МИРОВАЯ ЭНЕРГЕТИКА
24.05.2023
Институт развития технологий ТЭК
изучает связь энергетики, с экономикой и политикой
Эпоха энергетической незащищенности:
риски новой геополитики
-
Участники дискуссии:
11 -
Последняя реплика:
больше месяца назад
В статье известных публицистов Джейсона Бордоффа и Меган Л. О'Салливан во влиятельном Foreing Affairs «Эпоха энергетической незащищенности» поднимается тема «энергетической безопасности», казалось бы навсегда исчезнувшая из внимания властей, экономических субъектов и общества развитых стран после принятых мер по итогам войны 1973 года на Ближнем Востоке и иранской революции 1979 года, которые обнажили опасную зависимость Запада от поставок нефти из стран Залива.
Слова «энергетическая безопасность» вызывают в воображении пожилых американцев образы квадратных седанов и универсалов с деревянными приборными панелями, выстроившихся в очередь на многие мили в ожидании возможности заправить свои баки бензином по заоблачно высоким ценам, напоминают авторы.
Тогда политика стран ОЭСР по созданию крупных запасов нефти, повышению энергоэффективности, переход потребителей горючего на экономичные маленькие автомобили, массовое строительство АЭС принесло быстрые результаты. Об опасности нехватки энергоресурсов забыли. Оказалось − зря.
«Важность энергетической безопасности никогда не уменьшалась; она просто воспринималась как нечто само собой разумеющееся в мире изобилия и интегрированных, хорошо функционирующих глобальных энергетических рынков, − пишут Бордофф и О'Салливан. − У директивных органов теперь есть возможность по-новому взглянуть на энергетическую безопасность и климатическую безопасность, придать надлежащий вес обоим и оценить, что ни то, ни другое не может быть достигнуто в отсутствие другого».
Провозглашаемую авторами Foreing Affairs идею принципиальной взаимосвязи «энергетической безопасности» и «климатической безопасности» можно расценивать по-разному, в том числе и как признание поражения триумфального шествия «зеленой энергетики», в чем они сами признаются. «В не столь отдаленном прошлом официальные лица и эксперты считали, что чрезмерные опасения по поводу энергетической безопасности могут помешать борьбе за климат. Сегодня верно обратное: по мере перехода к миру с нулевым уровнем выбросов еще большей опасностью для климата будет недостаточное внимание к энергетической безопасности… Политики должны осознать новые риски для энергетической безопасности и модернизировать свой инструментарий для борьбы с ними. Это не отвлекает от решения проблемы изменения климата, а занимает центральное место в ней; без этого сдвига энергетические кризисы могут свести на нет стремление к нулевым выбросам».
Итак, сначала − «энергетическая безопасность», а потом − «нулевые выбросы». Надо добавить: если на эти «нулевые выбросы» хватит ресурсов после обеспечения «энергетической безопасности». А ведь может и не хватить, что хорошо понимают силы, стоящие за заталкиванием человечества в ловушку ВИЭ. Например, послушные экологические группы начинают судебный процесс против исполнительной власти Европейского союза в попытке заблокировать предложение о включении природного газа и атомной энергии в список устойчивых видов деятельности, сообщает Associated Press. Greenpeace заявила, что подает иск в Европейский суд, призывая признать включение ископаемого газа и ядерной энергии "недействительными". Дополнительно ClientEarth, Европейское политическое управление WWF по транспорту и окружающей среде и BUND оспаривают только решение о включении газа.
В Германии «зеленые» торжествуют по поводу остановки последних трех АЭС, но ведь закрывать дефицит электроэнергии придется за счет угольных станций. Во всяком случае, до тех пор, пока не будут построены 25 ГВт запланированной газовой генерации. А в этот период правительству придется сделать болезненный выбор: вкладывать деньги в надежность и модернизацию угольной генерации (если вложить – в течение срока окупаемости отключить их будет проблематично) или не вкладывать и пойти на риск выхода из строя оборудования, работающего на «авось».
Причиной новой энергетической нестабильности, по мнению авторов статьи, являются три основных фактора: возвращение соперничества великих держав во все более многополярной и фрагментированной международной системе, усилия многих стран по диверсификации своих цепочек поставок и реалии изменения климата. Выход из ситуации они видят в следовании четырем принципам: диверсификация, устойчивость, интеграция и прозрачность.
Вряд ли можно согласиться с данными тезисами. Соперничество «великих держав» и «реалии изменения климата» к энергетическому кризису имеют отдаленное или просто никакое отношение. Зато призыв к переходу на возобновляемую энергетику и провозглашенный отказ от ископаемого топлива (этого вывода авторы старательно избегают) − самое прямое. Инвестиции в ископаемое топливо падали, а в ВИЭ росли.
Диверсификация поставок энергоносителей всегда упирается в дилемму: дешевизна или безопасность. Еще в 1913 году Уинстон Черчилль, в то время первый лорд Адмиралтейства, заявил, что “в разнообразии, и только в разнообразии” Соединенное Королевство найдет решение проблем, возникших в результате его решения отказаться от использования угля Ньюкасла британским военно-морским флотом и перейти к менее надежным источникам нефти из Персии.
Многие десятилетия Саудовская Аравия послушно следовала принципам сделки «нефть в обмен на безопасность», заключенной президентом США Франклином Рузвельтом и саудовским королем Абдулазизом ибн Саудом в День святого Валентина в 1945 году. Сейчас же Эр-Рияд гораздо меньше озабочен тем, чтобы удовлетворить просьбы Вашингтона, явные или подразумеваемые, о поставках нефти на рынки. Перед лицом предполагаемого или реального снижения стратегических обязательств США на Ближнем Востоке Эр-Рияд пришел к выводу, что ему следует обратить внимание на другие отношения − особенно на свои связи с Китаем, единственным крупнейшим потребителем, пишут Бордофф и О'Салливан.
«Обратить внимание на другие отношения» − мягко сказано. Саудиты только вежливо отказываются выполнять требования Вашингтона по росту добычи нефти, зато газета «Аль Халидж» из ОАЭ не стесняется в выражениях: «Арабский регион является свидетелем решительных преобразований, направленных на создание новой арабской среды, готовясь идти в ногу с глобальными переменами спустя более десяти лет после так называемой «арабской весны»: это закамуфлированное название «управляемого хаоса», организованного американскими спецслужбами.
США нанесли удар по арабскому региону, разрушили социальные, политические и экономические структуры во многих арабских странах, подорвали их институты и территориальное единство, создали условия для терроризма и межконфессиональных конфликтов и привели к тому, что арабский мир подвергся потрясениям, поразившим его опоры. Были практически разрушены родственные связи внутри арабской нации, обусловленные общей историей, верой и судьбой».
Закономерный вывод после призывов прекратить добычу нефти и угроз принять закон NOPEC о признании OPEC виновной в манипулировании рынком − почти Северная Корея по резкости обвинений.
При этом авторы напоминают, что даже по мере сокращения потребления нефти геополитические риски могут возрасти, поскольку мировое производство становится все более сконцентрированным в странах, которые могут производить энергоресурсы с низкими затратами и с низким уровнем выбросов, и многие из которых находятся в Персидском заливе. В сценарии МЭА доля мировых поставок нефти производителями ОПЕК растет примерно с одной трети сегодня до примерно половины.
Как вариант выхода из ситуации авторами предлагается распространение все более популярной концепции «поддержки друзей» путем более активной поддержки добычи внутри страны и в таких странах, как Норвегия и Канада. Но канадской правительство само активно борется против добычи нефти и газа, а ресурсы Норвегии по росту добычи ограничены.
В принципе, выход известен – рост производства жидкого топлива из органики (например, этанола из кукурузы), метанола из газа и синтетического топлива из угля по процессу Фишера-Тропша, как это делала Германия во время войны. Цены на топливо вырастут раза в два-три, зато энергетическая безопасность будет обеспечена. При этом, правда, придется начисто забыть о «чистом нуле» выбросов и смириться со значительным уровнем деиндустривализации, с которым столкнулась Европа.
Мощная экономика Германии сдувается медленно, а, например, в менее масштабной и более гибко реагирующей на ситуацию экономике Испании в 2022 году потребление газа сократилось в среднем на 22% по сравнению с 2021 годом, в нефтепереработке и текстильной промышленности – вдвое, в строительстве и агропромышленном сегменте − на 33%.
События последних полутора лет драматически выявили множество взаимосвязей между энергетическим переходом и геополитикой, справедливо говорится в документе, хотя точнее сказать между энергетикой в целом и геополитикой. Либо дешевая нефть из Залива и России, либо «арабская весна» и поставки оружия Украине.
Джейсон Бордофф и Меган Л. О'Салливан далее пишут о необходимости для США гарантировать поставки критических и редкоземельных металлов, чтобы снять зависимость от Китая, и увеличить производство урана и топлива для АЭС в странах ОЭСР, а не импортировать его из России, развивать технологии хранения электроэнергии, увеличить взаимодействие в области ВИЭ.
В диалектической борьбе между протекционизмом и мировым рынком авторы все-таки выбирают рынок. Некоторые усилия по продвижению действий в области изменения климата парадоксальным образом рискуют подорвать сотрудничество, подпитывая силы фрагментации и протекционизма. Даже если бы большая автономия была предпочтительнее большей интеграции, пишут авторы, было бы невозможно развивать чистую энергетику в необходимых масштабах и с необходимой скоростью, если бы каждая страна стремилась производить и потреблять только в пределах своих собственных границ. По данным МЭА, для достижения нулевых выбросов к 2050 году необходимо утроить объем мировой торговли важнейшими полезными ископаемыми.
Мировая торговля низкоуглеродистыми видами топлива, такими как водород и аммиак, также должна будет расти в геометрической прогрессии. Для Соединенных Штатов энергетическая безопасность потребует уменьшения торговых барьеров и большего количества торговых соглашений с союзниками, а также с другими странами, которые соответствуют определенным экологическим стандартам.
Сейчас администрация Байдена делает ровно противоположное, вводя ограничения, например, на субсидии при покупке электромобилей в зависимости от доли их стоимости, приходящейся на американских производителей.
Вряд ли мировая торговля водородом и аммиаком будет расти в «геометрической прогрессии», а торговля важнейшими полезными ископаемыми «утроится». Но сам призыв следует поддержать − торговля всегда лучше войны.
Слова «энергетическая безопасность» вызывают в воображении пожилых американцев образы квадратных седанов и универсалов с деревянными приборными панелями, выстроившихся в очередь на многие мили в ожидании возможности заправить свои баки бензином по заоблачно высоким ценам, напоминают авторы.
Тогда политика стран ОЭСР по созданию крупных запасов нефти, повышению энергоэффективности, переход потребителей горючего на экономичные маленькие автомобили, массовое строительство АЭС принесло быстрые результаты. Об опасности нехватки энергоресурсов забыли. Оказалось − зря.
«Важность энергетической безопасности никогда не уменьшалась; она просто воспринималась как нечто само собой разумеющееся в мире изобилия и интегрированных, хорошо функционирующих глобальных энергетических рынков, − пишут Бордофф и О'Салливан. − У директивных органов теперь есть возможность по-новому взглянуть на энергетическую безопасность и климатическую безопасность, придать надлежащий вес обоим и оценить, что ни то, ни другое не может быть достигнуто в отсутствие другого».
Провозглашаемую авторами Foreing Affairs идею принципиальной взаимосвязи «энергетической безопасности» и «климатической безопасности» можно расценивать по-разному, в том числе и как признание поражения триумфального шествия «зеленой энергетики», в чем они сами признаются. «В не столь отдаленном прошлом официальные лица и эксперты считали, что чрезмерные опасения по поводу энергетической безопасности могут помешать борьбе за климат. Сегодня верно обратное: по мере перехода к миру с нулевым уровнем выбросов еще большей опасностью для климата будет недостаточное внимание к энергетической безопасности… Политики должны осознать новые риски для энергетической безопасности и модернизировать свой инструментарий для борьбы с ними. Это не отвлекает от решения проблемы изменения климата, а занимает центральное место в ней; без этого сдвига энергетические кризисы могут свести на нет стремление к нулевым выбросам».
Итак, сначала − «энергетическая безопасность», а потом − «нулевые выбросы». Надо добавить: если на эти «нулевые выбросы» хватит ресурсов после обеспечения «энергетической безопасности». А ведь может и не хватить, что хорошо понимают силы, стоящие за заталкиванием человечества в ловушку ВИЭ. Например, послушные экологические группы начинают судебный процесс против исполнительной власти Европейского союза в попытке заблокировать предложение о включении природного газа и атомной энергии в список устойчивых видов деятельности, сообщает Associated Press. Greenpeace заявила, что подает иск в Европейский суд, призывая признать включение ископаемого газа и ядерной энергии "недействительными". Дополнительно ClientEarth, Европейское политическое управление WWF по транспорту и окружающей среде и BUND оспаривают только решение о включении газа.
В Германии «зеленые» торжествуют по поводу остановки последних трех АЭС, но ведь закрывать дефицит электроэнергии придется за счет угольных станций. Во всяком случае, до тех пор, пока не будут построены 25 ГВт запланированной газовой генерации. А в этот период правительству придется сделать болезненный выбор: вкладывать деньги в надежность и модернизацию угольной генерации (если вложить – в течение срока окупаемости отключить их будет проблематично) или не вкладывать и пойти на риск выхода из строя оборудования, работающего на «авось».
Причиной новой энергетической нестабильности, по мнению авторов статьи, являются три основных фактора: возвращение соперничества великих держав во все более многополярной и фрагментированной международной системе, усилия многих стран по диверсификации своих цепочек поставок и реалии изменения климата. Выход из ситуации они видят в следовании четырем принципам: диверсификация, устойчивость, интеграция и прозрачность.
Вряд ли можно согласиться с данными тезисами. Соперничество «великих держав» и «реалии изменения климата» к энергетическому кризису имеют отдаленное или просто никакое отношение. Зато призыв к переходу на возобновляемую энергетику и провозглашенный отказ от ископаемого топлива (этого вывода авторы старательно избегают) − самое прямое. Инвестиции в ископаемое топливо падали, а в ВИЭ росли.
Диверсификация поставок энергоносителей всегда упирается в дилемму: дешевизна или безопасность. Еще в 1913 году Уинстон Черчилль, в то время первый лорд Адмиралтейства, заявил, что “в разнообразии, и только в разнообразии” Соединенное Королевство найдет решение проблем, возникших в результате его решения отказаться от использования угля Ньюкасла британским военно-морским флотом и перейти к менее надежным источникам нефти из Персии.
Многие десятилетия Саудовская Аравия послушно следовала принципам сделки «нефть в обмен на безопасность», заключенной президентом США Франклином Рузвельтом и саудовским королем Абдулазизом ибн Саудом в День святого Валентина в 1945 году. Сейчас же Эр-Рияд гораздо меньше озабочен тем, чтобы удовлетворить просьбы Вашингтона, явные или подразумеваемые, о поставках нефти на рынки. Перед лицом предполагаемого или реального снижения стратегических обязательств США на Ближнем Востоке Эр-Рияд пришел к выводу, что ему следует обратить внимание на другие отношения − особенно на свои связи с Китаем, единственным крупнейшим потребителем, пишут Бордофф и О'Салливан.
«Обратить внимание на другие отношения» − мягко сказано. Саудиты только вежливо отказываются выполнять требования Вашингтона по росту добычи нефти, зато газета «Аль Халидж» из ОАЭ не стесняется в выражениях: «Арабский регион является свидетелем решительных преобразований, направленных на создание новой арабской среды, готовясь идти в ногу с глобальными переменами спустя более десяти лет после так называемой «арабской весны»: это закамуфлированное название «управляемого хаоса», организованного американскими спецслужбами.
США нанесли удар по арабскому региону, разрушили социальные, политические и экономические структуры во многих арабских странах, подорвали их институты и территориальное единство, создали условия для терроризма и межконфессиональных конфликтов и привели к тому, что арабский мир подвергся потрясениям, поразившим его опоры. Были практически разрушены родственные связи внутри арабской нации, обусловленные общей историей, верой и судьбой».
Закономерный вывод после призывов прекратить добычу нефти и угроз принять закон NOPEC о признании OPEC виновной в манипулировании рынком − почти Северная Корея по резкости обвинений.
При этом авторы напоминают, что даже по мере сокращения потребления нефти геополитические риски могут возрасти, поскольку мировое производство становится все более сконцентрированным в странах, которые могут производить энергоресурсы с низкими затратами и с низким уровнем выбросов, и многие из которых находятся в Персидском заливе. В сценарии МЭА доля мировых поставок нефти производителями ОПЕК растет примерно с одной трети сегодня до примерно половины.
Как вариант выхода из ситуации авторами предлагается распространение все более популярной концепции «поддержки друзей» путем более активной поддержки добычи внутри страны и в таких странах, как Норвегия и Канада. Но канадской правительство само активно борется против добычи нефти и газа, а ресурсы Норвегии по росту добычи ограничены.
В принципе, выход известен – рост производства жидкого топлива из органики (например, этанола из кукурузы), метанола из газа и синтетического топлива из угля по процессу Фишера-Тропша, как это делала Германия во время войны. Цены на топливо вырастут раза в два-три, зато энергетическая безопасность будет обеспечена. При этом, правда, придется начисто забыть о «чистом нуле» выбросов и смириться со значительным уровнем деиндустривализации, с которым столкнулась Европа.
Мощная экономика Германии сдувается медленно, а, например, в менее масштабной и более гибко реагирующей на ситуацию экономике Испании в 2022 году потребление газа сократилось в среднем на 22% по сравнению с 2021 годом, в нефтепереработке и текстильной промышленности – вдвое, в строительстве и агропромышленном сегменте − на 33%.
События последних полутора лет драматически выявили множество взаимосвязей между энергетическим переходом и геополитикой, справедливо говорится в документе, хотя точнее сказать между энергетикой в целом и геополитикой. Либо дешевая нефть из Залива и России, либо «арабская весна» и поставки оружия Украине.
Джейсон Бордофф и Меган Л. О'Салливан далее пишут о необходимости для США гарантировать поставки критических и редкоземельных металлов, чтобы снять зависимость от Китая, и увеличить производство урана и топлива для АЭС в странах ОЭСР, а не импортировать его из России, развивать технологии хранения электроэнергии, увеличить взаимодействие в области ВИЭ.
В диалектической борьбе между протекционизмом и мировым рынком авторы все-таки выбирают рынок. Некоторые усилия по продвижению действий в области изменения климата парадоксальным образом рискуют подорвать сотрудничество, подпитывая силы фрагментации и протекционизма. Даже если бы большая автономия была предпочтительнее большей интеграции, пишут авторы, было бы невозможно развивать чистую энергетику в необходимых масштабах и с необходимой скоростью, если бы каждая страна стремилась производить и потреблять только в пределах своих собственных границ. По данным МЭА, для достижения нулевых выбросов к 2050 году необходимо утроить объем мировой торговли важнейшими полезными ископаемыми.
Мировая торговля низкоуглеродистыми видами топлива, такими как водород и аммиак, также должна будет расти в геометрической прогрессии. Для Соединенных Штатов энергетическая безопасность потребует уменьшения торговых барьеров и большего количества торговых соглашений с союзниками, а также с другими странами, которые соответствуют определенным экологическим стандартам.
Сейчас администрация Байдена делает ровно противоположное, вводя ограничения, например, на субсидии при покупке электромобилей в зависимости от доли их стоимости, приходящейся на американских производителей.
Вряд ли мировая торговля водородом и аммиаком будет расти в «геометрической прогрессии», а торговля важнейшими полезными ископаемыми «утроится». Но сам призыв следует поддержать − торговля всегда лучше войны.
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Gvido Pumpurs
настоящий латвийский пенсионер
ВИКТОР ВАЛАЙНИС: ЧТО БУДЕТ С ЦЕНАМИ НА ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
Если Латвию отключить от российской частоты тока
Андрей Ионин
член-кореспондент Академии Космонавтики
КОЛУМБИЯ В ЧИСЛЕ ПЕРВЫХ
ТРАНСФОРМИРОВАЛА НАЦИОНАЛЬНУЮ ЭКОНОМИКУ ПОД НОВЫЕ ГЛОБАЛЬНЫЕ ВЫЗОВЫ И ВОССТАНОВИЛА РАЗОРВАННЫЕ ПАНДЕМИЕЙ ЛОГИСТИЧЕСКИЕ ЦЕПОЧКИ.
Сергей Рижский
Жадность фраера сгубила
куда попал NFT
Институт развития технологий ТЭК
изучает связь энергетики, с экономикой и политикой
Нефтегаз не верит
в ESG и водород