О родовых проклятиях не слышал нынче разве что глухой. С легкой руки рода Баскервилей эта тема вторую сотню лет не сходит со страниц, экранов и уст других носителей информации. А вот о родовых благословениях известно мало.

Популярную  байку о «разрешении Христа воровать цыганам» за якобы украденный гвоздь, я таковым не считаю. Ибо если б оно на самом деле было так, то ни в одной стране мира вы не нашли бы ни одного цыгана.А поскольку все наоборот — нет такой тюрьмы, по крайней мере от Находки до Дублина, где бы не сидел цыган за кражу, то это и впрямь байка-отмазка. Благословение тем от проклятия и  отличается, что несет благо.

Судьбе моей было угодно приоткрыть завесу тайны над этим явлением...

В начале 90-х годов, на одной туристкой тусовке познакомился я с неким Олегом. И решили мы с ним и группой товарищей пройти на байдарках, осенью по реке Медведице, что в Тверской области, от истоков до впадения в Волгу.

Запланировали это дело на конец сентября.

Как водится количество желающих по мере приближения срока похода стремительно уменьшалось, и в итоге пошли мы с ним вдвоем. Эта река, как ясно из названия, протекает по местах глухим, углам медвежьим. До магазина, да еще в те времна всеобщей разрухи, добратся было сложно из деревни, не то что из леса.

В общем плыли мы , плыли и приплыли... На очередном крутом повороте с размаху врезались в топляк. Байдарка перевернулась... Медведица река не глубокая,но с быстрым течением и омутами..В общем мы выбрались, байдарка цела, весла недалеко уплыли, а вот мешок со жратвой канул в реку...Проплыв еще с километр мы обнаружили  что-то типа сарая-избушки, где решили заночевать и обсущиться.

В избушке кроме печки-буржуйки и лежанки из сена в углу не было ничего.Наши пищевые запасы состояли из 2-х пакетиков, дефицитного тогда чая.

Растопив печушку я принялся развешивать для просушки нашу амуницию, а Олег пошел за дровами и водой для чая. Вернувшись через некоторое время, он,кинув сушняк на пол и поставив котелок с водой на печь, ненадолго вышел опять.
Следующее его возвращение произвело на меня эффект взовавшейся гранаты.
 

Олег вошел и положил на подсыхающий спальник.. ПИЖДА-НОН! Свежую, большую, круглую узбекскую лепешку! Она была еще теплой, и даже  немного пахла дымом тандыра.

Даже сейчас, когда  лаваш можно купить в каждом супер-маркете, появление такого хлеба в глухом тверском лесу вызовет удивление. А тогда, да еще при таких обстоятельствах...

Я вышел  из избушки глянут не горит ли где огонек, не стоят ли рядом лагерем туристы... Тишь, нарушаемая лишь паденьем листев и текущая река, да ослепительные звезды на небе были вокруг на много километров... Не буду утомлять читателя описанием моих допросов, а поведаю  историю, услышанную мною тогда.

Прадед Олега в далеких 20-х подобно товарищу Сухову, мотался за басмачами, как боец ЧОНа (части особого назначения ВЧК) по Средней Азии. И как-то ,выслеживая банду, на одной из горных тропинок повстречалась ему старуха с маленьким мальчиком. Усталые, изможденные, одетые в рванину, брели они неведомо куда и откуда. Прадед не поленился слезть с коня и долго расспрашивал их о дислокации врага. Но старуха молчала и лишь прижимала к себе исхудавшей рукой черноглазаго мальчонку. Тогда дед достал из-за пазухи свежую лепешку и отдав ее старухе, вскочил на коня, догоняя своих своих.

В ту же ночь ему во сне явилась   неземной красоты дева и  смотря прямо в душу удивительными глазами, сказала:
 
Не прошло и месяца, как Прохор удостоверился в действенности благословения.Свежую лепешку он нашел в пещере, где сутки скрывался от басмачей.

Расспрашивая потом аксакалов на базаре что это могло быть Прохор так и не пришел к единому мнению. Старики сами спорили о том, кто повстречался ему на горной тропинке толи Фатима, дочь пророка, толя сама Мариам, мать Исы, но посоветовали об этом никому, кроме родных не рассказывать, дабы не лишится благословения.

Прохор так и поступил, рассказав о случившемся лишь в 40 году подросшему сыну.

Благословение сильно помогло его роду в военные годы. И не только им. Так в эвакуации в Свердловске, где бабушка Олега голодала с его отцом и дядей, не получая аттестата и вестей от находящегося в окружении деда, лепешки появлялись ежедневно и их хватало еще на одну семью эвакуированных.

Понятное дело, что тайну появления хлеба они хранили под страхом смерти в буквальном смысле этого слова. В те суровые времена могли и расстрелять за такую религиозную пропаганду.

Отец Олега воспользовался благословением лишь однажды, на крайнем Севере, два дня кормя бригаду нефтяников.

Впрочем, что значить воспользовался? По словам Олега его род хоть не из богатеев, но жил всегда в достатке.  Сам Олег ел «небесный хлеб» второй раз в жизни. Первый раз он попробовал его в Афгане, где как и прадед был окружен душманами, и два дня ждал прилета вертушек из-за нелетной погоды в окрестностях Джелалабада. Хлеба тогда хватило на семерых.

Знал бы я какую удивительную историю услышу, я бы сохранил  кусок того хлеба. Но голод тогда пересилил любопытство, и я вначале насытился, а потом уж полез с настойчивыми расспросами.
Уже перед растованием Олег попросил меня никому сейчас об этом не рассказывать, а лет через 25, сказал: «Можно!»

Благословен будь читатель! Пусть ты и  твои потомки не ведают голода! Пусть на вашем столе всегда будет хлеб! Да будет этот хлеб разделен с каждым  нуждающимся! Пусть не зачерствеют ваши души!