ЭМИГРАЦИЯ
08.12.2019
Эдуард Говорушко
Журналист
ДЕТСКИЙ САДИК ВНУКОВ РАДИ
Этюды из моей американской жизни
-
Участники дискуссии:
-
Последняя реплика:
Лилия Орлова,
Heinrich Smirnow,
Леонид Соколов,
Марк Козыренко,
Алла  Березовская,
Ольга  Шапаровская,
Сергей Радченко,
Юрий Васильевич Мартинович,
Глория Веро,
Регина Гужене
Как —то я по неведению невольно обидел жену. Рассказывала Наташа кому-то о своем семейном детском садике и похвасталась, что уже почти десять лет в бизнесе. Последнее слово мне почему-то не понравилось:
— Да, брось ты, какой это бизнес? Пашешь сама на себя. Вот, если бы у тебя были работники, как когда-то в твоем кафе в Рижском дворце спорта, тогда это бизнес, а так…
Не думал, что мне отрыгнется. Через год она получила лицензию уже не на шесть детишек, а на десять, и ей понадобился помощник.
На семейном совете было решено, что мне надо осваивать новую профессию — усатого няня. Я тогда работал помощником садовника у Али Шкловской. Уговорили. перейти под начало жены. Накаркал, называется. Походил на курсы первой помощи и перешел в распоряжение жены.
Поначалу нянчил детишек, как говорят, скрепя сердце, а потом не просто втянулся, но и полюбил это занятие. С детьми и сам в какой-то мере становишься ребенком, искреннее и непосредственнее, словом вроде бы и моложе. Даже сейчас, когда давно уже толкаю тележки, радуюсь детишкам в доме. Но, чтобы не быть уж очень благостным, признаюсь и предостерегаю: не дай Бог никому трудиться под началом жены, да еще не выходя за порог своего дома!
Женщины обид не забывают, а жены в особенности. Передав маме последнего ребенка после очень беспокойного дня, я расслабился с бокалом пива. Наташа села напротив и будто невзначай спросила:
— Ты и сейчас считаешь, что у меня не бизнес?
— Бизнес, бизнес! Но не забывай, пожалуйста, что business woman в моем понимании тебя сделал я, твой единственный работник.
— Бизнес, бизнес! Но не забывай, пожалуйста, что business woman в моем понимании тебя сделал я, твой единственный работник.
Можно умолчу о том, что она мне ответила? Впрочем, женщины могут догадаться.
Ну, а сейчас о том, как Наташа стала в Америке бизнес леди, расскажет она сама, отвечая на мои вопросы
— Наташа, пусть тебя не смущает, что ответы на свои вопросы мне в какой-то мере известны — все же 52 года совместной жизни никуда не денешь. Во-первых, все же «в какой-то мере», а во — вторых , эта информация на вынос, может кому-то и пригодится. До американского садика у тебя ведь был опыт работы с детьми?
— В мой первый детский сад меня привела шестимесячная дочь. Отдать Юленьку в ясли не позволяло сердце, сидеть же с ней дома — зарплата мужа. Вот и пришлось совместить полезное с приятным: устроилась воспитательницей в среднюю группу, доченьку же отдала в ясельную. И каждую свободную минутку бегала смотреть, как спит, просыпается, ест. Думала, дотяну ее так до средней группы и уйду из детсада — опекать тридцать карапузов труд не из легких.
Но Юлька пошла в первый класс, а я втянулась. Подружилась с коллегами, за компанию окончила вечернее отделение педагогического техникума. Зачем, сам не знала, ведь в педагоги никогда не тянуло. Но — человек предполагает, а Бог располагает...
Открыла же свой детский садик в Бостоне благодаря внуку Андрюше — не хотела, чтобы он ходил в американский.— Получается, что рижская ситуация повторилась, только уже с внуком?
— Вот в том-то и дело, невольно поверишь в то, что жизнь развивается по спирали. На этот раз внука не хотела отдать в чужие руки. К этому времени много воды утекло. Я получила диплом Ленинградского института культуры, длительное время проработала в Латвийском совете по туризму и экскурсиям. Потом зарегистрировала свою турфирму.
Дочь тем временем успела закончить специализированую английскую школу, Московский университет. Поработав около года в Риге, вышла замуж за американского журналиста и переехала в Бостон.
А затем появился магнит, который и меня перетянул в Америку — Андрюша. Я видела, как он впервые открыл глаза, слышала первый крик... В Ригу муж улетел один. После прибавления в семье, дочка с зятем купили в рассрочку двухсемейный дом. Выплачивать ссуду из месяца в месяц и коммунальные услуги оказалось не так просто даже двум работающим американцам.
Так у меня, вернее у нас, появилась идея и внука не спускать с рук и денежек заработать — домашний детский сад.Идея казалась простой — по утрам поиграть к Андрюше приходят еще несколько малышей его возраста. Я же еще буду их всех учить, готовить к школе, как в том моем советском рижском детском саду.
Оказалось, «Америки» я не открыла — Family Day Care здесь не редкость. Нужно было лишь получить лицензию, предоставить помещения определенной площади, оборудованные так, чтобы детям в них было безопасно. Приятным моментом оказалось то, что при получении лицензии были учтены не только дипломы и мой советский опыт воспитателя в детском саду, но и материнский тоже.
Конечно же, пройти все эти чиновничьи инстанции, грамотно заполнить анкеты на английском и другие документы, помогли Брюс и Юля.
— Почему же ты решила, что детей к тебе поведут?
— В большинство американских садиков родители приносят для своих чад завтраки, ланчи и обеды. У меня же — НОУ- ХАУ. Я сразу решила: буду готовить для них сама, пусть едят теплое, вкусное, как говорят — с пылу, с жару. Забегая вперед скажу, что мои питомцы особенно любят домашний борщ и блинчики.
Название моего садика, которое, кстати сказать, придумал Брюс — Our Future (Наше будущее). Оно в какой-то мере отражение моей собственной судьбы — мое американское будущее создали дочь и внуки.— Первого питомца помнишь?, не Андрюшу, конечно.
— Всю жизнь буду помнить. Ведь этот мальчик дал мне надежду, что садик состоится. Его звали Нейсон — полуторагодовалый карапуз с огромными карими глазами и кожей цвета кофе с молоком. Родители же — белые, обоим около тридцати. Оказалось, мальчика усыновили.
До сих пор удивляюсь, как могла родная мать оставить такого ребенка — очень развитый, сообразительный, жизнерадостный.
Нас познакомили. Мальчик услышал мое имя — и к, удивлению, чисто повторил: Наташа. Сразу, правда, с оглядкой на мать, пошел ко мне на руки, а затем потопал знакомиться с игрушками. Андрюша с любопытством наблюдал за гостем, пока тот не притронулся к его любимому грузовичку. А затем вцепился в игрушку с другой стороны. И оба отчаянно заверещали! С большим трудом удалось переключить внимание Нейсона на паровоз. И тут внук, бросив грузовик, взялся отнимать его... Потом это повторялось чуть ли не со всеми игрушками подряд.
А я так надеялась, что общительный Андрюша поможет легче приручить моих новых питомцев... Пока, однако, выходило наоборот, они помогли мне преодолеть эгоизм внука.Особенно Нейсон, с которым Андрюша довольно быстро подружился.
В тот первый раз, когда мама уходила, Нейсон расплакался. И мне показалось, что та обрадовалась. В душе на нее разозлилась... Потом настало время, когда Нейсон из машины с явным удовольствием бежал мне навстречу, а на уходящую маму внимания не обращал. Она явно расстраивалась. И я поняла — ей так хотелось, чтобы приемный сын любил ее, как родную!
Потом пришла Карина, худенькая тростиночка с голубыми глазками. Очень обидчивая, чуть что — в слезы. И плачет горько, горько. Пока не возьмешь на руки и не прижмешь к сердцу. Ей, наоборот, очень понравилось отбирать игрушки у Андрюши, который долго смотрел на нее с опаской, а иногда норовил и толкнуть исподтишка. Еще: Карина плохо ела. Нейсон, который не жаловался на аппетит, помог и ей. Как-то обратила ее внимание, как тот уписывает кашу за обе щеки. И Карина тоже почти незаметно опустошила тарелку. Как раз в это время за ней пришла мама и очень прониклась к моему садику.
— Родители тебе доверяли? Ведь садик начинался практически с нуля.
— Иные первые дни просиживали у меня по два-три часа. Думала, чтобы помочь мне и их чаду подружиться. Только потом поняла, что меня вроде как экзаменовали. И я выдержала проверку — дети довольно быстро привыкали ко мне и к своему новому дому. Между прочим, мама Карины потом призналась, что одно время работала в Москве и очень доверяет русским няням, которые умеют любить чужих детей, как своих.
Толстушечка Саманта — ровесница Карины, воспитывалась без папы. Оторвать ее от мамы в первый, ознакомительный визит, долго не удавалось. Как прилипла. Ни на меня, ни на Андрюшу, ни на игрушки внимания не обращала. Меня это уже начинало беспокоить. И на третий, и на четвертый Сэми ревела и хныкала безудержно. Вижу, дети стали ее обходить стороной: они сами по себе, я — с Самантой. Трудно сказать, поняла ли девочка причину такой обструкции, но рев постепенно прекратился. Она все чаще стала подходить к ребятам и в конце концов стала равноправным участником их игр. Чтобы там ни говорили, коллектив воспитывает, особенно детский.
— Судя по именам, твои первые воспитанники были маленькими американцами. На каком языке ты с ними общалась?
— На их родном, хотя мой английский, признаюсь, далек от совершенства. Но они меня понимали. Теперь они учатся в университетах, а иностранным языком выбрали русский. Андрюша же в школе учил еще испанский и немецкий, который позже усовершенствовал в Германии. Он уже окончил Бостонский университет и работает в Вашингтоне. Найти работу по душе Андрею помогло в том числе и хорошее знание русского и других языков. Нейсон в этом году оканчивает престижный частный университет Брейданса, о Саманте и Карине мне сейчас ничего неизвестно.
Между прочим, в моём садике воспитывалась и внучка Анечка, ныне уже первокурсница колледжа искусств Бостонского университета. Интересно, что после моих американских питомцев в садик чаще всего стали поступать детки из русских семей. Привозили их ко мне в Watertown почти из всех окрестных городков — Арлингтона, Лексингтона, Волсома, Бельмонта и даже отдаленного Ньютона.
Иммигранты из стран бывшего СССР хотят, чтобы их маленькие американцы знали язык предков.Были среди моих питомцев и те, кто общается с родными на английском, французском и итальянском. Танкред, у которого папа американец, а мама француженка освоил и русский — сначала с няней, а потом в Our Future, куда отец привел двухлетнего сынишку именно с этой целью. Двухлетний Николо, в семье которого говорят на итальянском, замечательно чувствовал себя среди русских ребятишек
— Ладно, давай перейдем к итогам. Сколько детишек прошли за все эти годы через твои руки?
— Не только через руки, но и через сердце.
— Не сомневаюсь, но хочу привести и доказательство. Не знаю, помнишь ли ты послание, которое написала мама Нейсона, твоего, можно сказать первенца? Я сохранил перевод, который сделала когда-то Юленька. Помню, ты расплакалась, прочитав его.
«Наташа, благодарю тебя за сына. Мой Нейсон. Пятнадцатимесячный. Я испуганная, прижимающая к себе своего малыша: все ли будет с ним в порядке? Меня переполняет чувство ответственности за сохранение и защиту этого подарка судьбы.
Как я могу доверить его кому- либо? КОМУ- ЛИБО? Кто кроме меня будет заботиться о нем с тем же благоговением и трепетом, видеть и развивать все потенциальное богатство его души? Нет, никто не сможет сделать это так бережно, как я сама…
Как же я могу передать его в объятия других рук, отдать под чужую опеку и сохранность?
Невозможно. Невозможно отдать сына кому-то другому.
Ты была сильна. Надежна. С нежностью и радостью в голосе. Называла моего сына любящими русскими ласковостями. Ты была открыта, твоя любовь была глубока. Эта любовь выражалась в различных тонах твоего голоса, в теплых прикосновениях. Многими другими способами.
Эта любовь отличалась от моей, но я видела — она была настоящей, реальной. Эта любовь стоила того, чтобы я, хотя и с неохотой, отдала свое сокровище в твои объятия.
Ты радовалась каждому, даже самому маленькому успеху моего сына, ж ила его трудностями, плакала и болела вместе с ним. Ты и никто другой, я в этом уверена, могла войти в наши жизни именно таким образом, предложив все дары своей души и всю себя.
У моей благодарности нет слов, Наташа. Нет слов. Джин Клири»
— И это называется «нет слов»? Действительно я забыла об этом письме. Спасибо, что напомнил. Еле сдержалась, чтобы и сейчас не расплакаться..
— Любопытно, что Джин не замечала разницы в твоем отношении к внуку и к ее сыну.
— А никакой разницы не было, и быть не могло. И не в угоду родителям, конечно. Андрюша, как и все напроказившие, отсылался посидеть на ступеньке и подумать о своем поведении, также как и все поощрялся добрым словом или новой игрушкой. Также было и с Анечкой. Во-первых, дети очень ревнивы, остро чувствуют несправедливость по отношению к себе, а во-вторых, я не хотела выделять своих среди других, чтобы внуки не выросли эгоистичными.
— А теперь все же давай вернемся к цифрам. Так сколько же детей вышли из твоего садика в школу?
— Да, забыла сказать: практически без рекламы садик стал настолько популярным, что меня уговорили расшириться. Получить лицензию на десять ребятишек. И взять ассистента, как ты знаешь.
Недавно подсчитала, что за 22 года через мой садик и мои руки прошли свыше двухсот пятидесяти детишек.Ежедневно приходило не больше десяти, а еженедельно шестнадцать. Секрет в том, что одни посещают садик два дня в неделю, другие три-четыре. И между прочим, почти все вышли с разговорным русским языком, с начальными знаниями математики. Английский же в школе успешно осваивали за четыре —пять месяцев. По уровню готовности к школе мои выпускники превосходили сверстников из американских детских садов.
— Твоя американская жизнь удалась?
— Вполне. И дело не только в успешном бизнесе. Больше горжусь тем, что помогла моим внуку и внучке стать достойными, воспитанными и образованными людьми. В садике я работала четыре дня в неделю, начиная с понедельника. Пятница, суббота и воскресенье посвящались им. На какие только занятия я их не возила: музыкой, рисованием, лепкой, гимнастикой, танцами.
Первые свои рисунки Анечка, студентка колледжа, искусств сделала в садике. Математикой внуки занимались с хорошими русскими преподавателями. А сколько времени мы посвятили русскому языку! И Андрюша, и Анечка говорят практически без акцента, внук, правда, больше внимания уделяет чтению. Даже Булгакова «Мастер и Маргарита» с трудом, но осилил.
Не хочу особо хвастаться, но не сомневаюсь, без меня дочь с зятем, которые все это время много работали и работают, столько внимания детям уделить бы не смогли. Отрадно, что и дети, и внуки про это не забывают и благодарны маме и бабушке.
— А дедушке?
— Дедушке тоже, конечно. Не случайно Юля однажды сказала, что мы — хорошие партнеры. Были и есть. Сейчас я вернулась к прежней лицензии — не более шести, а мой ассистент нашел другую работу и, похоже, доволен, как слон, что ушел из моего подчинения.
***
Доволен, конечно, не скрою. Но рад и тому, что дети по-прежнему в доме. Умиляюсь, когда двухлетний Симоша снизу кричит — Эдек т, Эдек, призывая меня оторваться от компьютера. Разве тут усидишь и не потанцуешь с ними, пусть и неуклюже, под заводную песенку Шаинского «Пусть бегут неуклюже…»
Пусть бегут!
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Александр Бржозовский
Куда бедному немцу податься?
Добро пожаловать в Россию!
Елена Фрумина-Ситникова
Театровед
Итог прожитой не своей жизни
о Родине
Елена Фрумина-Ситникова
Театровед
В Сочи или Геленджик?
Эдуард Говорушко
Журналист
ЛЮБОВЬ К ОТЕЧЕСКИМ ГРИБАМ
Этюды из моей американской жизни
ОБЫКНОВЕННЫЙ НАЦИЗМ
КАК СОЗДАТЕЛИ RAIL BALTICA ПЫТАЛИСЬ ОБМАНУТЬ ГЕОГРАФИЮ
ПОЛИТИЧЕСКАЯ КРИТИКА
Это Вы как нерусский рассуждаете? Или Вы как русский знаете лучше, как жилось нерусским?
ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО СЕРГЕЯ СИДОРОВА
Из разговора врачей(англоязычных):Ну, коллега, будем лечить или она сама загнется?!