Это магическое слово – собственность.
Что такое собственность? – спрашивает французский мыслитель Прудон.
И отвечает: собственность есть кража. И он прав.

В этом легко убедиться на примере появления собственников (олигархов) на постсоветском пространстве, которые оказались обыкновенными грабителями общенародной собственности, что даже нашло свое отражение в народном лексиконе – прихватизаторы. 

Логика здесь элементарна: наличие собственности в одних руках предполагает отсутствие таковой в других. Буржуазная политическая экономия никогда не смешивает понятия собственности и труда. Собственник – не трудящийся, трудящийся не собственник.

Только в вульгарном буржуазном сознании принципиальное различие между собственностью и трудом сознательно затушевывается и изобретается софизм, будто бы собственник – это трудящийся человек. Эгоистический интерес собственника требует подобной софистики.

Слишком опасно для олигарха выпячивание нетрудовой природы его собственности. Обыкновенная буржуазная декламация на этот счет выглядит следующим образом.

Я не только захватил – кричит собственник в ужасном волнении. Я работал, улучшал, внедрял, созидал.

Короче, заявляет собственник, что только благодаря своему труду он стал собственником. Но это ложь. Разве он, будучи собственником, не заставлял трудиться других?

Каким образом, справедливо спрашивает Прудон, трудящиеся потеряли, работая для собственника, то, что последний приобрел, не работая для первых?

На этот вопрос собственник обычно отвечает ссылкой либо на «неизменную» частнособственническую природу человека, либо на то, что только пять процентов людей может принадлежать к «эффективным собственникам».

Отсюда и тот буржуазный софизм, будто бы только собственность делает человека свободным и независимым.

Этот софизм получил широкое распространение в постсоветское время, когда в общественное сознание вдалбливалась ложь буржуазной идеологии об отчуждении человека от собственности при социализме, что собственность стала ничейной.

Великая гуманистическая идея о несовместимости свободного труда и частной собственности была подвергнута буржуазному осмеянию.

Над кем смеялись? Над собственной глупостью.

«Плоды земные принадлежат всем, а земля – никому», — утверждает великий европейский гуманист и педагог Руссо.

«Кто создал землю?» — спрашивает Прудон.

«Бог. А если так, то проваливай собственник!». «Чтобы один человек жил, наслаждаясь, нужно чтобы сотня других работала, не покладая рук», — подчеркивает Монтескье.

Так говорили виднейшие представители европейской социальной и политической науки, заложившие теоретический фундамент справедливого общественного устройства.

А постсоветские политики, упиваясь буржуазными софизмами, отрекаясь от общечеловеческой культуры, напыщенно заявляли о том, что они стремятся в Европу. В самом деле, кого Бог хочет наказать, того он лишает разума.


Собственно, лозунг современных квазиреформаторов: «Сделать эффективных собственников» не оригинален. 

В свое время он брался на вооружение помещиками и капиталистами в России. 

Известная столыпинская реформа как раз исходила из тезиса сделать из крестьян эффективных собственников. 

Столыпин даже апеллировал к естественным правам человека, которые, как он заявлял во II Государственной Думе, несовместимы с насильственным прикреплением крестьянина к общине, закрепощением личности, «с понятием о свободе человека и человеческого труда» [Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчеты. – СПб., 1907. – Т. 1.].

Что подразумевали Столыпин и помещики под свободой человеческого труда, они более откровенно говорили в III Государственной Думе, когда первая русская революция потерпела поражение и царизму удалось на время отстоять свои реакционные позиции. 

«Не беспорядочная раздача земель, а признание неприкосновенности частной собственности и создание мелкой личной земельной собственности, реальное право выхода из общины – вот задачи, существование которых Правительство считало и считает вопросами бытия русской державы» [Столыпин, III Государственная Дума. Третий созыв. Стенографический отчет. – СПб., 1907-1908. – Часть I.]. 

И чтобы не было никаких сомнений, что речь идет не о наделении крестьян землей, а об укреплении средневековой помещичьей собственности махровый реакционер Марков категорически подчеркивал: «Если бы настал такой несчастный для России день, когда все земли сделались исключительно крестьянскими, то это был бы день величайшей гибели, и, несомненно, он был бы днем окончательного уничтожения России, как государства в глазах всего мира» [III Государственная Дума. Третий созыв. Стенографический отчет. – СПб., 1908. – Часть 2.]. 

Как верно замечали крестьянские депутаты, Столыпину и господам Марковым нужно было не укрепление частной собственности крестьянина, а сохранение в неприкосновенности помещичьей собственности.

Сегодняшние квазиреформаторы, говорящие о свободе человеческого труда, о закрепощении крестьянина в колхозах и совхозах, о формировании эффективных собственников, лишь воспроизводят чистейшую помещичью демагогию времен столыпинщины.