---

Окончание. Смотри ☞ Часть 1 и ☞ Часть 2

---

Если в начале 1920-х гг. Сталин был одним из руководителей страны, причем не самым известным, то к концу этого десятилетия он стал политической фигурой общегосударственного масштаба. С начала 1930-х начался процесс установления его единовластия.

Этому способствовало формирование культа его личности, начавшееся с конца 1929 г., с празднования его пятидесятилетия, когда появился сборник статей сподвижников панегирического характера. Оно шло целенаправленно, каждодневно и в нарастающем масштабе. Вскоре регулярно газеты стали помещать портрет Сталина или его фотографии с рабочими-стахановцами, передовыми колхозниками, военными, летчиками. Лавина славословий лилась с трибун съездов, конференций, собраний. Часто появлялись сообщения о том, что трудящиеся какого-либо завода взяли повышенные обязательства в честь Сталина.

Эффективности культовой пропаганды способствовала искренность большинства тех, кто возносил ему хвалу, от рабочего и колхозника до писателя и ученого. Сталин публично выступал не часто, но его выступления формировали образ вождя, заботящегося о народе. В 1938 г. вышел официальный учебник истории «Краткий курс истории ВКП (б)», все содержание которого пронизывает культ Сталина.

В него внесли весомый вклад и деятели искусства, особенно писатели, делая это искренне или из прагматических соображений. Иллюстрацией этого вклада может служить написанный Михалковым текст гимна СССР со словами: «Нас вырастил Сталин – на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил!». Внесли свою лепту такие представители западной интеллигенции как Фейхтвангер, Уэллс, Барбюс, с симпатией отзывавшихся о стране и ее лидере, формировавшие о них на Западе благоприятное общественное мнение.

Широкая пропагандистская работа – необходимое условие создания культа личности, но воздействие ее не носит абсолютного характера. Она эффективна, когда общество принимает ее, когда она находит отклик в душах людей. Культ Сталина рос вместе с огромными успехами советского народа в предвоенные годы. В течение первых пятилеток отсталая страна совершила гигантский рывок в экономическом и культурном развитии. Успехи были неоспоримы, в их достижении была велика роль Сталина, но она преувеличивалась, провалы часто объяснялись ошибками местных работников, деятельностью врагов и т.п.

Для общества переходного периода к социализму было характерно харизматическое восприятие руководителей. Сотни лет царского самодержавия, деспотизма и рабства, поддерживаемый церковью патриархальный авторитаризм семейной жизни сформировали у значительной части народа соответствующий этой эпохе менталитет.
 

Уходящая вглубь веков вера в доброго правителя, наследие прошлого, осталась и после Октябрьской революции. Революционного вихря было недостаточно, чтобы уничтожить патерналистский менталитет, новое социалистическое сознание включило в себя эту психологическую особенность.

Социальные устремления масс связывались больше с конкретной личностью руководителя, чем с политическими учреждениями, эти настроения сохранились по сию пору. На первые президентские выборы в Беларуси один из кандидатов вышел с лозунгом «Стране нужен хозяин!». Его лозунг нашел широкий отклик, хотя избран был другой.

Формирование культа возможно лишь тогда, когда есть большая личность, и она связана с увлекающей массы идеей. Без этого все ограничится первичным, обывательским уровнем, перерастанием патерналистских ожиданий в потребность в человеке, который их осуществит.

Сталин представлял такую личность, его власть смогла стать абсолютной, потому что она совпадала со стремлениями широких масс. Его культ объединял личное и общественное, в нем была видна гордость за успехи страны и благодарность за все, что сделала страна под его руководством. Вера в социализм была перенесена на Сталина, они слились воедино, и на первом месте стоял социализм, социалистическая Родина. У многих ветеранов это единство сохранилось до сих пор.
 

Возникало культовое отношение и к Ленину, но он вел борьбу с подобными настроениями. Это определялось не только его человеческими качествами, в ее основе лежало принципиальное положение: социализм – это живое творчество масс,

Коммунистическая партия, ее лидеры должны всемерно развивать общественно-политическую активность масс, и любой культ руководителя (как и религиозный) только тормозит этот процесс.

После смерти Ленина осознанное или бессознательное стремление использовать психологию «вождизма» стало проявляться у руководителей страны. Уже с середины 1920-х гг. именами крупных и мелких вождей стали называть города, улицы, фабрики, трудовые коммуны. Появились Сталинград, Троцк, Зиновьевск.

Особенности массового общественного сознания использовались в благих целях – гораздо легче вести массы, которые тебе верят безусловно. Сталин использовал эту черту массового сознания сознательно и активно, его подход к человеку в социалистическом строительстве как объекту управления был диаметрально противоположен ленинскому. Сложно определить, в какой степени такая позиция определялась свойствами его личности, в какой была вызвана скептицизмом в отношении способности широких масс участвовать в решении общегосударственных дел.

Культ личности как проявление высшего авторитета власти цементировал общество, укреплял государство, хотя он, как и система чрезвычайного управления, противоречил социалистическим принципам. Даже в самые тяжелые периоды Великой Отечественной войны, в годы поражений сохранялся авторитет власти, вера в нее, и это было одним из источников Победы. Последствия утери властью авторитета продемонстрировала судьба Российской империи и Советского Союза.

Личность Сталина оказала огромное влияние на жизнь советского общества 1930-1940-х годов, хотя после XX съезда КПСС это замалчивалось, со времен горбачевской перестройки она стала рисоваться только в черных тонах. В исторической публицистике до сих пор Сталин и его эпоха являются предметом яростных споров и противоположных оценок. Одни считают его выдающейся личностью, другие палачом, одни говорят об огромном вкладе в дело строительство социализма, другие о массовых репрессиях, произволе его и его окружения.
 

Существует и срединная оценка, кратко сформулированная Симоновым в устах одного из героев его произведения: великая и страшная личность.

В политических и деловых качествах Сталина проявились лучшие черты его личности – преданность марксизму-ленинизму, делу строительства социализма, глубокий патриотизм. Его отличала твердость характера, незаурядный практический ум, редкое самообладание и выдержка, железная настойчивость в достижении поставленной цели, сильная воля и отсутствие политической половинчатости, организаторские способности, умение находить и выдвигать способных людей, всемерная поддержка деловой инициативы, нетерпимость к расхлябанности и насаждение железной дисциплины, умение подчинить работу аппарата управления решению главных задач, выкорчевывание из него проявления корыстолюбия.

Беспощадная воля Сталина, сочетавшаяся с неимоверными усилиями советских людей, стала важнейшим (а может быть и основным) фактором бурного рывка страны в 1930-х гг. и победы советского народа в Великой Отечественной войне
 
Марксизм им был сведен к простым и определенным схемам, постулатам, которые он сам не подвергал сомнению и не позволял такую ересь другим.

Его авторитет политического вождя строился на ленинской идеологической основе. Постоянное обращение к Ленину в обосновании своей позиции по тому или иному вопросу как бы придавало легитимность собственной деятельности, вырабатывало в общественном сознании идентичность Сталина и Ленина: «Сталин – это Ленин сегодня».

После XVII съезда партии наряду с «марксизмом-ленинизмом» появился термин «сталинизм». Порождение культа Сталина, в устах левых и правых он противопоставляется марксизму.

Сталинизм являлся практикой социалистического строительства в СССР, имея марксистко-ленинскую основу и решая определенные Лениным социально-экономические задачи, он принципиально отличался от ленинизма методами проведения социалистических преобразований, чему наиболее ярким, но не единственным примером может служить массовый характер политических репрессий. А дьявол, согласно поговорке, крылся в методах.

Еще до сих пор встречаются любители изображать Сталина как бесцветную личность, которая не обладала ни интеллектуальными, ни политическими, ни деловыми качествами руководителя. При этом они старательно обходят вопрос: могла ли подобная личность завоевать прочный авторитет не только у народа, но и у видных писателей, общественных деятелей и политиков других стран.
 

Миф о серости Сталина (Троцкий высокомерно отозвался о нем как самой выдающейся посредственности партии) порожден отсутствием у него внешнего блеска.

На первых порах был заметен разрыв с другими руководителями партии в уровне теоретической подготовки – сказалось предреволюционное десятилетие, проведенное в тюрьмах и ссылке. Но при огромной загруженности практической работой он изучал труды Маркса, Энгельса, Ленина, консультировался у ученых-обществоведов, под руководством одного из них изучал философию (можно ли представить, что какой-нибудь из последующих генсеков ломал голову над философскими проблемами?). Последующие руководители партии, включая последнего, не владеющего даже азами обществоведения, разительно отличались от него своей зависимостью от многочисленных консультантов и спичрайтеров.

Сталин, имея помощников, преимущественно сам писал свои речи, а черновики докладов на партийных съездах содержат следы большой личной работы, многочисленных правок. Он не замыкался в кругу политических и организационных дел, любил и хорошо знал литературу (его библиотека насчитывала тысячи томов), театр, кинематограф.

В своей политической практике Сталин не проявлял глубины в понимании происходившего в стране исторического процесса, решая текущие задачи, часто игнорировал далекие последствия предпринимаемых действий. В многонациональном государстве, особенно в условиях экономической и социальной нестабильности, слабость власти грозила его распадом, что продемонстрировала судьба Советского союза и Югославии.
 

Сталин до конца своей жизни беспощадно боролся с любым проявлением национализма и сепаратизма. Но как в этом, так и во многих других случаях, особенно в политических репрессиях, он бил по площадям, не считаясь с тем, как это скажется на будущем социалистического общества.

Массовые репрессии, ставшие трагедией для миллионов людей, после его смерти вплоть до настоящего времени служат основным средством дискредитации социализма. Укрепление политического режима Сталина было во многом достигнуто политическими репрессиями. Если в 1920-х гг. они были большей частью обоснованы, хотя часто чрезмерны, то с конца их в обстановке обострения классовой борьбы и усиления репрессий появляются фальсифицированные обвинения и целые процессы.

После убийства в декабре 1934 г. Кирова политические репрессии приняли массовый характер. Выстрел в него положил начало расправе Сталина с бывшими руководителями внутрипартийной оппозиции, целой полосе политических процессов, в которых с середины 1936 г. стали выноситься преимущественно смертные приговоры. Вслед за лидерами взялись за малозаметных участников оппозиции, само существование которых могло напоминать о возможности сопротивления.
 
Основной удар был нанесен по активу Коммунистической партии. Из пятнадцати первых советских наркомов своей смертью умерли трое, из 267 избранных в состав ЦК в 1917 – 1934 гг. было репрессировано три четверти, в том числе 32 члена Политбюро. Было арестовано 90 процентов делегатов состоявшегося в 1934 г. XVII съезда ВКП (б), 70 процентов избранных на нем членов и кандидатов в члены ЦК. Репрессии начались с верхов, затем поголовной ликвидации подверглись обкомы партии. В Москве, Ленинграде, Грузии, Украине, Белоруссии репрессии выкосили партийных работников до самого низшего звена.

В результате были уничтожено ядро партии, состоявшее из людей, вступивших в нее до революции, в годы гражданской войны, при Ленине, то есть тех, в отношении которых было подозрение, что они способны критически оценивать руководство Сталина.

Причины усиления политических репрессий следует искать в логике абсолютной власти. Чтобы сделать ее и дальше незыблемой, необходимо было ликвидировать любую возможность появления несогласия, уничтожить весь тот слой в партии и обществе, который мог дать не только несогласных, но даже сомневающихся.

Безусловно, в 1930-х гг. существовали оппозиционные настроения в партии и государственном аппарате. Это было несогласие с той политикой, которая начала проводиться с конца 1920-х гг., часто с методами ее проведения, оно усиливалась провалами в осуществлении первой пятилетки, тяжелыми последствиями, которые они имели.

К этому добавились изменение политики руководства в коммунистическом движении и Коминтерне. Носителем таких взглядов были, прежде всего, участники революции и гражданской войны, сохранившие собственное мнение по возникавшим проблемам или не желавшие принимать новый курс, отказываться от того, что являлось смыслом их жизни, продолжавшие ориентироваться на мировую революцию.

Опасался ли Сталин, что в случае кризиса в стране оппозиция может использовать его в своих целях? Можно ли отнести к нему слова историка Ключевского об Иване Грозном: «Вопрос о государственном порядке превратился для него в вопрос о личной безопасности, и он, как не в меру испуганный человек, начал бить направо и налево, не разбирая друзей и врагов»?
 
Вдохновителем террора был Сталин, но репрессии вскоре приняли неконтролируемый характер, количество жертв во много раз превысило тот рубеж, который был необходим для достижения поставленной им цели. Уничтожение такого слоя в партии могло быть оправданным только при условии, что репрессиям подверглись все слои населения. Для их обоснования было поднято на щит сформулированное в конце 1920-х гг. как реакция на реальные события положение об обострении классовой борьбы в стране.

Репрессии поддержали местные партийные органы, но основной вклад внес НКВД, везде находивший врагов Советской власти.

Репрессивная политика опиралась на искренне принимавших ее людей или паразитировавших на репрессиях. Господство официальных версий в печати, публичные процессы и признание обвиняемыми своих преступлений или ошибок оказывали воздействие на них, определяли их поддержку (за исключением тех, кто враждебно относился к Советской власти), вовлечение в процесс обличений.

Единодушное осуждение не только властью, но и всем окружением оказывало давление, страх разделить судьбу обвиняемых рождал новые доносы, еще более раскручивая спираль репрессий.
 
Одна из особенностей авторитарной системы власти – отсутствие постоянной и надежной обратной связи объекта управления с субъектом, слабость контроля над аппаратом управления. В определенной степени Сталин сумел преодолевать этот недостаток, централизм не уничтожил полностью местную инициативу, особенно это проявилось с началом войны.

С тем, чтобы обеспечить динамизм работы государственного и партийного аппарата, Сталин постоянно держал его в напряжении. Наряду с всемерным поощрением критики одним из средств давления на аппарат стали репрессии.

В России, где произошел своеобразный ренессанс Сталина, появилась оценка его как эффективного менеджера.
 

Сталин умел находить замену и ставить на ключевые посты способных людей, но замена не требовала расстрелов активных людей, и вряд ли такой способ смены кадров можно назвать эффективным, не говоря уже о его бесчеловечности.

Политические репрессии приняли иррациональный характер, они стали угрозой обществу, социалистическому строительству. В 1938 г. массовый террор был остановлен, часть осужденных была реабилитирована, репрессии вернулись в обычное русло, реже (в 162 раза!) стали выноситься смертные приговоры.

Распространенное, основанное на массовых репрессиях утверждение о мертвящей атмосфере 1930-х гг. не соответствует истине. Жизнь была нелегкая, но жить с каждым годом становилась все лучше, атмосфера в обществе была оптимистической, большинство людей верило, что перед ними открываются новые горизонты; даже в дни, когда многие честные люди гибли, будучи оклеветанными, в широких массах господствовало ощущение осмысленной, хотя и трудной жизни. И в 1930-х гг. в обществе сохранялся революционный пафос, обращенный теперь в трудовую сферу, в стремление построить социалистическое общество.

Если не учитывать этого, то никогда не понять, почему люди соревновались, перевыполняли нормы, своим самоотверженным трудом вырывали страну из отсталости, самоотверженно защищали ее. Ветераны, вспоминая об общественной жизни тех лет и признавая все негативные стороны этого периода, одновременно говорили о живом, творческом духе жизни партийных коллективов, о деятельном интересе коммунистов к делам партии, страны.

Конечно, характерным для этих лет энтузиазмом были охвачены далеко не все, и его недостаток восполнялся административными методами, вплоть до насильственных. Сочетание оптимистического мировосприятия, порыва энтузиастов с трагедией раскулаченных, голодом 1933 г., политическими процессами и репрессиями, экономического расцвета и подъема культуры с подавлением свобод придают необычные цвета этому десятилетию.

В разговоре о Сталине не избежать оценки результатов его деятельности. Суждения о нем никогда не будут однозначными, тем более в настоящее время, когда все его действия оцениваются через призму нынешних политических проблем.

В беседе с писателем Чуевым уже девяностошестилетний Молотов говорил о Сталине: «Если бы не он, не знаю, что с нами и было бы». Думается, это не было преувеличением верного соратника. Чрезвычайный характер управления, органической частью которого была власть Сталина, обеспечил выживание страны и утверждение социализма. Под руководством Сталина поколение 1920–1940-х гг. в условиях вековой бедности, доставшейся от царизма, в годы индустриализации, страшной войны и ликвидации ее последствий, материального самоограничения, жесточайшей экономии на самом необходимом сформировало основу для быстрого роста благосостояния общества с начала 1960-х гг. За это им должны быть благодарны послевоенные поколения.

Закончилась Вторая мировая война, наступили новые времена, вставали новые задачи, настала пора тем, кто вершил историю, уходить с политической сцены.
 

Послевоенные годы показали, что Сталин исчерпал свой потенциал.

В годы строительства социализма и Великой Отечественной войны страна была превращена им в экономический, политический, идеологический монолит, что обеспечило ее выживание, Победу и восстановление разрушенного. Но неограниченная власть Сталина положила также начало попятным процессам в политической системе страны, в Коммунистической партии, что отчетливо начало проявляться в послевоенный период.

Страна нуждалась в переменах, в 1950-х гг. ее начали руководители, воспитанные Сталиным и сохранившие в себе многие черты прошлого.

В нашей истории влияние личности – позитивное или негативное – всегда было огромным. Конечно, теперь мы не связываем все успехи и достижения советского прошлого только со Сталиным, но признаем, что его достоинства как руководителя стали важнейшим фактором бурного рывка страны в 1930-х гг. и победы советского народа в Великой Отечественной войне (так же как отсутствие необходимых качеств руководителя у Горбачева привели к краху не только его как политического деятеля, но и краху страны).

При упоминании Горбачева в таком контексте невольно возникает вопрос: почему народ, отказавшийся в 1917 г. от капитализма, через семьдесят лет, послушно следуя за этим поводырем, вернулся к нему? Почему новые поколения коммунистов так пассивно наблюдали, как уничтожают созданное их предшественниками? Здесь немало причин, но часть их кроется в связанном со Сталиным прошлым.

Конечно, считать, что Сталин породил Горбачева, будет большим преувеличением, но нельзя отказаться от мысли, что корни ряда проблем 1980-х гг. надо искать в 1930-х и 1940-х.