Окончание. Начало — здесь


Осмотр города мы начали со старой школы, в которой учились до седьмого класса. Я — всего один год. От нее осталось только главное здание, но со вкусом отремонтированное. Теперь там музыкальная школа.





Прошлись по улице, кстати, называющейся Школьной, до фабрики «Сподриба». В старших классах некоторые из одноклассников подрабатывали там на летних каникулах. Похоже, фабрика еще работает. Тихими пустынными улицами, мимо дома, где жил Лешка Буеверов и где я с друзьями встречал Новый, 1965-й год. Всего-то полвека назад!



 

Мы шли в «новую» школу. Оказывается, и она тоже сменила учебный профиль. Теперь это не общеобразовательная средняя школа с обучением на русском языке, а латышское училище. Что-то типа ПТУ, где учат на автослесарей, горничных, садовников, официантов. На кого-то еще, не запомнил, все профессии из категории обслуживающего персонала.
 
 

 
Два бывших ученика на крыльце школы.
 


 
На этом же крыльце почти полувеком раньше.
 

Посмотрев на школу снаружи (все было закрыто), мы известным маршрутом двинулись в бывший военный городок. Прошли мемориальное воинское кладбище. Надо отдать должное властям города — кладбище содержится в отличном состоянии, как и железнодорожный вокзал.
 
 
 



 
Впереди нас ждал бывший военный городок Добеле-1 и «наши» дома. Конечно, мы знали, что это уже не военный городок, но что с ним стало, живет ли кто там?

 



 

Оказывается, что живут, Правда, некоторые дома стояли «без окон, без дверей», как на снимке. Остальные явно требуют ремонта. Но самое тягостное впечатление произвели местные жители, сидящие на лавочках у домов. Всем своим видом, позами, выражением лиц и одеждой они напоминали безработных. Да, наверное, такими они и были, во всяком случае, многие из них.

Предаваться милым воспоминаниям не захотелось.
 
Мы вернулись в город и пошли в сторону ливонского замка Schloss Doblen.
 
История ливонского замка мне известна не очень хорошо. Те материалы, что выложены в интернете на русском языке, поверхностны. По преданиям, до 14-го века на этом месте была деревянная крепость семигалов (земгалов), которые перед тем, как покинуть эти земли, сожгли ее. Их обидчики — рыцари Ливонского ордена — построили на этом же месте свою, каменную крепость. Место для обороны было выбрано очень удачно — высокий холм в излучине реки Берзе и река с двух сторон. Строительство, согласно Ливонской Хронике Германа Вартберга, началось в 1335 году при магистре Эберхарде фон Монгейме и закончилось в 1347. Добленская крепость стала административным и военным центром Ливонского ордена на землях семигалов (земгалов).

Впоследствии крепость многократно перестраивалась и ремонтировалась, например, после набега литовцев совместно с земгалами, что ушли в Литву в 13-м веке. Взять крепость они не смогли. А шведы во время Северной войны 1700—1721 годов ее взяли. Карл Двенадцатый даже изволили провести в крепости шесть дней. Была ли крепость сильно разрушена уже при этом приступе или позже — не знаю. Конкретики не нашел, во всяком случае на русском языке ее нет. Один автор переписывает у другого скупую информацию и меняет лишь названия мест и имена с немецкого на латышские.

Кстати, во время Северной войны это была не ливонская крепость, ордена не было уже почти двести лет, а было Herzogtum Kurland und Semgallen, которым правили потомки последнего магистра Ордена Готхарда Кетлера. На момент ликвидации Ордена Добленским комтуром (административным и военным главой округа) был Тисс фон дер Рекке, который попытался обособиться от остальной Курляндии и Семигаллии, но был приведен в повиновение своим бывшим шефом. Хотя и его шеф не был фигурой полностью самостоятельной, а находился в политической зависимости от Речи Посполитой.
 
Тем не менее, Петр Первый выдал за курляндского герцога свою родную племянницу Анну. Пути истории неисповедимы — Анна, не успев вкусить семейного счастья с мужем (тот скончался еще до ее приезда в Курляндию), стала несколько годы спустя императрицей Всероссийской Анной Иоанновной, а ее фаворит Эрнст Иоганн Бирон ее соправителем.
 




Рисунок Добленской крепости, сделанный художником при австрийском посланнике бароне Августе Мейеберге, проезжавшем через Доблен в 1661 году в Москву, к царю Алексею Михайловичу. Любо-дорого посмотреть — здания и стены целы.

 

 
 
Вид Добленской крепости в 19-м веке — и смотрите фотографию ниже. За время «моего отсутствия» башня главного корпуса «потеряла» третий этаж. А какой восторг было подниматься туда с друзьями и, стоя на площадке третьего этажа, любоваться закатом, немного опасаясь, глядеть вниз на Берзе. Высота холма в 15-20 метров, три этажа и отсутствие перил обостряли красоту пейзажа.
 
Не смог отказать себе и сейчас — поднялся по винтовой лестнице на верх, на второй этаж. Лестница оказалось много уже, чем я ее помнил. Везде металлическими стяжками укрепили стены и пролеты, как бы законсервировали. По-моему, без укрытия зданий от осадков, без крыши, эти металлические конструкции не сильно затормозят процесс разрушения.

 

 



Добленский замок был жилым до 1736 года, когда рухнула крыша, а до этого в 1710 году последний владелец Оффенберг с семьей, в которой согласно преданию, было 22 дочери и один сын, смог пережить чуму, изолировав себя от внешнего мира. А вот обитатели Доблена, поселения на другом берегу реки Берзе, вымерло почти полностью. Это был поселок ремесленников, преимущественно немцев, сложившийся вокруг церкви. Помню, учась в восьмом классе, вместе с одноклассницей навещали заболевшую классную руководительницу. По дороге зашли на немецкое кладбище, надписи на надгробиях — Ruhe im Gott («Почил в бозе»), уютные аллеи, скамеечки. Мы тоже посидели, приумолкли, прочувствовав, что попали в другой мир.
 
Добленская церковь строилась медленно и долго (только в 18-м веке была построена колокольня), и также неспешно рос поселок. Статус города Доблен получил в 1917 году, а уже в составе Латвийской республики получил свое нынешнее латышское название — Добеле.
 
На выходе из замка в глаза бросился дорожный указатель — Аннениеки 14 км. Туда на озеро мы ходи в поход с ночевкой после шестого и седьмого классов. Спали в палатках, купались. Вечером в палатке играли в бутылочку.
 


 
 
Подкрепившись в кафе, вполне вкусно и недорого, мы выехали в Рундале.
 
Рундале, историческое название Ruhenthal (Долина спокойствия), загородная резиденция Курляндских герцогов, построена при Эрнсте Иоганне Бироне. Роль Эрнста Иоганна Бирона в истории России, пожалуй, перевешивает его участие в управлении герцогством. После кончины Фердинанда фон Кетлера, последнего из династии Кетлеров, курляндское дворянство выбрало (при активном участии России) в 1737 году на герцогский трон Бирона. Сам Бирон жил в то время в Санкт-Петербурге. Оттуда и стал управлять вверенным ему государством. Но через три года был лишен всех званий и отбыл в ссылку на долгие 21 год! Петр Третий вернул ему свободу, Екатерина Великая — герцогство. Бирон вернулся на родину, но опять правил недолго. Откровенно пророссийской политикой он вызвал возмущение у местного дворянства, но, говоря современным языком, сыграл на опережение — отказался от короны в пользу сына Петра.
 
В 1795 году, после раздела Речи Посполитой, Курляндия юридически вошла в состав Российской империи. Около ста лет поместье Руэнталь — дворец и окрестные земли — принадлежали роду графов Шуваловых. Как и фон Сиверсы, Шуваловы потеряли имение в результате аграрной реформы Латвийской республики.
 
Такова краткая история Руэнтальского дворца.

 

 

Руэнтальский (Рундальский) дворец был одним из первых оригинальных творений великого Варфоломея Варфоломеевича Растрелли. Именно так в России звали сына флорентийца и придворного скульптора Людовика Четырнадцатого Бартоломео Карло Растрелли. Эрнст Иоганн Бирон оказал содействие молодому зодчему, представив его и Анне Иоанновне, и Елизавете Петровне, чьим любимым архитектором он стал. Можно сказать, «дал путевку в жизнь» молодому дарованию. Руэнтальский дворец был заложен в 1737 году, а закончен только в 1763, после возвращения Бирона из ссылки на родину. Причем работу заканчивал сам Растрелли, тоже после смерти Елизаветы Петровны, оказавшийся не востребованным в России.
 
Так Руэнтальский дворец связал судьбы двух незаурядных личностей. Дворец строили долго, но реставрировали еще дольше, если верить интернету: начали в 1972 году и к нашему приезду подгадали закончить.
 
На автостоянке бросилось в глаза обилие машин с литовскими номерами, а среди посетителей — немцев. Причем, преимущественно таких древних по возрасту, что возможно они посещали дворец еще при самом Эрнсте Иоганне.





Дворец хорош, спору нет, особенно для любителей стиля барокко. Я, честно говоря, не из их числа. Но размах, красоту и пышность оценил.





Наверное, владельцу и более богатого государства, чем Курляндия в 18 веке, было бы не стыдно за такой дворец (и сад). Один дом садовника чего стоит.
 
 


Дом Садовника.
 

Единственно, что показалось мне неудобным — это способ подачи информации об экспонатах. Название и имя автора написаны не на табличках, обычно расположенных рядом с экспонатом, а напечатаны на листах бумаги, помещенных в лотки. Наверное, предполагалось, что посетитель берет лист с информацией на удобном для него языке и ходит с ним по залу. Фактически, этих листов в лотках лежало от силы три-четыре, и чаще всего только на английском. Сад во французском стиле мы посмотрели только из окон дворца, на большее не хватало времени.
 

7 июля. Пятый день в Латвии.
 
Мы опять поехали в Юрмалу. Совпало два фактора — солнечная погода под 30 градусов тепла (жары) и большое желание Наташи позагорать и искупаться в Балтийском море. Я был настроен более скептически, помня, как долго надо идти по холодной воде, чтобы окунуться. Тем более, шведы опять искали русские подлодки в своих территориальных водах, а это совсем рядом, за буйками.
 
В итоге Гриша с Наташей загорали, а я бродил в потоке отдыхающих вдоль берега. Гриша, на правах хозяина, окунулся. Какие междометия он издавал при этом — слышно не было, но вернулся он горделиво. Знай, мол, прибалтов! Тепловодные волжане его примеру не последовали. Булочки и капучино в кафе на Йомас были вкусны. Особенно за столиком на свежем воздухе.
 

8 июля. Шестой день — прогулка по Новой Риге.
 
Новая Рига, или Тихая Рига, а по-моему, подходящее название — Российская Рига, поелику вся построена в конце 19-го — начале 20-го века. На то время Рига — пятый город Империи по численности населения после Питера, Москвы, Варшавы и Одессы. В 1913 году — 472 тысячи душ обоего пола (более, чем в два раза больше Казани). Город рос и развивался невероятными темпами, почти двукратный рост населения за двадцать лет.
 
А какие дома строили! Мы ходили по улицам Альберта, Елизаветинской (Элизабетес), Стрелков задрав головы и открыв рот. Хотя я и бывал на улице Альберта раньше, когда она еще называлась Фрича Гайля (если правильно пишу имя и фамилию этого комсомольского деятеля). Понятно, что улице вернули исконное дореволюционное название, но как бы ей подошло имя Михаила Эйзенштейна. Именно по его проектам построены на ул. Альберта пять великолепных зданий в стиле модерн (здесь по-немецки его называют югендстиль) и от 15 до 53 зданий на других улицах города. И что примечательно — для М.О.Эйзенштейна, директора департамента путей сообщения Лифляндской губернской управы, архитектура была хобби.
 
Теперь центр Риги внесен в список Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО за «уникальное в мире качество и количество памятников архитектуры в стиле модерн…»
 
А мы в России знаем только сына Михаила Осиповича — Сергея Эйзенштейна, кинорежиссера, да и то сейчас, наверное, знают его в основном люди старшего поколения и специалисты.



 
На фотографии М.О.Эйзенштейн, талантливый инженер, архитектор и жизнелюб. Жаль, умер в эмиграции, всего в возрасте пятидесяти двух лет. Похоронен, кстати, на православном кладбище в Берлине.
 
На снимках ниже фасады домов, не поместить которые не смог. Если бы позволял формат моих записок, — их было бы много больше.









 

Прогулка по Тихой Риге невольно наполнила меня сожалением о потерянном великом государстве — Российской Империи. Сколько в этих зданиях красоты, богатства, уверенности, амбиций бурно развивающейся огромной страны. И тихое, небогатое «сегодня» в маленьком государстве. Даже дешевый асфальт тротуаров не гармонирует с фасадами домов.

Вообще, нынешняя Рига не похожа на процветающий город, знаю статистику — население города (и страны) сокращается. Есть прогноз, что население города к 2030 году сократится на 24%. В Риге не видно строительных кранов, районов новостроек. Видел ремонтные работы, где-то фасад штукатурят, где-то обновляют асфальт на проезжей части. Может быть, мне просто не повезло?
 

 
 
 
И все равно Рига прекрасный город (всегда считал ее самым красивым городом Союза), и мне в нем было, как и раньше, спокойней и комфортней, чем в любом российском городе. Люди спокойней, культурней и дисциплинированней. Особенно это бросается в глаза на дорогах: никто никого не подрезает, не лезет без очереди, проехав по тротуару, трамвайным путям или по обочине дороги. Из приоткрытых окон внедорожников не выбрасывают на улицу разный хлам. За все дни пребывания услышал только однажды, что кто-то сигналит. Любая очередь в Казани, хотя их сейчас гораздо меньше, и они «не критичны» — товар не кончается и дефицита нет — все равно нервирует. И пройти без очереди кто-нибудь норовит, и люди стоят очень близко друг к другу.
 
Казань стала богаче Риги, и казанцы в среднем богаче рижан. Сужу по дорогам, по маркам машин, по темпам строительства и муниципального, и индивидуального жилья. Количеству коттеджных поселков, выросших в пригородах Казани. Появилось метро, правда, пока одна ветка, но длинная — связала два диаметрально противоположных конца города, разделенных рекой Казанкой. А вот уровень бытовой культуры в Риге остался выше.
 
По-прежнему русскому из Латвии адаптироваться на этнической родине будет непросто. Это опять же мое мнение, записки ведь субъективные.
 
В Латвии, мне показалось, хорошо работает полиция — ее совсем не видно, нет пеших нарядов по три человека, как в Казани, никто не проверяет документов, но все вокруг чинно и благолепно. Не видно ни нищих, ни смуглых лиц гастарбайтеров, чуждых красоте готических арок и фасадам в стиле модерн. Возможно, в этом заслуга тех нелюбезных парней из паспортного контроля в аэропорте?
 
Напоследок нашего пребывания в Латвии мы посетили один торговый центр, название которого не запомнил. Да и есть ли смысл помнить — в век глобализма везде примерно одно и то же, и по схожим ценам. На трех этажах торгового центра мы были редкими посетителями. Только посетителями. А традиционный рижский бальзам купили в duty free аэропорта.
 
Как говорит один мой знакомый — командировка должна быть короткой и яркой. Наша поездка была именно такой. На следующий день утром мы были в аэропорту. Спасибо друзьям за гостеприимство. Как жаль, что в Германии у меня нет такого одноклассника, как Гриша. А принимающую сторону ждем в Казани с ответным визитом.