В последние годы в среде социально активных сограждан стало очень модно следить за политическими событиями в государствах Запада и делать разнообразные прогнозы. После британского Brexit, победы Дональда Трампа в США, в местных экспертных кругах и вообще среди интересующихся политикой людей своего рода правилом хорошего тона стало «завернуть» с умным видом что-нибудь этакое про выборы в Нидерландах, президентскую гонку во Франции или будущий состав немецкого Бундестага.

На самом деле такое внимание к Западу кажется чересчур преувеличенным на фоне того, что популярная белорусская или российская пресса не пишет практически ничего про политические процессы в других, не менее значимых регионах нашей планеты. Хотя в нынешних реалиях достоверные сведенья о ситуации в Бразилии, Малайзии или Иране значат ничуть не меньше, если не больше, чем результаты выборов в любой из топ-стран Евросоюза.

Но раз уж пошла такая мода, то негоже оставаться вне тренда и, соответственно, нужно сделать некоторые выводы в связи с победой Эммануэля Макрона на выборах президента Франции.
 

Трансформация элиты

Во-первых, нужно отметить тот факт, что евроатлантические элиты сделали правильный вывод из последних политических событий и проявили недюжинную эластичность и способность к трансформации.

Понятно, что политика будущего должна выходить за рамки привычного противостояния «правых» и «левых», поэтому ставка была сделана на создание нового движения «Вперед» без явной идеологической привязки, которое и возглавил Макрон.

Кроме того, в преддверии второго тура кандидат от истеблишмента, коим фактически является новоизбранный президент Франции, явно заигрывал с избирателями правого и левого толка, отдавшими голоса за Ле Пен и Меланшона, когда критиковал Евросоюз и апеллировал к национальным чувствам французов.

То есть правящий класс демонстрирует вменяемость и понимание обстановки, что выражается в готовности принять и адаптировать отдельные идеи националистов и коммунистов в целях удержания собственной власти.

Примерно так Запад сработал в прошлом веке в ответ на Великую Октябрьскую революцию и вызов Коминтерна, когда крупный капитал пошел навстречу наиболее разумным требованиям рабочего класса и народных масс и воплотил этот симбиоз на практике под видом социал-демократии.

Таким образом, вывод, который был очевиден еще после громких терактов во Франции в 2015-2016 годах, остается прежним:
 

---

Европу ожидает поворот вправо и замедление темпов глобализации, однако реализация этой политики будет проводиться под руководством нынешней элиты, а не так называемых «евроскептиков».
 

---

При этом понятно, что правящими кругами будет воплощена только та часть программы, которая не угрожает базовым установкам, а «красными линиями» в этом случае станет сохранение Евросоюза в виде единого интеграционного блока, пусть и с некоторой девальвацией либеральных ценностей.


Политическое будущее Марин Ле Пен

Тем не менее, Марин Ле Пен и иных европейских политиков такого рода нельзя сбрасывать со счетов и те, кто смакует поражение лидера «Национального фронта», не очень адекватно понимают сложившуюся политическую реальность.

Нужно осознавать, что за Ле Пен отдали свои голоса 33,9% от общего числа пришедших на выборы французов, то есть примерно 10 миллионов 643 тысячи избирателей, и этот факт нельзя игнорировать. Это наибольший успех «Национального фронта» с момента его создания в 1972 году, а для Марин Ле Пен, возглавившей партию шесть лет назад, такой результат является еще и очевидным свидетельством правильности выбранного курса.

Напомним, что на прошлых выборах 2012 года Марин получила лишь 17,9% (6 421 802) голосов избирателей, то есть за пять лет ей удалось почти в два раза улучшить собственные показатели.
 

---

С учетом того, что Ле Пен по меркам политической карьеры совсем молода (48 лет), то у нее есть весьма серьезные шансы занять кресло президента Франции в обозримом будущем.
 

---

Тем более нельзя исключать, что Макрон, победа которого объясняется не столько выдающимися личностными качествами, сколько грамотной работой политтехнологов, окажется столь же неудачным государственным лидером, как и Франсуа Олланд, которому в свое время тоже раздавали много авансов.

В таких условиях третий забег Марин Ле Пен вполне может оказаться удачным.


Что касается предстоящих этим летом парламентских выборов, то вряд ли «Национальному фронту» удастся одержать на них победу с учетом мажоритарного характера избирательной системы, когда победитель определяется по итогам двух туров голосования.

В большинстве округов ситуация будет, вероятно, дублировать раскладку перед прошедшими президентскими выборами: то есть номинант от «Национального фронта» выходит во второй тур, где проигрывает более умеренному кандидату.

Это значит, что движение Макрона, вероятно, получит парламентское большинство, так как новоизбранный президент еще не успеет растерять кредит доверия населения.

Однако думается, что и «Национальный фронт» серьезно увеличит свое представительство во французском парламенте, то есть в развитии этой партии отмечается позитивная динамика.

Таким образом, партия Ле Пен (а политик уже объявила о намерении трансформировать «НФ» в более широкое движение) к концу текущего года будет представлена серьезной фракцией в Европарламенте (по итогам выборов 2014 года получили 24 из 74 положенных Франции мест) и усилит свои позиции в национальном парламенте.

Кроме того, с момента принятия на себя обязанностей по руководству «НФ» Ле Пен серьезно поработала над партийным имиджем и программами, поэтому сейчас называть эту партию «крайне правой» не просто некорректно, а невежественно.

Все это указывает на склонность Марин Ле Пен к компромиссу, и нельзя исключать, что французский истеблишмент рано или поздно примет решение заключить с ней сделку в обмен на президентскую должность.

Когда-то для гугенота Генриха Наваррского «Париж стоил мессы», а для Марин Ле Пен ценой власти вполне может стать отказ от планов по демонтажу ЕС.


Значение для Беларуси

Что же это все значит для нашей страны? В принципе, ничего особенного, кроме общей информации для понимания международной обстановки, с чем, судя по всему, и так все в порядке.

Некоторое время назад белорусский президент, ранее весьма удачно предсказавший триумф Дональда Трампа в США, заявил, что «не верит ни в каких евроскептиков в Евросоюзе».
 

---

Это значит, что белорусские дипломаты направляют в Минск достаточно точные прогнозы развития событий в странах аккредитации и представление о будущем у нашего руководства есть, а вот представление о том, что с этим будущим делать, скорее всего, отсутствует.
 

---

Было дело, в белорусской столице серьезно надеялись на французских социалистов во главе с месье Олландом как на идейно близких товарищей, и именно с задачей развития связей в Париж был направлен бывший министр культуры, один из самых «европейских» белорусских дипломатов Павел Латушко.

С учетом непростых белорусско-польских и польско-французских отношений завязать прямые контакты с Парижем было бы весьма интересно для Беларуси, тем более что в Минске хорошо помнят первый зарубежный вояж президента и встречу Александра Лукашенко с Жаком Шираком.

Однако пока — увы: Франция, погрязшая в проблемах в Африке и на Ближнем Востоке, фактически отдает Восточную Европу на откуп ФРГ, Швеции и региональным державам типа Польши или Румынии.
 

---

Французы так и не стали играть серьезную роль на белорусском направлении, ограничиваясь общими западными установками. Думается, что такая линия Франции в отношении Беларуси будет продолжена и в ходе каденции Макрона.
 

---

Тем не менее, необходимо продолжать искать точки соприкосновения с официальным Парижем, а что касается Марин Ле Пен, то с ее движением целесообразно установить конструктивные связи по линии белорусского парламента, тем более, что у той же ЛДП (представлена в ПП НС и Совете Республики) есть партнерское соглашение с «Национальным фронтом».