Последние месяцы, прошедшие с момента снятия почти всех санкций с Беларуси, были достаточно оживленными с точки зрения внешнеполитических встреч, визитов, переговоров, круглых столов, конференций и прочих скучных вещей.

Всё самое интересное во время таких мероприятий обычно происходит за закрытыми дверями, о принятых решениях широкой публике сообщают гладкими обтекаемыми фразами, а о сути и смысле происходящего либо приходится строить догадки, либо полагаться на экспертные мнения.

Поскольку экспертов много, а мнений — ещё больше, постольку займусь собственными предположениями и гаданием на кофейной гуще интернет-источников.
 

Из всего разнообразия событий стоит, пожалуй, выделить международную конференцию «Осмысление безопасности Беларуси», прошедшую 5 мая в Минске.

Событие было организовано при содействии Джеймстаунского фонда (США), Фонда имени Конрада Аденауэра (Германия) и местного «Либерального клуба», и достаточно широко освещалось в СМИ. Состав участников был весьма представителен, на открытии выступил заместитель министра иностранных дел Республики Беларусь В.Рыбаков, а министр иностранных дел Владимир Макей провел с представителями аналитических центров США отдельную встречу. Кстати, сам Макей только-только вернулся из Праги, где участвовал в весьма полезной и скупо освещённой встрече министров иностранных дел Вышеградской четвёрки и стран Восточного партнёрства.

Конференция замечательна тем, что на ней много говорилось о суверенности и независимости Беларуси, её роли для безопасности в регионе и о насущной необходимости нейтралитета Беларуси для обеспечения безопасности самой Беларуси.

Некоторые белорусские эксперты выражали удивление, что на Западе так мало знают о Беларуси, их поражала слабая информированность о внутреннем развитии страны и радовали «сигналы» о позитивных изменениях в восприятии Республики Беларусь и её роли на международной арене.
 
Оппозиция была шокирована и впала в истерику по поводу общего настроя западных экспертов и их высказываний, вроде того, что «время экспорта демократии, смены режимов и «цветных революций» уже прошло, и краеугольным камнем становления государственности и независимости является стабильность».
 
В общем, событие удалось.

Почему же не радуют меня все эти сладкие слова, столь ласкающие слух белорусов, неизбалованных комплиментами со стороны представителей «передовых демократических государств»?

Попробую вкратце восстановить исторический ход событий.


Когда власть в Беларуси в течение 20 лет утверждала свою государственность и суверенность как внутри страны, так и на международной арене по своим правилам, тогда режим был — «кровавым», Президент Лукашенко — «последним диктатором Европы», чиновники — «сатрапами», частные компании — «кошельками режима».

В общем, по мнению «передовых демократий», Беларусь заслуживала санкций и получила их.
 

Изменения и в риторике, и в действиях, и в отношении к Беларуси произошли после событий в Украине, когда Беларусь заняла позицию, отличающуюся от позиции России, и предприняла ряд действий, направленных на урегулирование вооруженного конфликта на Донбассе.

В дальнейшем зарубежные аналитики наверняка зафиксировали различия позиций Беларуси и РФ по ряду других вопросов, в особенности, по вопросу размещения базы ВКС РФ на территории Беларуси.

 

Это могло быть интерпретировано как открывающаяся возможность для проведения маневра со стороны Запада, направленного на использование имеющихся между РБ и РФ противоречий для получения геополитических и геостратегических преимуществ.
 

Первой ласточкой стало приостановление санкций со стороны ЕС. Потом прозвучало заявление президента Джеймстаунского фонда (США) Глена Ховарда о том, что «Беларусь может стать важным союзником НАТО, оставаясь нейтральной страной, как Югославия времен Иосипа Броз Тито». Такую точку зрения Ховард высказал в ходе конференции «Свежий взгляд на "замороженные конфликты" на постсоветском пространстве», которая прошла в Минске в ноябре 2015 г.

Некоторое время спустя, местные эксперты, связанные с западными фондами и аналитическими центрами, начали старательно создавать необходимый информационный фон с описаниями преимуществ нейтральной внешней политики для Беларуси (ссылки: раз, два, три), упирая на то, что нейтральное позиционирование поможет Беларуси дополнительно защитить собственный суверенитет и снизить градус геополитического напряжения в регионе.

Всё это сопровождалось неизменными прозрачными намеками на нарастающие угрозы белорусскому суверенитету со стороны России. Один из таких экспертов (несколько по другому поводу) недавно вообще договорился до того, что внешняя политика Республики Беларусь превратилась из деятельности по добыванию ресурсов в собственно внешнюю политику только после начала украинского кризиса в 2014 году.

Потом было официальное снятие санкций с Беларуси, а вишенкой на торте стала конференция «Осмысление безопасности Беларуси».

Таким образом, настойчивое желание видеть Беларусь нейтральным государством весьма напоминает мне поведение ушлых торговых агентов, желающих впарить залежалый товар, который покупателю совсем не нужен, соблазнив некими дополнительными бонусами.


Почему я лично считаю, что нейтралитет (ни де-факто, ни де-юре) не только не нужен Беларуси, но и опасен для неё?
 
Во-первых, не надо недооценивать западных экспертов и аналитиков. Благодаря спонсируемой западными фондами широкой сети местных неправительственных организаций на Западе прекрасно осведомлены и о мнении белорусов по тем или иным вопросам, и о наших умонастроениях, и о нашем «менталитете».

Стремление к нейтралитету, к «абы не было войны», заложено у нас в историко-генетической памяти. Поэтому интенсивно педалируемая тема нейтралитета находит живой отклик в наших сердцах, отключая рациональные рассуждения.

Во-вторых, по моему личному мнению, само географическое положение Беларуси исключает нейтралитет — о стратегическом значении «белорусского балкона» на западном направлении для РФ и для Калининградской области не писал только ленивый. Нет необходимости рассуждать о последствиях «полного замыкания санитарного кордона» вокруг России, об этом тоже сказано немало.

В-третьих, предлагаю читателю самому поразмыслить о том, как будет воспринят нейтралитет Беларуси со стороны России (применительно к безопасности самой России, а не безопасности Польши, Прибалтики и стран Северной Европы), и о возможных последствиях этого самого восприятия.

 

Вывод — Беларусь старательно заводят в положение, описываемое как «дилемма безопасности», когда действия по обретению нейтралитета не только не увеличат безопасность Республики Беларусь, а, наоборот, кардинальным образом уменьшат её.
 

Увеличатся комплексные риски, ряд угроз из потенциальных перейдет в актуальные, уменьшится количество доступных вариантов поведения в быстро меняющейся обстановке.


Наиболее целесообразным для Беларуси мне представляется продолжение нынешней прагматичной внешней политики с одновременным подтверждением практическими шагами своей верности союзническим обязательствам.

Как это возможно сделать?
 
Беларуси и России необходим сильный шаг, который не только мог бы в корне изменить восприятие нынешней «многовекторной» внешней политики со стороны России, но и придать новое дыхание интеграционным проектам, дать толчок общему развитию двух стран.

Причем шаг не только символический, но и наполненный практическим содержанием. Шаг развития, социальной инновации, направленной на объединение.

Считается, что проблема, возникшая на некоем уровне управления, не может быть решена на этом же уровне. Необходимо подняться на уровень выше или опуститься на уровень ниже.

В нашем случае проблема диагностируется на уровне взаимоотношений «национальных государств», озабоченных своим суверенитетом и «национальными интересами».
 
На «донациональном» уровне отношений Беларусь успешно налаживает экономические связи с регионами РФ, но не сможет разрешить политические противоречия «национального» уровня.
 
«Наднациональный» уровень в виде Союзного государства (СГ), как более высокой степени «интеграции», в настоящее время в бо́льшей степени виртуален, сводится к регулярным встречам для «сверки часов» и освоению союзного бюджета, средства которого направляются на несомненно полезные и нужные, но никак не разрешающие противоречия дела (приоритетными для СГ являются вопросы государственной безопасности и взаимодействия спецслужб, развития отдельных перспективных технологий, в том числе в сфере энергетики и информатики, формирование единого информационного пространства и на функционирование самого СГ и его аппарата).

Можно констатировать, что наши страны всё ещё травмированы предыдущим «разделом имущества» после распада единой страны, когда множество производств, НИИ и КБ, созданных усилиями народов всего СССР, оказались под суверенитетом тех «национальных» государств, где эти объекты были территориально расположены.
 
 

Таким образом, я прихожу к мысли, что Союзное государство нуждается не только в переосмыслении, но и в «развиртуализации», то есть в материальном воплощении — территориальном оформлении.
 

У старого-нового Союзного государства должны быть физические территориальные границы, свой собственный суверенитет, согласованные цели/смыслы создания и функционирования, определенный временной срок автономно-суверенного существования с возможностью продления.
 
Подобное территориальное образование (временно суверенное пространство) целесообразно было бы расположить на границе РБ и РФ, передав в пользование/собственность равные по площади земли от обеих стран.
 
А самое главное — общая созидательная работа по запуску подобного проекта, по наполнению его целями и смыслами, а также дальнейшее функционирование проекта — объединит нас, а не разъединит.
 


P.S. Кстати, по результатам осуществления предлагаемой социальной инновации может получить новое дыхание и тема «интеграции интеграций». Ведь подобные «временно суверенные пространства» можно попробовать организовать и на границе с ЕС (или попробовать организовать «государство Google» где-нибудь под Гродно).

P.P.S. Восклицания про «торговлю суверенитетом» считаются конструктивными, если сопровождаются внятными альтернативными предложениями.