеш с Масариком, чертя карту своего будущего государства, с абсолютно чистой совестью включили в его пределы Спиш — а как же? Ну не мадьярам же его отдавать...

О том, что Спиш есть имущество, обремененное залогом, в Праге старались не думать — пятьсот лет прошло! Какие долги?

В Варшаве же думали совсем иначе…


Когда 5 декабря 1918 года представители Антанты определяли границу между новорожденной Польшей и будущей Чехословакией, то провели её по административной границе Австрии и Венгрии (королевство Галиции и Лодомерии к северу от границы было Цислейтанией, то бишь Австрией, а лежащие южнее жупы — не надо смеяться, это административные округа! — Орава и Спиш были Транслейтанией, сиречь — Венгрией) — с чем в Варшаве категорически не согласились.

Ибо помнили, при каких обстоятельствах Станислав Август Понятовский подписал отказ от Спиша, и что этот отказ даже тогдашним репнинским Сеймом не был ратифицирован.

Не согласились — и ввели в Спиш свои войска, но представители Антанты в Будапеште приказали польским властям освободить занятые территории до 13 января 1919 года.

Поляки согласились, но осадочек остался. И как потом ни судили-рядили на конференции в Спа, по концовке отдав Польше 20% территории Оравы и 4,2% территории Спиша — что, по мнению Варшавы, было издевательством и прямым надругательством над принципами международных отношений, — всё равно проблема Спиша считалась в Варшаве актуальной…

 

До победного мая сорок пятого вопрос принадлежности Спиша не поднимался — было не до того. Но как только Красная Армия освободила Польшу и Чехословакию — между двумя соседями тотчас же пробежал спишский чёрный кот, на ходу рассыпая соль и громя зеркала. Но был тщанием нового суверена оных восточноевропейских держав если не прибит, то загнан настолько глубоко в подпол, что даже мяуканье его не было слышно!

Советскому Союзу не нужны были территориальные споры между своими вассалами — ни между Румынией и Венгрией, ни между Болгарией и Югославией, ни между Польшей и Чехословакией. И уж тем более советским вождям не хотелось лезть в кредитную историю пятивековой давности….

В общем, В 1958 году в Варшаве Польша и Чехословакия подписали окончательный договор о прохождении польско-чехословацкой границы, который отныне и навсегда отдавал Спиш под власть Праги.

«Отныне и навсегда». Хм… Варшавского договора больше нет, Совет экономической взаимопомощи почил в бозе, Европейский союз и НАТО, которые, по идее, должны держать под узцы словацких и польских политиков, буде они зачнут публично поднимать спишский вопрос — слабеют на глазах.

И, как знать, не станет ли проблема территориальной принадлежности Спиша вновь актуальной? Ведь деньги-то по сию пору не возвращены...