---

Байки шипчадлера. Начало

---

Греки — это не только древний народ с многовековыми традициями, но и весьма специфические товарищи, что касается современного флота.

Это всегда радушный приём — с обнимашками, с накрытыми столами и выпивкой, — но это радушие зачастую смысловое, осознанное, продуманное до мелочей.

Посему с греками надо всегда держать ухо востро и не налегать на горючие жидкости, пока не сделана работа (хотя бывало по-разному). Грек не может не попытаться обмануть или не выторговать хоть миллиметр, просто не может — это не грек, если это не так.

Праздничное настроение, шутки, анекдоты продолжаются в течение всего времени работы нескончаемым потоком. Отвлечение внимания, попытки фокусироваться на чём угодно, только не на работе — всё это с обильным жестикулированием и невероятно богатой мимикой.

И чем больше этого маскарада, тем очевиднее, что на судне что-то не так.


Мне, как инспектору, несмотря ни на что, надо быть начеку, чётко выполнять инструкции и знать особенности данного типа пароходов — только в этом случае можно быть относительно спокойным.

Но я был бы не я, если бы не принимал участие в этом весёлом балагане, наигранно смеясь, да и сам порой добавлял в их сценарий пару-тройку своих реприз, над которыми они тоже весело хохотали.

Тут ведь ситуация какая. Мы оба понимаем: все эти словесно-эмоциональные конфетти — пыль в глаза друг другу. Он, улыбаясь, меня дурит. Я, хохоча, его ловлю.

И вот наступает момент, когда я уже всё нашёл — а он ещё этого не понял, или надеется, что прокатит. Я работал в компании, в которой никогда ничего не прокатывало, иначе я просто там бы не работал.

Всё ещё мило улыбаясь, я начинаю перечислять, где и какие проблемы. Мимику так быстро с весёлой на серьёзную не перестроишь, посему лицо, как правило, у греков перекашивало.

Не буду вдаваться в технические подробности — большинству это всё равно понятно не будет, но проблемы есть, на них указано, и начинается вторая часть спектакля — «задушевная». В 90% случаев начиналось это такими словами: «Так, давай-ка поднимемся в каюту и всё это хорошенько обсудим».

Прекрасно зная, что ни о чём договориться не получится, грек просто обязан, просто должен попробовать — а вдруг?! В этом греки очень близки с русскими, и хоть у них нет слова «авось», но понятием этим они пользуются отменно.


В каюте чифа (старпома) уже произошла смена декораций — убраны яства, вместо недопитой трёхзвёздной «Метаксы» на столе хороший французский коньячок, коробочка сигар и порезанный лимончик и лайм.

Не спрашивая, хочу ли я отведать коньячку, он наливает, ставит напротив меня и заговорщицким тоном начинает мне рассказывать, что, мол, это всё ерунда, этого никто не заметит (мало ему, что я заметил, оказывается), мы всё устроим, ты, главное, не переживай, — пытается успокоить сам себя старпом, обращаясь ко мне.

Время на инспекцию ограничено, и когда оно подходит к концу, я достаю аргумент похлеще всего убранства на столе — так называемый «танк инспекшн», а это уже официальный документ о приёмке и готовности судна к погрузке, который я могу подписать, а могу и нет.

Спектакль резко заканчивается. Старший помощник в этот момент звонит капитану и по-гречески говорит что-то наподобие: «Шеф, всё пропало, клиент уезжает...»

Затем берёт рацию и уже на английском, с использованием соответствующей ситуации лексики, раздаёт палубной команде приказания. Палуба у греков, как правило, филиппинская (но о них отдельный разговор, и не в этот раз), и те начинают резко устранять все недочёты, если это возможно.

Тут уж зависит всё от меня — понравился мне спектакль или нет, я всё равно вернусь на палубу и всё тщательно проверю ещё раз. И только убедившись в том, что ко мне претензий по окончании погрузки не будет, я подписываю бумаги и делаю старпому ручкой.

Ну, тут уж старпом рассыпается в комплиментах, нервно хихикая от пережитого, и всовывает мне блок белого Marlboro вдогонку — с неизменным приглашением на обед.

Ситуацию с непринятием судна и запретом на погрузку я описывать не буду, так как там совсем невесело и много всяческой технической и юридической терминологии.


А вообще, конечно, по большому счёту, если старпом поставит перед собой задачу что-то спрятать, он всё равно это сделает, ведь это его судно.

Но и этот нюанс в нашей работе просчитан, так как в конце погрузки будет всё ясно, а танкерок-то в наш порт рано или поздно вернётся — и уж тогда показательные выступления буду делать я, и моя «хореография» очень не понравится буквально всей команде, даже если на судне будет всё в порядке.

Для этого каждый инспектор имеет при себе белый платочек, а в документе по приёмке судна чёрным по белому написано, что должно быть сухо и чисто. Даже если вы никогда не видели танкер, то вполне сможете себе представить, как я найду место погрязнее и проведу по нему белым платочком...





P.S. На фото — Константинос, самый что ни на есть настоящий грек, ко всему ещё и старпом огромного 350-метрового танкера. Мы с ним отработали вместе месяц под Кронштадтом. Весёлый, жизнерадостный человек, 30 лет в море... Большой профессионал, да и просто — большой!