Пост в фейсбуке от 25 сентября

В нашем обществе слишком много мракобесов, слишком не любит наше общество думать; не только думать, но и активно не любит тех, кто позволяет себе думать, причем делать это независимо и не страдая молча.

Я вижу, как вокруг процветает плохо скрываемая русофобия. Но ее не замечают даже те, кто безошибочно отмечал исламофобию во время предыдущего наплыва сирийских беженцев (не недавнего на белорусской границе, а в начале сирийской войны, десять лет назад), делают вид, что не замечают этого. О борьбе с исламофобией говорить было разрешено. Это было абстрактно и стильно, и все, что нужно было сделать для борьбы с ней, как считалось, это просветить общественность, что странного и неизвестного не стоит бояться.

С русофобией все совсем по-другому. Неприязнь к русским — русскому языку, православию, любому упоминанию о правах меньшинств — совершенно очевидна. Но в отличие от ситуации с немного темнокожими беженцами, в основном из мусульманских стран, высокопоставленные чиновники не собираются говорить, что русские являются одним из народов Латвии. Наш президент даже не думает повторять речь президента Эстонии Алара Кариса, который ясно дал понять, что русские Эстонии не имеют никакого отношения к агрессии и войне в Украине, организованной кремлевским владыкой.

Да, мы осторожны в своих официальных заявлениях, чтобы бумаги были чистыми и никого нельзя было обвинить в открытой русофобии и разжигании ненависти, однако все четко сказано. Высшим должностным лицам страны, членам правительства и, конечно, парламентариям, говорить об этом безопасно. Прекрасно зная, что у многих русских Латвии есть родственники в соседней стране, каждого российского русского винят в решениях Кремля. А если это каждый российский русский, то это и каждый его родственник в Латвии. А если это каждый родственник, то, чего уж тут мелочиться это каждый русскоязычный.

Большинство пишущих в Твиттере на латышском языке свое отношение абсолютно четко выражают. И в том числе здесь на FaceBook. Это больше не наши ближние (как Левитс в начале говорил — «сограждане», не объяснив, почему выбрал это слово, которое с самого начала делит общество на «своих» граждан и тех, кто живет с ними рядом).

Ну, это «те русские», также используются слова «элементы», «эти», «они», «типы». На первый план выходит чисто технический вопрос — лояльны или нелояльны русские Латвии по отношению к нашей стране?

Почему технический? Потому что в сердца все равно нельзя заглянуть. С теми, кто, как заезженная пластинка, действительно воспроизводит риторику Путина, прибавляя свои перлы ненависти, уродует стены зданий или рисует цвета российского флага на табличках — все предельно ясно. Но их очень мало. Недостаточно для статуса серьезного внутреннего врага, или, как писал один депутат Сейма, пятой колонны.

Но формула была найдена! Лояльные Латвии русские говорят по латышски, постоянно осуждают войну, активно ищут, за что критиковать других латвийских русских, готовы подписать любую бумагу, осуждающую, как минимум, российскую политику (тогда уж нужно бы попросить бывших членов компартии, до сих пор находящихся в латвийской политике и элите, письменно осудить свою жизнь и решения; то же самое касается всех тех, кто фигурирует в мешках КГБ, в базе данных «Дельта» и в специальных телефонных справочниках времен СССР).

Но даже этого не всегда достаточно. В наши дни часто можно услышать, что русский есть и остается русским, и, ясное дело, русские умеют лгать. Поэтому безопаснее считать абсолютно всех «их» плохими и вредными. Я сомневаюсь, что это имя реального человека, но это даже не важно. Некая Дзинтра Штокмане вчера написала в Твиттере (с фотографиями): «Болдерайцы в черно-белых трениках с детьми идут на празднование Дня Микелиса. На автобусной остановке только русские. Постояла за автобусной остановкой. Не хочу смешивать свои латышские гены.(...)».

Мало того, что русофобия превращает всех российских русских в одну большую враждебную массу, к которой сначала добавили гротескно сформулированных «плохих» латвийских русских, чтобы в конце концов махнуть рукой и сгрести всех, кто нам не нравится (кстати, не только русских; даже латышей, которые нам не нравится, теперь может называться русским; это уже даже не национальность — это ругательство).

Конечно, парочку оставили в качестве «исключения». Но на самом деле эти отдельные исключения могут стать безошибочным ориентиром того, насколько ужасны, озлоблены и безжалостны все остальные. А русофобия идет еще дальше. Там, куда не смогла пройти даже коммунистическая партия и современный антиинтеллектуализм.

Эта русофобия затронула также русский балет, живопись, литературу, кино и фольклор. И не только возникающий сегодня. Считается, что матрешки были «украдены» (именно это слово «украдены») у японцев. И, конечно же, Чайковский! Чайковский — русский! Раньше эта фраза ничего бы не значила. Из-за этого Чайковский не был запрещен на Западе даже во время холодной войны. Но теперь это произошло. Чайковского выгнали из репертуара в Кардиффе, оставшиеся спектакли «Мазепы» были сняты оперным театром в Швейцарии. То же самое произошло и во многих других местах.

В чем обвиняют русскую культуру? В чем обвиняют литературу, искусство, кино, журналистику? Что это не остановило Путина! И других до него. Значит, эта культура поощряет зло? Является ли она причиной злодеяний? Значит, Кант также заложил основу для Гитлера? Петрарка и Микеланджело произвели на свет Муссолини? Шекспир заставил британцев загнать людей в переполненные лагеря во время Второй англо-бурской войны; Конан Дойл вдохновил на резню в Амритсаре? Тургенев и Толстой исказили сознание Сталина?

Возможно, датская культура заставила основать колонии на Карибах и перевезти около 110 000 рабов на кораблях в объединенное королевство Дании и Норвегии в период с 1660-х годов до начала XIX века? Колониальная политика была также выражена на Фарерских островах, в Гренландии и Исландии. В целом, туземцы не очень хорошо справлялись с лицом просвещенной западной культуры. Они не преуспели даже в Канаде, где массовые захоронения продолжают раскапывать на территории так называемых школ исконных народов (которые в некоторых местах были управлялись христианскими миссиями). И эти школы продолжали работать даже во второй половине 20-го века.

Русофобия не приведет к окончанию войны. Но поставит достаточно много точек. На гуманности, интеллектуализме, индивидуальной ответственности и т.д. Она сама станет источником, из которого будут питаться следующие страхи. И за этим последует следующая ненависть. Именно в критические моменты латвийское общество никак не может отдать должное ценностям Запада. Иначе такая примитивная ненависть, перемалывающая отдельных людей в аморфную массу, не возобладала бы. В конце концов, «хорошие русские» будут потеряны, буквально вытеснены ненавистью.

Недаром у латышей была поговорка «у страха глаза велики». Слова еще остались, но понимание их смысла давно исчезло.

Возможно, то, что происходит с нами сейчас, это еще и цена того, что от имени общества издавна говорят и формулируют позицию не самые образованные и разумные люди, а темные и меркантильные авантюристы, которым в другие времена и было бы велено сесть в коляску и помолчать.

Под этим постом пошло бурное обсуждение и оскорбления, например, «крмлевская бл*дь», на что я ответил:

У меня есть свои красные линии: если человеку не нравится что я пишу, но он выражает это интеллигентно — имеет право, это нормально в каких-то рамках. Но когда это уже язык ненависти — ну что это?! Почему я — бл*дь?! Скажи, что глупец, что идиот — но тут уже другое. Это на самом деле hate speech (язык ненависти — англ.). Я, когда изучал в европейских проектах тему hate speech — там свиньей назвать уже считается языком вражды.

«Почистим ряды русских» — Это что такое? «Они заслужили это отношение» - Кто эти «они»? Опять все русские? Как это возможно вообще? А кроме того, вы же прекрасно знаете, что латыши не отличают русского от, скажем, белоруса — которые еще недавно были наши друзья. А теперь проблематично отличить того белоруса, который к нам приехал до войны, от того, кто хочет приехать теперь. Мне правда интересно, вот как с последним быть — этому белорусу теперь нельзя к нам, потому что он тоже должен у себя дома остановить если не Путина, то Лукашенко? 

А если это так просто, то почему вы тогда в советское время не высказывались и не останавливали? Ну как ты можешь высказываться в авторитарном обществе? То есть ты как бы и можешь, и не можешь! Если, по-вашему, сейчас в России любой может — то, по такой логике, и в советское время в Латвии любой мог. Нет, это не так просто, товарищи! 

Я тут вижу связь с тем, как латыши жили при Советах. Поясню. Мой отец и его брат служили [во время Второй мировой войны] в немецкой армии. Конец войны настиг отца в Померании. Потом он был в том бельгийском лагере для военнопленных, где позже поставили известный памятник в виде пчелиного улья. Советские представители приходили в лагерь, и всем предлагали вернуться на родину, которая в тот момент уже была Советским Союзом. Отец в своих дневниках писал, что не знал, что делать, и один земляк из Курземе говорил: «Давай, возвращаемся, они же обещают, что ничего плохого нам не будет». И потом в дневниках отца — такая фраза: «поверил, дурак был».

Он хотел вернуться к родителям, на хутор. Его выслали. Хутор отняли. Отец вернулся из Сибири в конце 70-х, и тогда уже была возможность наш хутор выкупить. Жили очень тяжело. Долго собирали деньги, выкупили в 80-х. 

Да, нынешний миф Украины (который, кстати, очень помогает и самой Украине, и нам), резонирует с пластом латышского сознания о том, что с нами произошло во время Второй мировой войны. Но вот что странно — с ударением на странно — теперь все латыши вдруг оказались жертвами советского режима. Но это же не так!

Были латыши, которые очень некомфортно жили в советское время — вот из таких, как мой отец — и которые не сотрудничали. Были и ссыльные, которые потом сотрудничали, и их сотрудничавшие дети, как одна наша евродепутатка, и как минимум один министр в правительстве. Были коллаборационисты. И были просто люди, которые не возникали ни против нацистов, ни против Советов, и просто жили, моя хата с краю. 

Так же сейчас и на Украине — особенно если смотреть не только латвийские новости, но и Euronews, France24 и английский BBC: там мы видим тоже разные истории. В том числе на оккупированных территориях — видим людей, которые очень хотят российской оккупации, и тех, которые не хотят и активно противодействуют, и тех, кто просто живут и не сопротивляются. Так же было в Латвии в советское время.

А теперь у нас это стало… Строительство мифа — это нормально, это не плохо, но это утрирует восприятие нашей истории, даже на семейном уровне.

Возвращаясь к вашему вопросу: укрыться под колпаком русофобии — это было прекрасным вариантом, как слиться в одну монолитную группу и сказать: мы — все латыши — с большой буквы, Латыши — страдали. Но в реальности — извините, нет.

Одна часть была такая, другая — не такая, а третья — вообще никакая, и жила, как большинство. Это нормально, я не стремлюсь посрамить какую-то группу. Это я говорю лишь к тому, что выбор бывает очень разный — и у латышей, и у русских, и у украинцев. И не понимать этого, полагать, что у нас есть какое-то особенное право теперь упрекать русских — при этом всех русских? С чего вдруг? 

И кроме того, какое отношение действия президента России имеют ко всем нашим русским? Какое они дают мне право говорить плохо о моем соседе? Я могу упрекать соседа, что лично он не говорит со мной на латышском. Вот об этом можно спорить. Но упрекать в том, что происходит в Украине, потому что «эти русские не остановили своего президента»? Какие «эти» русские? И как его остановить?

Формирование этого своеобразного мифа и привело к тому, что латыши не воспринимают открытые оскорбления в сторону русскоязычных жителей Латвии, как преступление.