ПРАВО ГОЛОСА ЕЩЕ НЕ ПРАВО ЧЕЛОВЕКА :: IMHOclub

ПРАВА ЧЕЛОВЕКА. ЭСТОНИЯ

17.06.2024

Дмитрий Кириллович Кленский

писатель, журналист, общественный деятель

ПРАВО ГОЛОСА ЕЩЕ НЕ ПРАВО ЧЕЛОВЕКА

Райт Марусте

Участники дискуссии:

0

0
Последняя реплика:

Бывший судья Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) Райт Марусте стал пропагандистом русофобии. Статья известного в прошлом судьи и политика, Райта Марусте в недавнем номере газеты Postimees (21 мая 2024 года) «Право голосовать, это – не право человека» примечательна не только переписыванием истории Второй мировой войны и грубыми фактическими ошибками, но и подменой пошлой русофобией заботы о внутренней безопасности и демократии в Эстонии.

В статье выделены две важные для автора мысли. Первая:

Для немецкого народа коллективная ответственность, стыд и унижение были тяжким и болезненным испытанием, но с этим справились, общество очистилось и оздоровилось.

И вторая:

Избирательное право иностранцев не есть неотъемлемое право человека, это – политическое право, привилегия, предоставление которой или отказ в которой решает каждое государство в отдельности.

Ещё редакция Postimees отметила: «Лишение права голоса граждан России и Беларуси (постоянно проживающих в Эстонии) нельзя считать нарушением прав человека, это – адекватное средство обеспечения безопасности, находит бывший госсудья Райт Марусте (Партия реформ)».

Согласиться с этим или не согласиться, предлагаю читателю, в переведенной мною статье (с комментариями в скобках).

«Пошёл третий год агрессивной войны Российской Федерации (РФ) и приходится признать, что по-прежнему граждане России и Беларуси ожидаемы на предстоящих в октябре будущего года местных выборах в Эстонской Республике.

Нашим народным представительством – Рийгикогу – принято несколько осуждающих агрессию заявлений. В заявлении 15 июня 2023 года были ссылки на решения 1946 года, принятые Нюрнбергским Международным трибуналом, также на реозолюцию Генассамблеи ООН, согласно которой большинство государств мира осудило агрессию РФ против Украины и подчеркнуло полную, в том числе важность личной ответственности, за это преступление (признавать преступление – прерогатива суда, правильнее сказать: злодеяние). Рийгикогу признал, что агрессия, как преступление, тягчайшее международное преступление , которое является первопричиной всех остальных преступлений, совершённых... и долг всего международного сообщества – призвать к ответу виновных.

Ошиблось ли народное представительство, сделав такое заявление? Без сомнения, нет. Не противостоял ему, ни Канцлер права, ни Президент ЭР. В то же время названные должностные лица были против лишения или ограничения права голоса граждан России и Беларуси. Канцлер права объяснила это тем, что тогда необходимо пересмотреть Конституцию ЭР. Того же мнения был Президент ЭР. Последний добавил в своём радиовыступлении, что лишение права голоса означало бы создание прецедентов с групповой ответственностью и коллективной вины, как в своё время случилось с немецким народом и это было бы неприемлемо, и потому он и был против. Мол, лишение или ограничение этого права должно быть персональным на основе виновности в чём-то.

Такое понимание, честно и мягко говоря, озадачивает. С приведёнными позициями нельзя соглашаться и на них нельзя не реагировать. Для начала ещё раз: право голоса у иностранцев нельзя считать неотъемлемым правом человека, поскольку это – политическое право, привилегия, предоставление которой или отказ в котором, определяет государство в отдельности. Этим руководствовались, как европейские, так и другие демократические государства мира. В Европе эта проблема решена очень по-разному, исходя из истории государства, текущей обстановки и национальных интересов.

Так должно быть и в Эстонии. Живущим у нас иностранцам рассматриваемое право предоставили законом и законом же его можно изменить или отозвать. Так, чёрным по белому написано и в Конституции ЭР.

Тут стоит напомнить, что недавно право постоянно живущих в Эстонии граждан России и Беларуси на обладание оружием было признано недействительными и более чем у тысячи персон оружие было отобрано. Формально, это – посягательство на право собственности, которое защищено Конституцией ЭР. Ни Канцлер права, ни Президент ЭР не посчитали нужным вмешиваться. Если быть последовательным, то следовало бы, не так ли?

Агументация со ссылкой на послевоенный (после Второй мировой бойни) опыт немецкого народа вызывает недоумение. Как мы дошли до того, что забыли о том, кто начал Вторую мировую войну и как были преодолены последствия этой войны?

Вторую мировую войну начали Советский Союз и нацистская Гер мания. Был заключён пакт Молотова-Риббентропа, была разделена Восточная Европа, Польшу и страны Балтии оккупировали и аннексировали. Состоялся даже общий военный парад в Бресте. То, что нацистская Германия позже передумала и напала на бывшего друга – Советский Союз, не отменяет вины за обоюдное развязывание войны.

Когда ужас Второй мировой войны с помощью союзников был преодолён, то Уинстон Черчилль желал в порядке наказания и мести Германии просто расстрелять 500 оставшихся в живых ведущих нацистов. Вина и ответственность были бы персонифицированы и жизнь могла бы продолжаться. Благодаря союзникам и, прежде всего, под давлением американцев, состоялся Нюрнбергский процесс. Он своей открытостью, правилами, установлением вины и самим процессом, наконец, через международное оповещение о нём было создано глубокое и широкое понимание Зла, его возникновения, и его носителях. И через это – также и ответственности за содеянное.

Для немецкого народа коллективная ответственность, стыд и унижение были тяжким и болезненным испытанием, но он с ним справился, общество очистилось и оздоровилось. Россия, также развязавшая мировую войну, сумела представить себя жертвой, в роли страдальца, и позже венчать себя, как главного победителя.

Общественность России никогда не проходила сравнимого с германским самоочищения. Сталинский террор, ГУЛАГ, депортации и лагеря смерти, где погибли десятки миллионов (?) невинных людей остались без свойственного гражданскому обществу оценки и реагирования. Российский режим, его кровавые руководители и их слуги не были подвергнуты общественному осуждению. О коллективной ответственности и жертвах режима не говорят, историческая память целенаправленно уничтожается.

Разговоры о прошлом считаются выступлением против государственной власти, а сами власти осуждают их. И так всё непреклонно возвращается на круги своя. К сожалению. Безопасность её приграничных государств уже не носит теоретический характер, опасность реальна.

У российского империализма длинная история. Её основу, по сей день актуальную, сформулировал российский министр народного просвещения Сергей Уваров в 1833 году, это его известная триада: «самодержавие, православие, народность», что на современном языке воспринимается, как идеология «Русского мира». Согласно этой догме действовали несколько веков и не видно этому конца в ближайшем будущем. Цель не изменилась, изменились лишь методы приспособления к современным условиям.

Тартуский (в оригинале на русском языке Юрьевский) мир, который мы назвали свидетельством о рождении Эстонской республики и которой мы гордимся до сих пор, был для России временный «задний ход». Поражение, с которым пришлось смириться, но в интересах долгосрочных планов. Неудачи пытались компенсировать уже через несколько лет вооружённым бунтом 1924 года (неудачное декабрьское восстание 1924 года, организованное эстонскими коммунистами в Таллине по инициативе Коминтерна). К счастью, он потерпел неудачу, но это не изменило цели. Приспособившись к историческим обстоятельствам попытку повторили, она оказалась удачной в 1940 году.

Были использованы слабые стороны эстонской государственности той эпохи – молодая демократия, простодушие сторонников левизны в эстонской политике и обществе, дурман коммунистической идеологии. Сработало и то, что были хорошо изучены биографии деятелей довоенного эстонского руководства, их подверженность манипуляциям и склонность к авторитаризму, способность влиять на общественность и бизнес. В 1939 году Эстонию подвергли сильному военному давлению и государство само раскрыло ворота... (Имеется в виду согласие на размещение в Эстонии советских военных баз).

Так что сегодняшнее ограничение или лишение права голоса на местных выборах – очень мягкая реакция. К защите национальной безопасности нас обязывает преамбула нашей Конституции.

Даже условное ограничение или лишение права голоса показало бы, что моральное осуждение агрессии и войны однозначно и единодушно. Планирующие агрессию, иницииирующие и готовящие её, исполнители, а также призывающие к священной войне смогли действовать благодаря тому, что общество молчало или активно одобряло и поддерживало агрессию. Мы должны сделать из этого свои выводы. Такое отношение и поведение должны иметь свои общественные последствия.

Коллективное ограничение граждан вражеского государства в их праве голосовать было бы со стороны Эстонии адекватной реакцией, вызванной озабоченностью за безопасность, и послужило бы посланием эстонскому народу и живущим среди нас представителям русского общества. Если всё останется, как есть, то нельзя исключить, что управленеие столицей Эстонской республики будет по-прежнему определяться голосами избирателй Ласнамяэ (Преимущественно русскоязычная, самая крупная по численности часть города Таллина).

Может хватит уже противостоящим ссылаться на необходимость понимания ситуации и задуматься о немыслимом, но возможном. А ведь, если Россия на самом деле атакует Эстонию – Сетомаа и Нарва будут сразу оккупированы... Такой отрезок времени может совпасть и с проведением местных выборов. Мы не можем отложить выборы, так как это не разрешает Конституция ЭР, также по этой причине мы не сможем пересмотреть положения об избирательном праве, да и времени на это уже нет... И, если идти в направлении персонализации ответственности, как было предложено (смотри начало статьи), то на основании состава какого преступного деяния или его разбирательства это может быть реализовано?

С лишением права голоса в более мягком варианте, например, с указанием срока действия ограничения и увязывания его с окончанием войны, выплатой репараций и наказанием военных преступников, могло бы сформулировать актуальное и ясное понимание того, что агрессия, это – преступление и «Русскому миру» нет места, ни в демократическом и свободном Эстонском государстве, ни в Европе».