17 июня 2020 года исполняется ровно 80 лет с момента ввода советских войск в Латвию и Эстонию. Однако у политических элит прибалтийских республик на тот момент еще была возможность сделать добровольно выбор иного исторического пути, который в итоге привел бы к сохранению их независимости. Об этом в беседе с Baltnews рассказал руководитель фонда «Историческая память» Александр Дюков.

— Г-н Дюков, 17 июня исполняется 80 лет с момента войск Красной армии в Латвию и Эстонию, что правительства этих республик сейчас именуют «советской оккупацией». Насколько применение этого термина уместно в контексте исторической обстановки, которая складывалась на тот момент?

— Есть правовое измерение понятия «военная оккупация», и под него действия советской стороны в июне 1940 года, по моему твердому убеждению, не попадают.

— А если говорить не о юридических аспектах?

— И фактически пребывание стран Балтии в составе Советского Союза на оккупацию не тянет. Жители прибалтийских стран не были лишены каких-либо прав, которые имели бы другие граждане СССР.

В Прибалтике действовала система управления, которая, хотя и подчинялась Москве, на региональном уровне обладала значительной самостоятельностью и в изрядной части состояла из представителей титульного населения.

Не было попыток давления на культурную сферу, не запрещалось преподавание и обучение на местных языках. Более того, к концу 80-х годов подавляющее большинство студентов, например, в Литве обучалось именно на литовском языке. Соотношение таких студентов к студентам, которые обучались на русском языке, было где-то семь к одному.


© Sputnik / Нина Зотина Директор фонда «Историческая память» Александр Дюков

— Все это действительно не похоже на оккупацию. Тем не менее были репрессии со стороны советского руководства и депортации.

— Да, в сталинские времена проводились сомнительной обоснованности репрессии, но точно такие же репрессии, причем гораздо более масштабные проводились и во всех других республиках СССР.

Более того, именно в Прибалтике часть этих репрессий была обоснована. Хотя, конечно, если говорить, например, о депортации 1941 года, то это скорее из тех средств, которые больше порождали проблемы, чем решали их.

— Почему?

— Смысл депортации 1941 года был достаточно прост. О подготовке нападения Германии на Советский Союз в Москве прекрасно знали, и было известно о существовании в Литве разветвленного пронацистского подполья, которое готовилось к боевым действиям с начала вторжения Германии.

И накануне немецкой атаки было принято решение эту потенциальную пятую колонну депортировать, тем самым поборов достаточно существенную угрозу безопасности. Проблема заключается в том, что применяемый метод депортации был малоприцельным, и наравне с реальными членами пронацистского подполья под нее попало множество людей, к этому делу не причастных.


РИА Новости Демонстранты, идущие по улицам Риги, несут транспаранты с надписью «Да здравствует Советская Латвия», 1940 год

— Но ведь подполье действительно существовало?

— Да, это было разветвленное подполье, и с ним нужно было бороться. Но делать это можно было немного другими методами, а не массовой депортацией. Я уверен, что она породила еще больше проблем. Но не все решения являются эффективными.

— По-вашему, была ли какая-то историческая альтернатива включению стран Балтии в состав СССР?

— Такой вопрос в современной Прибалтике фактически не рассматривается. Говорится, что включение стран Балтии в состав СССР — это «ужасно», это «оккупация», «геноцид» и прочие сильные слова, которыми бросаются без всякого обоснования. Альтернативы при этом не рассматривается, просто предполагается, что страны Прибалтики, как и до войны, сохранили бы каким-то образом свою государственность и независимость.

— А такое было возможно?

— На тот момент такой сценарий был невозможен. Противостояние и международный кризис в Европе, который привел ко Второй мировой войне, к сожалению, привел и к созданию ситуации, в которой прибалтийским странам необходимо было решать, на какой они стороне — либо на стороне нацистской Германии, либо на стороне СССР.

В принципе это решение более-менее было принято прибалтийскими элитами в 1939 году.

И по состоянию на июнь 1940 года абсолютно все в дипломатических кругах Европы были уверены, что в будущей войне страны Балтии окажутся на одной стороне с нацистами.

Опасались этого и в Москве. Заключение соглашения с Германией в августе 1939 года (так называемый пакт Молотова — Риббентропа) преследовало своей целью решение и этого вопроса — не допустить появления германских войск на территории Прибалтики, то есть в непосредственной близости от «второй столицы» СССР Ленинграда.

— Получается, если бы не ввод советских войск в июне 1940 года и последующая инкорпорация в состав СССР, Прибалтика бы просто в полном составе перешла под протекторат Рейха.

— Да. Но как историк, я всегда задумываюсь — могла ли создаться ситуация, в которой государственность стран Балтии бы сохранилась в 1940 году?

— Значит все-таки был для них шанс сохранить независимость даже в такой сложный период?

— Я убежден, что такой шанс был. Этот шанс был в апреле, конце мая и даже начале июня 1940 года. 

Если бы в ответ на первые же заявления СССР с претензиями к этим странам были бы оперативно сформированы просоветские правительства, в том числе с участием коммунистов, и было бы заявлено об интеграции балтийских вооруженных сил с вооруженными силами Советского Союза, а также сделаны заявления о полном выполнении договоров о взаимопомощи; если бы люди, которые были причастны к зондажным контактам с Германией, получили бы пусть даже небольшие сроки — весьма вероятно, что прибалтийские страны сохранили бы свою формальную независимость.


© Public domain/ wikimedia Рижане с плакатами о просьбе присоединения к СССР

— А что бы это изменило? Ведь по факту их бы контролировал СССР.

— Да, они бы плотно контролировались СССР и в 1941 году все равно были бы оккупированы нацистской Германией. Но их государственность бы не прерывалась. И впоследствии они могли бы стать основателями ООН наравне с другими странами. Также они были бы членами антигитлеровской коалиции и после окончания Второй мировой войны имели бы такой же статус, как страны Организации Варшавского договора, как, например, Польша или Чехия.

— Это было бы выгодно и Советскому Союзу?

— На мой взгляд, подобный сценарий был бы, конечно, наилучшем и для стран Балтии, и для СССР. Это сэкономило бы много жизней — не было бы ни депортаций, ни кровавого гражданского противостояния «лесных братьев» после войны. Но, к сожалению, этого не случилось, и история развивалась по не самому лучшему сценарию, что бывает очень часто.

— И теперь советский период истории стран Балтии является основным камнем преткновения в отношениях между ними и современной Россией. Как вы считаете, что-то можно сделать, чтобы разрешился этот конфликт?

— Я не думаю, что в данном случае возможны какие-то изменения. Потому что официальная историческая концепция, которая сейчас зафиксирована в Латвии, Литве и Эстонии — это концепция прямо антагонистичная России.

Все эти рассуждения об «оккупации», «геноциде» и прочих вещах — всего-навсего способ утвердить нынешнюю роль стран Балтии как государств, экзистенциально противостоящих РФ.

Также это является способом отстранения от участия в демократических процессах представителей нетитульных национальностей, таких как неграждане Латвии и Эстонии.

Ждать каких-то изменений в исторических нарративах не приходится. Хотя те исторические концепции, которые сейчас воспроизводятся в странах Балтии, сильно устарели и не отвечают современным комплексам опубликованных документов и не выдерживают критики ни с точки зрения историчности, ни международно-правовых оценок.
 

---

---