ЭСТОНИЯ. ПОЛИТИКА
02.07.2024
Дмитрий Кириллович Кленский
писатель, журналист, общественный деятель
ОФИЦИАЛЬНАЯ ЭСТОНИЯ ОБЪЯВИЛА СЕБЯ ВОРОМ?
Посягательство на веру в священность частной собственности
-
Участники дискуссии:
717 -
Последняя реплика:
больше месяца назад
Борис Бахов,
Марк Козыренко,
Леонид Радченко,
Vladimir Kirsh,
Ярослав Александрович Русаков,
Рейн Урвас,
Иван Киплинг
Ещё одним убедительным сомнением в не совсем видимой обывателю незыблемости капитализма стало политическое признание Эстонией законным конфискацию местных российских активов. Это стало реальностью, когда Президент ЭР Алар Карис провозгласил принятый в Рийгикогу соответстующий закон. Почему речь о «ещё одном», очередном сомнении?
Миф о священности частного права
Сразу можно вспомнить массовое, в процессе реформы собственности, лишение 70 тысяч жителей страны (в основном эстонцев) права на приватизацию своего (советского) жилья. Это столь одиозная история, что заслуживает отдельной статьи.
Или вспомним историю с лишением государственной дотации Объединённой Левой партии, предусмотренной законом партиям, не превысившим на парламентских выборах избирательный порог (5% голосов), но набравшим более 2% голосов. Поскольку левые шли на выборы 2022 года вместе со списком, тогда еще движения, KOOS/ВМЕСТЕ, то было решено поделить между ними деньги. По заявлению тогдашнего председателя Левой партии Игоря Розенфельда полиция «рекомендовала» не делиться. Он было заартачился и тут же, назначенный судом до этого руководить партией, был судом же от неё отлучён, исключили его и из партии. Руководить ею суд поручил политику – члену партии... Parempoolsed, то есть... представителю правых сил (?!). При этом на деньги, которые продолжали капать из госбюджета на счёт теперь «поправевшей» Левой партии, позарились молодые социал-демократы. Но у них что-то не склеилось и пока деньгами пользуется «назначенец» из партии Parempoolsed...
А начиналось такое «хапанье», когда только-только восстановившее в начале девяностых прошлого века независимость Эстонское государство отметилось антиконституционным отчуждением собственности, в частности и Эстонской демократической партии труда (EDTP). Она была зарегистрирована, как правопреемница независимой Компартии Эстонии, в последующем переименовалась в Эстонскую социал-демократическую партию труда (ESDTP), она же стала предшественницей Объединённой Левой партии Эстонии.
В данном материале приводится полный текст статьи «В Эстонии начались политические судебные процессы» („Eestis on alanud poliitilised kohtuprotsessid“) о незаконном отчуждении в 90-е годы здания партии EDTP. Её автор – бывший депутат Рийгикогу, юрист Тийт Тоомсалу. Он был председателем партий EDTP и ESDTP. Предлагаемая читателям статья была перепечатана в сборнике его публикаций «Эстония перед выбором пути развития» (Eestimaised valikud, 2023). Но впервые её опубликовали в апреле 1996 года в ежемесячнике «EILE.TÄNA.HOMME» («Вчера. Сегодня. Завтра»), который издавала сама партия EDTP.
Cтатью в переводе на русский язык можно прочитать сразу после следующей главы.
Туман «категорического утверждения»
Но прежде стоит отметить, что конфискация российских активов в Эстонии, это не только сумма этих замороженных ещё в декабре прошлого года активов (почти 35 миллионов евро), не только то, что они будут направлены Украине. Главное – снова поколеблена вера в фундаментальную основу капиталистического мира: в общем знаменателе – посягательство на веру в священность частной собственности.
Конечно, нарушение Конституции ЭР можно представить (но только представить!), как разовый, частный случай, как исключение, объясняемое тем, что это – вынужденное наказание России за страдания Украины. Так и поступил присяжный адвокат, экс-Канцлер права ЭР Индрек Тедер. Он считает, что «нет достаточных оснований для категорического утверждения, что он (закон о конфискации) противоречил бы Конституции». И объясняет:
Миф о священности частного права
Сразу можно вспомнить массовое, в процессе реформы собственности, лишение 70 тысяч жителей страны (в основном эстонцев) права на приватизацию своего (советского) жилья. Это столь одиозная история, что заслуживает отдельной статьи.
Или вспомним историю с лишением государственной дотации Объединённой Левой партии, предусмотренной законом партиям, не превысившим на парламентских выборах избирательный порог (5% голосов), но набравшим более 2% голосов. Поскольку левые шли на выборы 2022 года вместе со списком, тогда еще движения, KOOS/ВМЕСТЕ, то было решено поделить между ними деньги. По заявлению тогдашнего председателя Левой партии Игоря Розенфельда полиция «рекомендовала» не делиться. Он было заартачился и тут же, назначенный судом до этого руководить партией, был судом же от неё отлучён, исключили его и из партии. Руководить ею суд поручил политику – члену партии... Parempoolsed, то есть... представителю правых сил (?!). При этом на деньги, которые продолжали капать из госбюджета на счёт теперь «поправевшей» Левой партии, позарились молодые социал-демократы. Но у них что-то не склеилось и пока деньгами пользуется «назначенец» из партии Parempoolsed...
А начиналось такое «хапанье», когда только-только восстановившее в начале девяностых прошлого века независимость Эстонское государство отметилось антиконституционным отчуждением собственности, в частности и Эстонской демократической партии труда (EDTP). Она была зарегистрирована, как правопреемница независимой Компартии Эстонии, в последующем переименовалась в Эстонскую социал-демократическую партию труда (ESDTP), она же стала предшественницей Объединённой Левой партии Эстонии.
В данном материале приводится полный текст статьи «В Эстонии начались политические судебные процессы» („Eestis on alanud poliitilised kohtuprotsessid“) о незаконном отчуждении в 90-е годы здания партии EDTP. Её автор – бывший депутат Рийгикогу, юрист Тийт Тоомсалу. Он был председателем партий EDTP и ESDTP. Предлагаемая читателям статья была перепечатана в сборнике его публикаций «Эстония перед выбором пути развития» (Eestimaised valikud, 2023). Но впервые её опубликовали в апреле 1996 года в ежемесячнике «EILE.TÄNA.HOMME» («Вчера. Сегодня. Завтра»), который издавала сама партия EDTP.
Cтатью в переводе на русский язык можно прочитать сразу после следующей главы.
Туман «категорического утверждения»
Но прежде стоит отметить, что конфискация российских активов в Эстонии, это не только сумма этих замороженных ещё в декабре прошлого года активов (почти 35 миллионов евро), не только то, что они будут направлены Украине. Главное – снова поколеблена вера в фундаментальную основу капиталистического мира: в общем знаменателе – посягательство на веру в священность частной собственности.
Конечно, нарушение Конституции ЭР можно представить (но только представить!), как разовый, частный случай, как исключение, объясняемое тем, что это – вынужденное наказание России за страдания Украины. Так и поступил присяжный адвокат, экс-Канцлер права ЭР Индрек Тедер. Он считает, что «нет достаточных оснований для категорического утверждения, что он (закон о конфискации) противоречил бы Конституции». И объясняет:
Должна быть возможность использовать право, включая Конституцию, для самозащиты (Эстонского государства). И в случае этого закона именно о самозащите в широком смысле речь и идет.
Но спрашивается: разве это – не чистейшей воды политиканство? И причём тут самозащита эстонского народа и государства?
Но даже допустив правоту сторонников принятого закона, нельзя не признать, что решение эстонского парламента и Президента ЭР означает, что официальный Таллин только одним этим шажочком так или иначе отступил от понятия «правовое государство» в отношении Эстонии. Да, что там: и нарушения даже Основного закона ЭР у нас уже не редкость. Один знакомый даже составляет хронику таких нарушений институтами власти, а также политиками и чиновниками.
Удивляет, что всем всё ясно и понятно, но публично, а за это – спасибо и нашим мейнстримным СМИ, выступлений сомневающихся и противников закона можно сосчитать по пальцам одной руки. Канцлер права ЭР Юлле Мадизе прямо предупреждала ещё до провозглашения закона, что условием отчуждения собственности является противозаконная деятельность того, кого лишают собственности, и потому она не исключает обращений пострадавших в суды. Профессор Тартуского университета, эксперт государственного права Палома Крыыт Тупай заранее допустила несоответствие принимаемого законопроекта с Конституцией ЭР. Активно и убедительно выступал в парламенте против принятия антиконституционного, по его глубокому убеждению, закона депутат Рийгикогу, политик-консерватор и юрист Варро Вооглайд.
Поразительно, что сомнения в соответствии Конституции ЭР будущего закона на стадии его обсуждения в виде законопроекта высказывал сам Президент ЭР Алар Карис. Но очень скоро он же одобрил закон, провозгласив его вступление в силу. На это срегировала упомянутая Палом Крыыт Тупай, заявившая, что подписав-таки этот Закон, Президент ЭР одобрил политическое решение. То есть, не юридическое! Также упомянутый выше Варро Вооглайд обратился к Канцлеру права ЭР с письмом, в котором пишет о необходимости осудить закон в порядке конституционного надзора, что входит в обязанности Юлле Мадизе. Впрочем, она уже заявляла, что оценку должен дать Госсуд ЭР.
Вот такие дела!
Политизация судебных процессов
А теперь читателю предлагается заявленная выше статья бывшего парламентария, публициста, юриста Тийта Тоомсалу, написанная им в 1996 году. Это – рассказ о том, как в Эстонии начиналась практика незаконного отчуждения собственности.
В Эстонии начались политические судебные процессы апрель 1996 год („Eestis on alanud poliitilised kohtuprotsessid“), Тийт Тоомсалу, Генсек ЭДПТ
Председатель Госсуда Райт Марусте предупредил на страницах газеты Postimees общественность: корпоративные объединения проникли в госаппарат и политику, предпринята с далеко идущими последствиями попытка нейтрализовать силу судебной системы, ещё никогда в восстановившей независимость Эстонии не было столь сильного давления на суд, как сейчас.
Инициированный министерством юстиции «Закон о судах» (в оригинале – «Kohtute seadus»). Это – очевидная попытка подчинить суды тотально и единообразно контролю министерства юстиции. Это самое министерство два года пыталось в ходе продолжающегося до сих пор судебного процесса подорвать экономический фундамент деятельности Партии труда (EDTP), пытаясь отобрать у неё – законного собственника – принадлежащее ей здание в Таллине по улице Кентманни 13.
Предыстория. В марте 1990, на ХХ съезде Компартии Эстонии, её реформаторское крыло решило создать независимую Коммунистическую партию Эстонии. В итоге в стране стало две коммунистические партии: во главе с Лембитом Аннусом и Вайно Вяльясом. Усилилось давление Москвы по вопросу разделения собственности между ними. Из Москвы в Таллин прибыла делегация КПСС, состоявшая из 25 человек с целью принудить независимую Компартию Эстонии отказаться от своей доли собственности в пользу «интеров» (речь об Интердвижении в Эстонии, выступавшем за сохранение СССР).
В январе 1991 года на XXI съезде Компартии Эстонии произошёл окончательный разрыв с КПСС. Соответствующим актом была узаконена принадлежность здания (в Таллине, на ул. Кентманни 13) Компартии Эстонии, строительство которого было осуществлено за счёт членских взносов эстонских коммунистов.
Колесо истории вращалось стремительно В августовские дни 1991 года, и в Таллине, и в Москве, было тревожно. Бюро ЦК независимой Компартии Эстонии выступило 24 августа с заявлением, в котором сообщило ещё раз, что ей на законных основаниях принадлежит вся недвижимость партии на территории Эстонии. Было заявлено также о готовности начать переговоры с правительством ЭР о целесообразном использовании этого имущества на всей территории Эстонии в интересах народа. Со своей стороны мы сообщили о предоставлении части партийной недвижимости в распоряжение Эстонского государства.
Но аппетит приходит во время еды. Власть не заметила нашего предложения о безвозмездной передаче имущества государству. 27 августа 1991 года собралась правовая комиссия Верховного Совета ЭР для обсждения проекта решения «О собственности КПСС, КПЭ и ВЛКСМ, ЛКСМЭ» (Всесоюзный Ленинский комсомол советской молодёжи и Ленинский комсомол советской молодёжи Эстонии). Большинство комиссии не признало правильным представлять этот сырой документ на рассмотрение Верховного Совета ЭР. В протоколе записано: «Представленный проект решения противоречит пункту 2 статьи 10 Закона ЭР «О собственности» и формально юридически противоречит статье 42 Закона ЭР «Об основах реформы собственности». Члены комиссии Лийа Хянни и Юлле Ааскиви пожелали, чтобы комиссия не обращала внимания на юридическую сторону проекта решения и потребовали политического решения вопроса. Комиссия своим решением осталось верна основам правового государства: «Сделать правительству предложение привести содержание проекта в соответствие с законами «О собственности» и «Об основах реформы собственности» или составить его на новой основе».
Голос здравого смысла однако не доходит до ушей глухих. Верховный Совет ЭР принял Постановление о национализации имущества КПСС и ВЛКСМ, хотя, ни довоенная Конституция ЭР, ни законы оккупационного периода (автор имеет в виду советский период), ни будущий Основной закон ЭР не допускает национализации, как таковой.
На судебном процессе, начавшемся 23 мая 1994 года министр юстиции правительства Марта Лаара затеял судебный спор в Таллинском горсуде. Он завершился через год решением (судьи, не связанного в прошлом с КПСС) о непризнании принадлежности спорного имущества государству.
Судья действовал в соответствии с Конституцией ЭР, как основой правового государства и сделал представление Государственному суду. В нём записано, что требование признать решение Верховного Совета ЭР о национализации противоречит Конституции ЭР и потому с самого начала юридически ничтожно.
Испуг тех, кто обратился в суд, был столь ужасным, что началось политическое выкручивание рук. В результате Окружной суд аннулировал судебное решение первой инстанции и направил его на новое рассмотрение в новом составе суда. Для такого решения суда у него был только один способ – принять на себя роль Коллегии Госсуда ЭР по надзору за соблюдением Конституции, взяв на себя право решать вопрос о соответствии правовых актов Основному закону ЭР. Решение суда украшал трактат о преступном прошлом КПСС, документ, который, как политическая пропаганда, должен был остаться за стенами суда. При новом рассмотрении дела в Городском суде спор свёлся к следующему: позволяли ли законы Эстонской республики национализацию?
И теперь снова, уже представлявший министерство юстиции Канцлер права г-н Партс также оказался в тупике, вне игры. Статья 10 действовавшего закона ЭР «О собственности» декларировала недопустимость изъятия у какого-либо собственника его имущества без достаточной компенсации и документа, оформленного в виде судебного решения. Такого закона нет и поныне, так как Верховный Совет ЭР принял лишь Постановление о национализации – для принятия такого закона отсутствовала правовая основа. Новое решение Городского суда (12 февраля 1996 год) оказалось беспрецедентно политическим. В нём (как доказательство вины – прим. переводчика) присутствовал переписанный политический трактат Окружного суда о КПСС – текст подобный принятому на Нюрнбергском процессе в отношении нацистской партии Германии (трактат этот, не есть решение суда). А статья 48 нашей Конституции утверждает: «Только суд может за нарушение закона (чего не было и никем не доказывалось)... прекратить, приостанавливать, а также штрафовать деятельность партии».
Где решение суда о признании КПСС преступной организацией? Где такое решение – хоть в Эстонии, России, Гааге? Коль его нет, то почему такой процесс не был проведён судебными органами Эстонии? Требования наших адвокатов применить положения Конституции ЭР и закона «О собственности» суд не счёл нужным рассматривать – если, конечно, считать, что требования адвокатов были ошибочными. Единственная надежда суда на то, что в случае обжалования процесс сохранит политизированность, даст основание для того, чтобы повторить это решение!
Рассмотрение дела в суде требует обоснования каждого судебного решения, в том числе в решении должно быть отмечено, почему суд отклонил представленные доказательства? Игнорирование такого требования – одно из оснований для отмены судебного решения. Естественно, в условиях правового государства!
Из чего исходит Партия труда? Из каких правовых – внеполитических – принципов исходит ЭДПТ, считая, что она – законный собственник здания на улице Кентманни?
Во-первых, действовавшие в августе 1991 года в Эстонской республике нормы гражданского права устанавливали, что организации, которые признают, что их учреждение состоялось на основе действовавшего в то время законодательства, это – юридические лица, которые были и собственниками своей партийной недвижимости. До сдачи в эксплуатацию здания, правовым субъектом была Компартия Эстонии, как республиканская организация КПСС. В соответствии с такими же нормами эта организация могла завершить своё существование в форме деления организации. В результате такого деления, предусматривался обязывающий переход, как недвижимости, так и имущественных прав и обязанностей, новому правовому субъекту. Таковым субъектом стала независимая Компартия Эстонии, из которой выросла Эстонская демократическая партия труда.
Во-вторых, могла ли вообще прежняя Компартия Эстонии и была ли она юридическим лицом в гражданско-правовом смысле? И таким образом иметь право на владение, пользование и распоряжение, что составляет суть права собственности. Да! Устав КПСС подчёркивал самостоятельность Компартий союзных республик относительно своей собственности. Круг снова замкнулся – по нормам гражданского права имущество принадлежало Компартии Эстонии.
В-третьих, – суду представлен ряд документов, в том числе, из архивов КПРФ – правопреемницы КПСС, из которых вытекает однозначное обстоятельство – находящееся на территории Эстонии имущество никогда не было на учёте в перечне имущества тогдашней прогосударственной партии (имеется в виду КПСС – прим. переводчика). Более того, в распоряжении суда имеется официальный документ Центрального Комитета ушедшей с исторической арены КПСС, в котором отмечается, что партийное имущество на территории Эстонии принадлежит самостоятельной Компартии Эстонии.
В четвёртых, – Постановление Верховного Совета ЭР от 27 августа 1991 года не имеет юридической силы. Только закон давал бы право изымать имущество, да и то, за плату собственнику. Это Постановление было, есть и останется противозаконным. Это однозначно понимала правовая комиссия Верховного Совета ЭР.
Последней спасительной соломинкой для министерства юстиции в суде стала возможность объявить имущество прежней КПСС бесхозным. Но в таком случае было необходимо на основе заявления финансового органа, признание этого в решении суда. Да и то, это можно было сделать спустя год после дня принятия на учёт бесхозного имущества на основании решения суда. Имущество по сей день не принято на учёт.
ЭДПТ убеждена, что будущее Эстонии – правовое государство и правовой подход возьмёт верх над политикой с популистским привкусом. Но это мыслимо в случае независимых решений независимого суда.
Но даже допустив правоту сторонников принятого закона, нельзя не признать, что решение эстонского парламента и Президента ЭР означает, что официальный Таллин только одним этим шажочком так или иначе отступил от понятия «правовое государство» в отношении Эстонии. Да, что там: и нарушения даже Основного закона ЭР у нас уже не редкость. Один знакомый даже составляет хронику таких нарушений институтами власти, а также политиками и чиновниками.
Удивляет, что всем всё ясно и понятно, но публично, а за это – спасибо и нашим мейнстримным СМИ, выступлений сомневающихся и противников закона можно сосчитать по пальцам одной руки. Канцлер права ЭР Юлле Мадизе прямо предупреждала ещё до провозглашения закона, что условием отчуждения собственности является противозаконная деятельность того, кого лишают собственности, и потому она не исключает обращений пострадавших в суды. Профессор Тартуского университета, эксперт государственного права Палома Крыыт Тупай заранее допустила несоответствие принимаемого законопроекта с Конституцией ЭР. Активно и убедительно выступал в парламенте против принятия антиконституционного, по его глубокому убеждению, закона депутат Рийгикогу, политик-консерватор и юрист Варро Вооглайд.
Поразительно, что сомнения в соответствии Конституции ЭР будущего закона на стадии его обсуждения в виде законопроекта высказывал сам Президент ЭР Алар Карис. Но очень скоро он же одобрил закон, провозгласив его вступление в силу. На это срегировала упомянутая Палом Крыыт Тупай, заявившая, что подписав-таки этот Закон, Президент ЭР одобрил политическое решение. То есть, не юридическое! Также упомянутый выше Варро Вооглайд обратился к Канцлеру права ЭР с письмом, в котором пишет о необходимости осудить закон в порядке конституционного надзора, что входит в обязанности Юлле Мадизе. Впрочем, она уже заявляла, что оценку должен дать Госсуд ЭР.
Вот такие дела!
Политизация судебных процессов
А теперь читателю предлагается заявленная выше статья бывшего парламентария, публициста, юриста Тийта Тоомсалу, написанная им в 1996 году. Это – рассказ о том, как в Эстонии начиналась практика незаконного отчуждения собственности.
В Эстонии начались политические судебные процессы апрель 1996 год („Eestis on alanud poliitilised kohtuprotsessid“), Тийт Тоомсалу, Генсек ЭДПТ
Председатель Госсуда Райт Марусте предупредил на страницах газеты Postimees общественность: корпоративные объединения проникли в госаппарат и политику, предпринята с далеко идущими последствиями попытка нейтрализовать силу судебной системы, ещё никогда в восстановившей независимость Эстонии не было столь сильного давления на суд, как сейчас.
Инициированный министерством юстиции «Закон о судах» (в оригинале – «Kohtute seadus»). Это – очевидная попытка подчинить суды тотально и единообразно контролю министерства юстиции. Это самое министерство два года пыталось в ходе продолжающегося до сих пор судебного процесса подорвать экономический фундамент деятельности Партии труда (EDTP), пытаясь отобрать у неё – законного собственника – принадлежащее ей здание в Таллине по улице Кентманни 13.
Предыстория. В марте 1990, на ХХ съезде Компартии Эстонии, её реформаторское крыло решило создать независимую Коммунистическую партию Эстонии. В итоге в стране стало две коммунистические партии: во главе с Лембитом Аннусом и Вайно Вяльясом. Усилилось давление Москвы по вопросу разделения собственности между ними. Из Москвы в Таллин прибыла делегация КПСС, состоявшая из 25 человек с целью принудить независимую Компартию Эстонии отказаться от своей доли собственности в пользу «интеров» (речь об Интердвижении в Эстонии, выступавшем за сохранение СССР).
В январе 1991 года на XXI съезде Компартии Эстонии произошёл окончательный разрыв с КПСС. Соответствующим актом была узаконена принадлежность здания (в Таллине, на ул. Кентманни 13) Компартии Эстонии, строительство которого было осуществлено за счёт членских взносов эстонских коммунистов.
Колесо истории вращалось стремительно В августовские дни 1991 года, и в Таллине, и в Москве, было тревожно. Бюро ЦК независимой Компартии Эстонии выступило 24 августа с заявлением, в котором сообщило ещё раз, что ей на законных основаниях принадлежит вся недвижимость партии на территории Эстонии. Было заявлено также о готовности начать переговоры с правительством ЭР о целесообразном использовании этого имущества на всей территории Эстонии в интересах народа. Со своей стороны мы сообщили о предоставлении части партийной недвижимости в распоряжение Эстонского государства.
Но аппетит приходит во время еды. Власть не заметила нашего предложения о безвозмездной передаче имущества государству. 27 августа 1991 года собралась правовая комиссия Верховного Совета ЭР для обсждения проекта решения «О собственности КПСС, КПЭ и ВЛКСМ, ЛКСМЭ» (Всесоюзный Ленинский комсомол советской молодёжи и Ленинский комсомол советской молодёжи Эстонии). Большинство комиссии не признало правильным представлять этот сырой документ на рассмотрение Верховного Совета ЭР. В протоколе записано: «Представленный проект решения противоречит пункту 2 статьи 10 Закона ЭР «О собственности» и формально юридически противоречит статье 42 Закона ЭР «Об основах реформы собственности». Члены комиссии Лийа Хянни и Юлле Ааскиви пожелали, чтобы комиссия не обращала внимания на юридическую сторону проекта решения и потребовали политического решения вопроса. Комиссия своим решением осталось верна основам правового государства: «Сделать правительству предложение привести содержание проекта в соответствие с законами «О собственности» и «Об основах реформы собственности» или составить его на новой основе».
Голос здравого смысла однако не доходит до ушей глухих. Верховный Совет ЭР принял Постановление о национализации имущества КПСС и ВЛКСМ, хотя, ни довоенная Конституция ЭР, ни законы оккупационного периода (автор имеет в виду советский период), ни будущий Основной закон ЭР не допускает национализации, как таковой.
На судебном процессе, начавшемся 23 мая 1994 года министр юстиции правительства Марта Лаара затеял судебный спор в Таллинском горсуде. Он завершился через год решением (судьи, не связанного в прошлом с КПСС) о непризнании принадлежности спорного имущества государству.
Судья действовал в соответствии с Конституцией ЭР, как основой правового государства и сделал представление Государственному суду. В нём записано, что требование признать решение Верховного Совета ЭР о национализации противоречит Конституции ЭР и потому с самого начала юридически ничтожно.
Испуг тех, кто обратился в суд, был столь ужасным, что началось политическое выкручивание рук. В результате Окружной суд аннулировал судебное решение первой инстанции и направил его на новое рассмотрение в новом составе суда. Для такого решения суда у него был только один способ – принять на себя роль Коллегии Госсуда ЭР по надзору за соблюдением Конституции, взяв на себя право решать вопрос о соответствии правовых актов Основному закону ЭР. Решение суда украшал трактат о преступном прошлом КПСС, документ, который, как политическая пропаганда, должен был остаться за стенами суда. При новом рассмотрении дела в Городском суде спор свёлся к следующему: позволяли ли законы Эстонской республики национализацию?
И теперь снова, уже представлявший министерство юстиции Канцлер права г-н Партс также оказался в тупике, вне игры. Статья 10 действовавшего закона ЭР «О собственности» декларировала недопустимость изъятия у какого-либо собственника его имущества без достаточной компенсации и документа, оформленного в виде судебного решения. Такого закона нет и поныне, так как Верховный Совет ЭР принял лишь Постановление о национализации – для принятия такого закона отсутствовала правовая основа. Новое решение Городского суда (12 февраля 1996 год) оказалось беспрецедентно политическим. В нём (как доказательство вины – прим. переводчика) присутствовал переписанный политический трактат Окружного суда о КПСС – текст подобный принятому на Нюрнбергском процессе в отношении нацистской партии Германии (трактат этот, не есть решение суда). А статья 48 нашей Конституции утверждает: «Только суд может за нарушение закона (чего не было и никем не доказывалось)... прекратить, приостанавливать, а также штрафовать деятельность партии».
Где решение суда о признании КПСС преступной организацией? Где такое решение – хоть в Эстонии, России, Гааге? Коль его нет, то почему такой процесс не был проведён судебными органами Эстонии? Требования наших адвокатов применить положения Конституции ЭР и закона «О собственности» суд не счёл нужным рассматривать – если, конечно, считать, что требования адвокатов были ошибочными. Единственная надежда суда на то, что в случае обжалования процесс сохранит политизированность, даст основание для того, чтобы повторить это решение!
Рассмотрение дела в суде требует обоснования каждого судебного решения, в том числе в решении должно быть отмечено, почему суд отклонил представленные доказательства? Игнорирование такого требования – одно из оснований для отмены судебного решения. Естественно, в условиях правового государства!
Из чего исходит Партия труда? Из каких правовых – внеполитических – принципов исходит ЭДПТ, считая, что она – законный собственник здания на улице Кентманни?
Во-первых, действовавшие в августе 1991 года в Эстонской республике нормы гражданского права устанавливали, что организации, которые признают, что их учреждение состоялось на основе действовавшего в то время законодательства, это – юридические лица, которые были и собственниками своей партийной недвижимости. До сдачи в эксплуатацию здания, правовым субъектом была Компартия Эстонии, как республиканская организация КПСС. В соответствии с такими же нормами эта организация могла завершить своё существование в форме деления организации. В результате такого деления, предусматривался обязывающий переход, как недвижимости, так и имущественных прав и обязанностей, новому правовому субъекту. Таковым субъектом стала независимая Компартия Эстонии, из которой выросла Эстонская демократическая партия труда.
Во-вторых, могла ли вообще прежняя Компартия Эстонии и была ли она юридическим лицом в гражданско-правовом смысле? И таким образом иметь право на владение, пользование и распоряжение, что составляет суть права собственности. Да! Устав КПСС подчёркивал самостоятельность Компартий союзных республик относительно своей собственности. Круг снова замкнулся – по нормам гражданского права имущество принадлежало Компартии Эстонии.
В-третьих, – суду представлен ряд документов, в том числе, из архивов КПРФ – правопреемницы КПСС, из которых вытекает однозначное обстоятельство – находящееся на территории Эстонии имущество никогда не было на учёте в перечне имущества тогдашней прогосударственной партии (имеется в виду КПСС – прим. переводчика). Более того, в распоряжении суда имеется официальный документ Центрального Комитета ушедшей с исторической арены КПСС, в котором отмечается, что партийное имущество на территории Эстонии принадлежит самостоятельной Компартии Эстонии.
В четвёртых, – Постановление Верховного Совета ЭР от 27 августа 1991 года не имеет юридической силы. Только закон давал бы право изымать имущество, да и то, за плату собственнику. Это Постановление было, есть и останется противозаконным. Это однозначно понимала правовая комиссия Верховного Совета ЭР.
Последней спасительной соломинкой для министерства юстиции в суде стала возможность объявить имущество прежней КПСС бесхозным. Но в таком случае было необходимо на основе заявления финансового органа, признание этого в решении суда. Да и то, это можно было сделать спустя год после дня принятия на учёт бесхозного имущества на основании решения суда. Имущество по сей день не принято на учёт.
ЭДПТ убеждена, что будущее Эстонии – правовое государство и правовой подход возьмёт верх над политикой с популистским привкусом. Но это мыслимо в случае независимых решений независимого суда.
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Дмитрий Кириллович Кленский
писатель, журналист, общественный деятель
ЧТО ДОЛЖЕН ЭСТОНСКИЙ НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИК
И не должен
Дмитрий Кириллович Кленский
писатель, журналист, общественный деятель
МАССОВАЯ БЕЗРОПОТНОСТЬ ОТ ПОЛИТИКИ РЕФОРМИСТОВ
В Эстонии
Дмитрий Кириллович Кленский
писатель, журналист, общественный деятель
ЮЛЛЕ ПУКК: ПОТЕНЦИАЛ У ЭСТОНИИ ЕСТЬ
Но им не умеют пользоваться
Дмитрий Кириллович Кленский
писатель, журналист, общественный деятель
КТО ТАМ ЗАШАГАЛ ЛЕВОЙ?
Эстония и война
А ЕСЛИ НЕ ВЫЙДЕТ ПРОДАТЬСЯ?
В конце не сигма, а вся дробь в квадрате.
А ЕСЛИ НЕ ВЫЙДЕТ ПРОДАТЬСЯ?
В конце не сигма, а вся дробь в квадрате.