---

Окончание. Начало здесь

---

Сланцы — молодой город Ленинградской области

Николай Погребов не стал эмигрантом, его не расстреляли и не отправили в страшные лагеря — в Советской России он стал доктором минералогических наук, профессором Ленинградского горного института, одним из основателей отечественных научных школ по гидрогеологии и инженерной геологии, под его руководством была составлена первая гидрогеологическая карта СССР. Фактически именно он и был человеком, открывшим Прибалтийский сланцевый бассейн, исследования которого он продолжил, как только закончилась послереволюционная сумятица.

В 1926 году, подводя итоги полевых исследований, Николай Федорович обозначил будущий город Сланцы Ленинградской области как наиболее перспективное место для добычи «горючего камня» — здесь проходит сочленение Прибалтийского и Гдовского сланцевого бассейнов.

По оценкам, сделанным в начале 80-х годов, извлекаемые запасы горючего сланца на территории Ленинградской области в два раза больше, чем на территории Эстонии и составляет порядка 2,5 млрд тонн.





Всеми достижениями в обеспечении собственной энергетической независимости Эстония обязана тому, что смогла сохранить и развить технологии переработки сланца, которого в ее шахтах и разрезах добывают порядка 15 млн тонн в год.

15 млн тонн — и электроэнергии хватает для себя и для поставок в Финляндию, Россию, Латвию и Литву. 15 миллионов тонн — и обеспечены теплом Кохтла-Ярве и Нарва, синтезировано почти 15 млн баррелей искусственной нефти, обеспечены сырьем цементные заводы и минеральными удобрениями то, что в Эстонии после введения контрсанкций со стороны России по привычке продолжают называть сельским хозяйством, идет производство синтетических масел, продукции тонкой химии.

15 млн тонн в год — и 2,5 млрд тонн извлекаемых запасов горючего сланца на территории России.

Объем добычи с 2011 года — нуль.
 

Николай Федорович Погребов был совершенно прав, когда закончил свой научный доклад о результатах исследований следующими словами:
 

---

«Освоение месторождения значимо не только для Северо-Запада, но и для всего Советского Союза».
 

---

 

Удивительное время было — высказывание ученого тут же услышали руководители государства, оно стало обоснованием для практических действий.

9 апреля 1930 года Сергей Миронович Киров в районе деревни Большие Поля принял участие в закладке основания опытно-экспериментальной шахты — эту дату отмечают как день рождения Сланцев. Ударная комсомольская стройка, одновременное сооружение еще двух шахт, строительство ТЭЦ, завода по производству сланцезольного кирпича и жилого поселка.

В 1934 — первый состав со сланцем для ленинградских ТЭЦ с шахты №1, в 1939 — введена в эксплуатацию шахта №2, достроена железная дорога до Ленинграда, достроены сланцеперерабатывающий завод, две школы, клуб, стадион, больница.

Поселок Сланцы становился городом, весной 1941 получил статус райцентра.

После войны начались одновременно сразу несколько процессов. Восстанавливались пострадавшие шахты №1 и 2, строилась еще одна, с 1946 года началось строительство газопровода Кохтла-Ярве — Ленинград, в который синтетический газ с 1949 года поступал сразу с двух сланцеперерабатывающих заводов — в Кохтла-Ярве и в Сланцах (в Эстонии завод построили в 1949 году, в Сланцах — в 1952).

Сейчас уже мало кто об этом помнит, но газификация всей Эстонии, Сланцевского района и северной столицы была обеспечена за счет переработки горючего сланца Прибалтийского бассейна. Искусственного газа было вполне достаточно до начала 60-х, когда начали вводить в строй первые магистральные трубопроводы для природного газа.


«Горючий камень сланец»

Горючий сланец Прибалтийского бассейна удивителен количеством полезных продуктов, которые можно из него получить.

Самое простое и очевидное его использование — в топках электростанций, что и происходит на Нарвских ГРЭС. Если же после предварительной просушки сланец отправить в камеру полукоксования (нагрев до температуры 500—520 градусов без доступа воздуха), то дальнейшее сжигание полученного полукокса обеспечит выход двух полезных продуктов — сланцевого газа и так называемой сланцевой смолы.

Сланцевый газ по своему качеству мало отличен от природного, сланцевая смола, несмотря на отличия в химическом составе, имеет свойства, мало отличные от свойств сырой нефти.

Зола, образующаяся при сжигании кокса — сырье для производства цемента.

Зола, образующаяся в топках электростанций при сжигании сланца, используется как сырье для производства минеральных удобрений, как добавки при производстве асфальта, как наполнитель при производстве строительного камня.

Сланцевая смола без дальнейшей ее переработки используется как топочный мазут для корабельных двигателей, а вот список того, что из нее можно получить при дальнейшей переработке, мы приводить не будем — в нем более двухсот наименований, начиная от дорожного и кровельного битума и заканчивая продукцией тонкой химии.




Горючий сланец
 

---

Разработка всех технологий переработки горючего сланца велась Московским Энергетическим Институтом и Всесоюзным НИИ горючего сланца, который был создан в Кохтла-Ярве.

В самом начале 60-х годов, после того как началось сокращение производства сланцевого газа для нужд Эстонской ССР и Ленинградской области (окончательно это производство было остановлено только в начале 80-х), в Кохтла-Ярве был построен завод по переработке сланца, на котором опытные технологии МЭИ и института сланца стали дорабатывать до уровня промышленных.

1962 год — первые тонны бензола и толуола, 1968 — в новых цехах завода, выросшего до уровня крупного комбината «Сланцехим» началось производство формалина и бензойной кислоты.

Да, надо хоть пару слов о политике, как же без нее.
 

Развитие сланцевой промышленности, энергетики в Эстонии шло в советские времена — в том регионе, где количество трудоспособного населения было минимальным. Нынешние власти Эстонии называют приезд специалистов из других республик СССР «русификацией», но это более чем странно — в районах, прилегающих к Нарве и поселку Кохтла-Ярве «русифицировать» было просто некого. Люди ехали восстанавливать и развивать промышленность и энергетику Эстонии, ехали работать для того, чтобы обеспечить газом Ленинград, а не за «длинным рублем» и не для «угнетения коренного населения».
 

Одно из последствий политики, которую руководство Эстонии после 1991 года проводило и проводит в отношении своего русскоязычного населения — то, что подавляющее большинство жителей северо-востока республики стали гражданами не Эстонии, а России.

Просим вас, уважаемые читатели, не забывать об этом факте, когда будете читать о том, чего смогла добиться Эстония за последние годы и о том, какие возможности сумела упустить Россия.


Нарвские электростанции

В те же 60-е годы было принято решение, которое много лет спустя оказалось роковым для города Сланцы — все, что добывалось в шахтах города, проходило через обогатительную фабрику и отправлялось на дальнейшую переработку в Эстонию. Для того времени решение было вполне логичным — не было смысла дублировать успешно работающий и развивающийся комбинат, расположенный достаточно близко.

Сланец из Сланцев (извините за такую невольную тавтологию) уходил в Кохтла-Ярве и для того, чтобы стать топливом для Нарвских электростанций. В 1965 годы была принята в эксплуатацию Балтийская ГРЭС общей электрической мощностью 765 МВт и тепловой мощностью 400 МВт.

Одновременно с ней строилась Эстонская ГРЭС, которая после выхода на проектную мощность, произошедшего в 1973 году, генерирует 1615 МВт электроэнергии и 800 МВт тепловой энергии. 2,4 ГВт установленной мощности — это столько же, сколько будут иметь два энергоблока строящейся Белорусской АЭС, вот только в масштабах Эстонии Нарвские ГРЭС можно считать энергетическими сверхгигантами.




Балтийская ГРЭС
 

---

Как и в двух других прибалтийских республиках, после 1991 года в Эстонии закрывались крупные промышленные производства, уменьшалось количество населения.

Как это расценивать с политической точки зрения — отдельная большая тема, но оба этих процесса объективно увеличивали энергоизбыточность Эстонии: чем меньше потребление электроэнергии внутри государства, тем шире становятся возможности для ее экспорта. В 2017 году в Эстонии введена в строй еще одна электростанция, сырьем для которой является все тот же горючий сланец — «Аувере», мощностью 300 МВт, в результате общая установленная мощность Нарвских электростанций на сегодня составляет 2,7 ГВт. Но и это еще не все.


Viru Keemia Grupp и Eesti Energia

После приватизации комбината по переработке сланца его владельцем стал концерн VKG (Viru Keemia Grupp, Вируская химическая группа), в полном соответствии со своим названием занимающейся химией сланца.

От Института сланца в 90-е годы, которые в Эстонии были немногим менее лихими, чем в России, мало что осталось как от объекта недвижимости, но VKG сумела сохранить часть кадров — профессионалов, занимавшихся развитием технологий переработки по 30—40 лет.

Сейчас эти специалисты в силу возраста заняты преподавательской работой, но их усилиями школа сланцевой химии не только сохранилась, но и продолжает развиваться. VKG один за другим вводит в строй заводы по производству сланцевого масла — Petroter I, Petroter II, Petroter III.

Красивое название, правда? В нем слышится корень petro, намекающий на связь производства с нефтью. Может быть, так оно и есть, но может быть и совсем иначе.




Три государственных сланцеперерабатывающих завода в Кохтла-Ярве (Эстония), Фото: vkg.ee
 

---

Химическим подразделением концерна — VKG Oil — с самого начала становления как самостоятельного производства руководит выпускник Новополоцкого политехнического института, с 1984 года работавший на Сланцехиме химиком-технологом Николай Иванович Петрович.

По правилам эстонского языка ударение в любом слове приходится на первый слог, так что Николай Пе́трович руководит вот уже тремя заводами Pе́troter, порядковые номера которых означают новые поколения используемой технологии. Мало того — усилиями Петровича было восстановлено производство в четырех цехах «Сланцехима», которые в масштабах Эстонии теперь именуются заводами.

Весь объем газа, образующегося при переработке сланца, использовать в производстве невозможно, поэтому и была введена в строй еще одна электростанция. Конечно, на фоне остальных эстонских электростанций мощность у нее скромная, но свои 90 Мвт в «общую копилку» вносит и она.

VKG Oil развивается достаточно успешно, продолжая инвестировать в дальнейшее совершенствование технологии, в строительство новых заводов, но его отношения с государственным предприятием Eesti Energia складываются почти так же драматично, как в России отношения, к примеру, частной компании, пытающейся развивать добычу природного газа рядом с месторождениями, которыми управляет Газпром.

«Внезапно» выяснилось, что объема добычи сланца на созданных в советские времена разрезах и шахтах с трудом хватает для нужд государственного концерна, и в такой обстановке VGK волен искать сырье для своего производства где угодно.

Возможно, если бы политические отношения Эстонии и России были менее напряженными, в Сланцах появились бы «гонцы» с предложением восстановить добычу, но теперь об этом можно гадать. VGK сумел найти возможность инвестировать в первую за всю историю Эстонии частную шахту, и теперь действительно добывает сланец самостоятельно.




Шахта Оямаа (Эстония), Фото: news.postimees.ee
 

---

Обнаружив такое упорство со стороны частного конкурента, Eesti Energia сделала еще один ход — вложила деньги в разработку собственной технологии химической переработки сланца.

На технологии Enefit 140 был создан завод по производству сланцевого масла, где работают две производственные линии. 140 — это количество тонн сланца, которые линия перерабатывает в час.

В 2015 году был построен второй завод, теперь уже на технологии Enefit 280, в результате чего общее производство сланцевого масла в Эстонии выросло до 2 млн тонн или 15 млн баррелей. Рыночная романтика при этом никуда не делась — себестоимость производства этой синтетической нефти составляет около 50 долларов за баррель, потому после падения цены в 2014 году все перечисленные производства работали не на полную мощность, а то и просто останавливались.

Как ни удивительно, но и Эстония относится к числу стран, заинтересованных в балансировке мирового рынка нефти — после соглашения ОПЕК+ дела в эстонской экономике пошли в гору.


Утрачено многое, но далеко не всё

Какие перспективы у сланцевой промышленности Эстонии?

VGK и Eesti Energia намерены увеличивать объемы производства сланцевого масла — это не только увеличивает прибыль, но и дает возможность перейти к более глубокой переработке этой продукции. Обе компании уже создали технологии получения из сланцевого масла дизельного топлива — по качеству оно отвечает стандартам Е5, но рентабельным такое производство становится при объемах переработки порядка 25 млн баррелей в год.

Удастся эстонцам добиться запланированных результатов или нет, во многом зависит от мировых цен нефти.

На сегодняшний день в сланцевой промышленности Эстонии трудоустроены почти 8 тысяч человек — для местных реалий весьма значительное количество, да и еще, как видим, имеются шансы на то, что будут создаваться новые рабочие места.
 

Мы подозреваем, что рассказ о горнодобывающей и химической промышленности Эстонии, об ее энергетике были несколько неожиданными для многих из вас, уважаемые читатели. Но еще более фантастична история о том, как сланцевые технологии Эстонии позволили компании Eesti Energia вмешаться в зарубежный проект… Росатома на Ближнем Востоке. А в 2014 году против промышленных планов компании Eesti Energia прошла многотысячная демонстрация представителей и сторонников экологических движений в городе Солт-Лэйк-Сити, столице штата Юта. Но это уже материал для следующей статьи, основной посыл которой останется тот же, что и у этой.
 

Расслабленность, расхлябанность России привела к тому, что в начале 10-х годов мы окончательно потеряли сланцевую промышленность в Ленинградской области, и теперь мы вынуждены просто наблюдать за тем, как советские наработки оказались сохранены и приумножены в Эстонии, каких результатов добивается бывшая советская республика.

Очень хочется верить, что этот невеселый рассказ заставит вспомнить о том, что не так уж много времени прошло, что почти 80% жителей северо-западной Эстонии, в том числе и сотрудников сланцевых предприятий — граждане России, а не Эстонии. Мало того — Прибалтийский сланцевый бассейн не единственный на территории России, есть перспективные месторождения и в других регионах.

Нам кажется, что стоит не пытаться забыть окончательно и бесповоротно, а напротив — основательно задуматься.