4 мая Владимир Жириновский заявил, что если ему поступит предложение поехать на парад в Минск, то он «не будет участвовать в преступлении Лукашенко» и что «фракция ЛДПР никуда не поедет».

Во-первых, большого друга Беларуси Жириновского пока никто никуда не зовет. Есть более достойные российские парламентарии.

Во-вторых, сама фракция ЛДПР, которая угрожает не поехать – весьма специфическая вещь.
 

Традиционно она примерно на треть состоит из так называемых «коммерческих» депутатов. Они получают мандаты в обмен на разного рода помощь партии. Наиболее простая и понятная — разовый взнос.

Как сообщали СМИ, место в федеральном списке на выборах в Госдуму может стоить 100-200 млн рублей. Но такие цифры предусмотрены для опытных депутатов, желающих переизбраться в Думу; для новичков цифры выше — от 400 млн рублей.

Оплата происходит переводом пожертвований в одну из близких к партии структур — Российский союз свободной молодежи, Центр поддержки молодежных инициатив и Фонд поддержки безработной молодежи. Все эти фонды возглавляет депутат Вадим Деньгин (а в Союзе свободной молодежи главой также была бывшая жена Жириновского Галина Лебедева). Обороты в этих структурах немалые. В 2015-2017 годах они получили добровольных пожертвований и взносов на 4,3 млрд рублей.

Некоторым «коммерческим» депутатам руководство ЛДПР вменяет искать финансовую помощь целым региональным отделениям. А платить в ЛДПР должны все — каждый депутат поддерживает партию деньгами, эквивалентными 10-100% его зарплаты, на содержание аппарата фракции.
 

Вряд ли кто-то из этих людей вообще вникал в ситуацию с Беларусью, парадом, Лукашенко и прочими вещами. Это серьезные люди, которые делают в российском парламенте серьезный бизнес.

Вторая категория ЛДПР-овцев еще более интересна. Это мужчины, которые в юности были помощниками Жириновского. Например, ставший в 16 лет помощником вождя на общественных началах Ярослав Нилов теперь возглавляет ключевой думский комитет по соцполитике, ставший в 25 лет помощником Жириновского Алексей Диденко сейчас — первый замруководителя фракции, а самый молодой депутат Госдумы Василий Власов, попавший в парламент страны в 21 год, раньше был руководителем секретариата партийного лидера.

Вместе они образуют вторую категорию депутатов от ЛДПР наряду с «коммерсантами», и надо думать, что на белорусском параде их тоже очень ждут.



Нужны ли они в Минске и как ко всей этой братии отнеслись бы ветераны, большой вопрос.

Белорусский балкон

В самой России в качестве альтернативы предложили выйти 9 мая на балконы с портретами ветеранов. Лукашенко, наверно, нужно было тоже провести акцию «Белорусский балкон» и предложить гражданам выставлять портреты в форточки. О таком 75-летии Победы наши прадеды могли только мечтать. Зато получили бы одобрение Жириновского, это дорогого стоит.

Заметим, что каждый юбилейный год без всякого коронавируса у оппозиции находятся причины не проводить парад: то разрушение дорожного покрытия, то дорогое топливо для техники, то дедовщина в частях. В этот год критика началась аж за 2 месяца – таким образом СМИ пытаются выдать собственное мнение за общественное.
 
Разумеется, медицинская картина тут вообще не при чем. Религиозные праздники (две Пасхи и Радуница) имели гораздо больший охват населения. В масштабах республики это сотни тысяч встреч, тысячи достаточно массовых богослужений, посещения родственников и пр. Кстати, католическая Пасха вообще не критиковалась в электронных СМИ, наверно, старшие польские товарищи не одобрили.

Что же касается 9 мая, то при хорошей погоде трибуны могут собрать около 7 тысяч человек и несколько тысяч вокруг, но, во-первых, люди будут находится на открытом воздухе, а во-вторых, парад все равно не сопоставим по масштабу и динамике с поездками, перемещениями, общениями с родственниками во время церковных праздников и больших многодневных выходных.

Однако цена вопроса – не только военная память.

Конкретная модель управления отчетливо проявляется в кризис. В случае, если Беларусь быстро и с минимальными издержками переломит ситуацию, Александр Лукашенко для многих станет примером того, что можно сохранить советское наследие и использовать его против одной из самых больших опасностей для человечества за последние 30 лет.
 

Это даст эффект, который не в состоянии перекрыть никакая пропаганда, и парад здесь – демонстрация нормальной жизни общества и работы государства.

Поэтому общественное мнение в РФ готовят заранее, «на всякий случай», уверенно рассказывая в сюжетах о катастрофической и глубоко ошибочной белорусской политике.

Но проблема несколько глубже, чем чисто медицинская. Возникает вопрос к сути постсоветской власти вообще. В каких направлениях двигались бывшие республики и к чему пришли через 30 лет? Есть ли хоть где-то остатки социального государства? Насколько коммерческой стала система здравоохранения? Насколько общество устойчиво к трудностям и ограничениям? Насколько государство имеет контроль над рынком и спекуляциями?

Оказалось, что постсоветские общества достаточно хрупкие и начинают шарахаться и бродить буквально от чиха. Виной многому, на мой взгляд – гипертрофированная роль СМИ. Часть из них не подлежит никакому регулированию, т.к. действует из-за рубежа, часть имеет внешнее финансирование, отдельные пользуются западной дипломатической поддержкой.

Оказалось, что зачистить информационное пространство практически невозможно даже в России, которая имеет максимум таких возможностей.

Что же касается Беларуси, то ситуация с COVID-19 интересна тем, что оппозиционные СМИ впервые пытаются нащупать предел своего реального влияния.
 
Так что вирус показал, насколько реально важна не столько медицинская, сколько информационная безопасность. Сейчас СМИ, фактически, могут причинять прямой экономический и политический ущерб – за счет призывов к населению не работать, за счет создания ажиотажного спроса на валюту, медикаменты, продукты, за счет травли врачей и Минздрава.

И если в самом начале эксперты пафосно писали о том, что «мир уже никогда не будет прежним» и что всем поголовно придется носить маски, то к концу эпидемии мы, вероятно, придем к тому, что «намордники» будут одеты не на население, а на СМИ.