---

В конце апреля я имел возможность побывать на конференции TAG Artificial Intelligence Day в Вене вместе с небольшой группой коллег.
 

---

Вечер после её завершения выдался исключительно ясным, невиданных доселе в этом календарном году градусов теплоты и красоты. Как мероприятие завершилось, мои попутчики-компаньоны двинули по магазинам Марияхильферштрассе и другим святым для белоруса местам. Я же решил, что канун Радуницы — самое время сделать то, что следовало бы сделать уже при первом визите в город с историей — познакомиться с хозяевами места, выразить им почтение, спросить разрешения, передать привет и всё такое. Вообще в городе, где живёшь, работаешь или просто ночуешь, лучше иметь хорошие отношения с теми, кто этот город создал и установил там правила, пусть это и было сотни лет назад.

Центральное Венское кладбище — самое подходящее место для такого знакомства. Несмотря на название, расположено оно у самой городской черты, к востоку. На кладбище ходит известный трамвай №71 — Straßenbahnlinie 71. Фраза из городского венского фольклора «Он сел на 71-й» (Er hat den 71er genommen) обычно описывает последний путь. Мы все на этом машруте, хоть и с пересадками, и у Харона всем придётся прокомпостировать талончик, но в тот вечер времени прокатиться на нём не было — слишком мудрёная получалась логистика. Потому, запрыгнув в необременённый ещё особыми смыслами S7 прямого следования, я направился встречать закат на Wiener Zentralfriedhof.


Zentralfriedhof — крупнейшее кладбище Вены, открыто в 1874-м и вмещает около трёх миллионов могил, что делает его одним из крупнейших кладбищ в Европе. И, видимо, самое респектабельное, раз там хоронят президентов, австрийскую аристократию и армян. Кладбище действительно огромное. Проплутав там часа три, я смог пройти только вдоль одного из радиусов к центру да обратно, с небольшими отклонениями в полосе следования. Для более полного осмотра нужен либо недельный поход с палатками, либо механизация перемещения.

Прошу пардона за низкое качество фотографий. «Самсунг»-то у меня ещё не S7, а только S5. Да и тот к вечеру умирал, съедая по 1% заряда на каждое фото, а с наступлением сумерек отдал концы. Не уверен, что он мог бы что-то поймать в темноте, но обратная часть пути так или иначе осталась без фоторегистрации.

Людей в это время почти не было, я встретил за всё время только одного медитирующего буддиста с велосипедом и парочку, прибиравшую какой-то фамильный участок. Это был бы совсем одинокий поход в полной безветренной тишине, если бы не пролетающие на душещипательно низкой высоте самолёты, взлетающие с венского аэропорта, расположенного в нескольких остановках электрички отсюда. Это происходит каждые пять минут, потому мирская жизнь не даёт забыть о себе. А кому-то, возможно, докучает.


Про этнический состав
 


План Центрального кладбища
 

---

В центре плана — собор св. Карло Борромео. Две особо выделенные светлые латеральные области на плане — это старое (справа) и новое еврейские кладбища. Непонятно, почему именно евреям раз за разом отводится такое большое количество земли под захоронение. Я бы на месте евреев насторожился, с чего такое планирование; австрийские архитекторы — народ со своеобразной фантазией.

Я шёл, пристально вглядываясь в надписи на могилах. Надо заметить, что этническое разнообразие упокоенных австрийских аристократов поражает даже на горизонте конца XIX — начала XX века. Расовые теории г-на Шикльгрубера о превосходстве немцев выглядят совершенным нонсенсом для его родины — Австро-Венгерской империи, когда величественные аристократические склепы или могилы на площади вокруг центрального собора содержат целые списки всяческих Generalmajor или K.U.K. Feldmarschal с чешскими, венгерскими, польскими, словацкими фамилиями. Видно, что Австро-Венгрия была столь же этнически терпимой, как и Российская империя, где этнический ценз на карьеру в kaiserlich und königlich («императорской и королевской» = государственной) иерархии в большинстве своем отсутствовал.




Фельдмаршал Его Императорского Величества Светозар Бороевич де Бойна. Небось, воевал против Брусилова
 

---

Хотя на кладбище выделены (в разы меньшие, чем еврейские) мусульманское, буддийское, русское, итальянское и ещё несколько подобных участков, много иностранцев похоронено вперемешку с аборигенами.




Кореец, австрийская familie и вьетнамская бабушка по соседству
 

---

На все участки, понятное дело, не зашёл. Но ландшафт буддийского могу показать — он отличается от окружения совершенным отсутствием шика.




Вид сквозь портал на буддийское кладбище
 

---

А вот на остальном Zentralfriedfoh шика хватает. Туда можно ходить исключительно как в музей или на выставку произведений соответствующего искусства. Ниже — не самый скромный, но и не самый шикарный вариант. Подобное «ангельское» оформление могил самое распространённое, но не кажется неуместным или совсем безвкусным...




Задумчивый архангел над семейным мемориалом
 

---

...разве что иногда встретишь какой-то откровенный фейспалм.




Некто Holub смотрит в куст
 

---

Про ухоженность

Местность вокруг центральных аллей ухожена, подстрижена и отстроена. Но только там. Когда уже в полутьме я забрёл в несколько отдалённые от аллей районы, где находятся могилы конца прошлого века, то увидел там пейзажи из фильмов ужасов — низкие деревья, утопающие в нестриженной прошлогодней траве тропинки и заросшие бурьяном ряды осыпающихся старых постаментов, часть из которых заселил плющ, образуя на них странного вида гриб. Из другой части могил вырастал какой-то жутко колючий тернистый куст без листьев.

Я хотел было глянуть на другие характеристики покойных, чтобы оценить корреляцию с этой удивительно избирательной флорой, но было уже слишком темно, чтобы что-то было можно различить на полустёршихся плитах. А смартфон к тому времени уже сделал всё что мог и отключился. Видно, что это захолустье никому не нужно, и если как-то и убирается, то очень немного. Впрочем, какого-либо мусора я там также не находил.

Свежие могилы организованы интересным образом, что может послужить хорошим примером для нашего муниципалитета, да и просто смертных граждан. Отличие от наших кладбищ уже в том, что редко где увидишь индивидуальные ограды. Могилы редко единоличные, отдельный участок кладбища — это чаще всего familie — семейная усыпальница с зарезервированным для подхоранивания местом.




Скромный ряд для упокоения душ, есть свободные места
 

---

В одиночку укладываются только выдающиеся люди.




Одиночная могила — выдающийся архитектор. Но основная масса — familie
 

---

Скульптуры, скульптуры, скульптуры. Дорогие, вычурные. Я их тут встретил больше, чем художественных рисунков на граните, как это делается обычно у нас. Гранитная плита для информации. Чувства и статус — в объёме.





Это несколько семейных усыпальниц в ряд. Имена написаны в столбик под каждой скульптурой
 

---

Могилы также оборудованы съёмными крышками — для дополнительного размещения урн.




Думаю, пара здоровых мужиков могут поднять плиту за эти кольца
 

---

Выглядит это всё как-то менее эгоцентрично и экологично, а также дёшево и для семей, и для муниципалитета, в сравнении с обычными для нашей традиции непроходимыми заборами и роскошными двумя-тремя квадратами городской земли на покойника. Умерших не держат взаперти на клочке семейной земли, есть возможность пообщаться с соседями.

Несколько раз встречал рунические надписи. Язычество живо. Заметьте, что это несколько поколений под одним камнем.




Перевёрнутый альгиз
 

---

Очень плотные ряды сразу за центральным собором.




Относительно свежие захоронения, несмотря на центральное место
 

---

Хозяева

В центре Zentralfrienhof находится величественный собор св. Карло Борромео. Когда выныриваешь из аллей на широкую площадь к собору, он поражает.




Собор св. Карло Борромео
 

---

Площадь огромная, пропорции собора к человеку и архитектурных элементов друг к другу выбраны так, что при своих размерах, он не давит. Чувствуется пространство, в котором величие собора — как опора и ось, а не основное содержание, выдавливающее всё остальное.

Внутри колоннады также могилы. Что-то вроде «похоронены у кремлёвской стены». Наверное, большие люди. Но опять же, среди немецких/австрийских фамилий — масса «понаехавших» славянских, отмеченных датами начиная с конца позапрошлого века.




Вечная электрическая лампадка сияет
 

---

Когда вначале повествования я упомянул про армян — это была не шутка. Прямо вплотную к соборной площади, под таким вот огромным электрифицированным памятником, похоронена в 2008 году десятилетняя Малакян Валентина. Можно посочувствовать горю родителей, но эта армянская девочка соседствует с явно несомасштабными личностями. Что свидетельствует о масштабе денежных возможностей, самооценки и скромности папы с мамой.

Судя по расположению могилы, Карл Реннер, первый федеральный канцлер Австрии после распада Австро-Венгерской империи и первый президент Австрии после Второй мировой войны, — центральная личность в австрийской табели о рангах. Его могила расположена прямо перед входом в собор св. Борромео, в окружении других выдающихся президентов.





Могила Карла Реннера
 

---

Не самые выдающиеся президенты и лица второго эшелона лежат рядом, на особой аллее.




Praesidenten Gruft
 

---

Одна из могил, которую я сознательно искал, находится рядом с президентами. Людвиг Больцман. Если вы не знаете, чем знаменит сей господин, то у вас пятёрка по философии. У меня по философии было два, а по физике было пять. Поэтому я его нашёл. Над головой физика — кинетическое уравнение, обессмертившее его имя. Людвиг Больцман представить не мог, что ещё и в области искусственного интеллекта его фамилия будет часто поминаться, но формулу энергии для ограниченной машины Больцмана напишут на другом монументе, да продлятся дни светлейшего Джеффри Эвереста Хинтона.




Людвиг Больцман
 

---

Как видно, здесь также фамильное захоронение. Пообщавшись с Людвигом Больцманом-старшим, я заметил, что его, видимо, внук — Людвиг Больцман-младший (1923-1943) — погиб под Смоленском. Занесла нелёгкая.

Чтобы найти следующую компанию великих, мне пришлось побегать вокруг среди всего этого архитектурного великолепия последнего пристанища аристократов. Но когда я внезапно выскочил из кустов и воткнулся взглядом в следующий скромный монумент, у меня, честно говоря, несколько отнялась речь. Благоговение — оказывается, это можно чувствовать.




Бетховен
 

---

Это была площадь композиторов. Я обошёл её.




Штраус (Иоганн, сын) и Брамс
 

---

И композиторам ещё достаются скромные цветы. Больше цветов и оваций получают исполнители. Исполнителям, однако, редко достаются места в пантеоне благоговения.




Шуберт
 

---

Наши

Одной из главных целей во время этого похода у меня было найти могилы советских солдат, погибших в боях за Австрию весной 1945-го. На карте их расположение отмечается как сектор 44С. И это весьма респектабельное расположение, сразу на север от собора, метрах в ста от него, в самой центральной части кладбища.

Если могилы рассматривать как имущество, то за ним хорошо ухаживают. И австрийцы, и советские специалисты.



Управляющий советским имуществом в Австрии
 

---

И уважение к тем, кто уложил в смоленскую землю Людвига Больцамана-мл., — в несомненном наличии. Не думаю, однако, что тут есть какая-то особая любовь к русским, некие братские чувства или что-то подобное. Скорее — высокая культура, воспитанная великой империей; культура, которой нет и никогда не будет у известных гордых небратских народов, гадящих на могилы советских солдат в известных скоропостижных незалежностях.

Во главе сектора — высоченный монумент с красной звездой. С четырёх сторон на нём патетические надписи на русском.




Восточная надпись
 

---

Дорогу к нему с запада охраняют два каменных советских солдата с обнаженными головами и опущенными знамёнами.





В кадр чуть не попал очередной пролетавший над собором пассажирский самолёт.




Сзади — центральный собор и ряды могил павших воинов
 

---

Большое количество могил датированы именно 13 апреля — тогда завершилась Венская наступательная операция Красной Армии. В ней, в составе 3-го Украинского фронта, участвовал и мой дед — Чурилов Василий Степанович, командир расчёта гвардейских реактивных миномётов 29-й отдельной миномётной бригады фронтового подчинения. В отличие от похороненных здесь бойцов, он остался жив и получил медали «За взятие Вены» и «За взятие Будапешта».





У монумента лежат возложенные к годовщине освобождения Вены венки. Вот кто помнит о событии, слева направо: Посольство Беларуси, Посольство России, Посольство Таджикистана, Российский центр науки и культуры в Вене. И гвоздики от неизвестных представителей.





Я походил несколько минут меж рядов, посидел на траве внутри живой изгороди, наблюдая за заходящим солнцем, а на выходе увидел простую могильную плиту с такой же простой, сермяжной фамилией.





Рядом с родовой австрийской аристократией лежит русский красноармеец Пётр Иванович Захряпа. Укладывая эти обстоятельства в голове, я пошёл в обратный путь.