---

 
На поминальный праздник «Дзяды» наши любители «эўрапейскіх каштоўнасцей» вновь направятся в Куропаты проклинать Сталина и советскую власть.
 

---

 
Почти все они родились в постсоветские времена и ничего не знают о том времени, но энергия порицания прошлого просится наружу.

Примечательно, что на сборищах в Куропатах никто о своих собственных предках не вспоминает. Зато сказка о том, что в советской Белоруссии нашла свой покой треть от всех приговоренных к высшей мере в СССР, до сих пор является аксиомой и придаёт фальшивую значимость обличительным речам.

Никто этим хождениям не препятствует — пускай ходят.

И всё же правда, несмотря на потерянное время, потихоньку выплывает наружу, и скоро повзрослевшим «змагарам» придётся жалеть о времени, подаренном проходимцам от политики.

 

---

Читайте в ИМХОклубе

Валентин Антипенко

☞ Куропаты: долгий путь к истине

☞ Кому нужна ложь о суровом времени? Продолжение разговора о Куропатах
 

---

Как ни странно, перед уходом на пенсию масла в огонь стали подливать вроде бы провластные деятели.

Так, с подачи престарелого главреда «СБ сегодня» Павла Якубовича начало протаскиваться решение поставить в Куропатах некую конструкцию по невинно убиенным, независимо от того, кто и от чьих рук там пострадал.

Якубович с политической арены ушёл, а его идеологический вброс, поддержанный дружками из TUT.bay, вновь возбудил общество.

Инициаторам затеи «после нас — хоть потоп», было наплевать на последствия. Они тихонько слиняли, подставив власть.




Памятный знак, который планируется поставить в Куропатах...
 

---

 
Но коль государство повелось и решило создать мемориал в Куропатах, то оно должно определиться с ежегодным церемониалом — когда, кто и что будет там проводить. И, наконец, кого поминать?

А вот тут и начинаются проблемы.

Позняк и правые стоят на своём, что в Куропатах покоятся жертвы сталинских репрессий, другая сторона доказывает, что в том районе НКВД никого не расстреливало, и приводит массу аргументов на этот счёт.

Радикалам вдруг стал мозолить глаз построенный рядом с Куропатами ресторан «Поедем поедим», да так, что дамочка по фамилии Горячко даже кого-то покусала с одобрения нигде не работающего «лайдака» Северинца — главного режиссёра и вдохновителя беспорядков.

Как потом стало известно, «правдолюбы» не просто выражали свой протест, но вели строгий учёт и недавно разместили в интернете списки номеров машин владельцев, приезжавших столоваться в том ресторане.

БНФ, видя карикатурность происходящего, через какое-то время повелел снять пикетирование объекта — созрел замысел перейти от установки крестов к созданию на площадях ресторана экспозиции, прославляющей «подвиги» Позняка конца 80-х годов и покрывающей анафемой проделки кровопийц-большевиков.

Прошёл даже слушок, что давний его соратник, художник А.Марочкин, уже написал солидное полотно, на котором величественный Позняк прописан более внушительно, чем Ленин на броневике.
 

Представляется весьма странным, что идеологическая вертикаль не предпринимает ничего, чтобы наконец-то разобраться и расставить все точки над «і».

Ведь для этого больших усилий не требуется. Надо всего лишь повторно изучить все имеющиеся документы, провести выборочные раскопки и при необходимости — эксгумацию, а так же проанализировать трофейные немецкие документы времён войны, раньше хранившиеся в Институте истории партии, а теперь — в Национальном архиве Республики Беларусь.

Чего ждут чиновники — неясно. Скорее всего, никто не желает встревать, чтобы не попасть под преследование в помойке социальных сетей. Ждут, что скажет главное лицо, а тому заниматься этим некогда.
 

 
Разговор с подполковником Плавинским
 

---

   

Как отмечалось в статье «Кому нужна ложь о суровом времени», недавно проблемой Куропат занялся дотошный исследователь архивных и иных документов, подполковник внутренних войск Александр Плавинский — автор ряда исследований краеведческого характера.

Ему, военному человеку, увиделось то, мимо чего сквозняком пробежал взгляд Позняка-чудотворца и прокуратуры, опустившей в своих выводах весьма важные аргументы, подтверждающие, что Куропаты — блеф, за которым стоит предательский умысел могильщиков Советского Союза.

То, что уже написано Плавинским и размещено в социальных сетях, скоро потянет на книгу, поэтому в этом материале, построенном в виде интервью, постараемся по возможности коротко изложить то, чего не содержится в ранее опубликованных статьях на эту тему.

     

---

Вопрос к Плавинскому: — Что вас побудило заняться темой Куропат? Зачем вам это?

Ответ: — Ознакомившись с материалами о Куропатах, многое показалось странным:
 

☞ Невиданное на постсоветском пространстве (до 250 тысяч) количество жертв.

☞ Как, в какие сроки и на чём в то заболоченное место можно было доставить такое количество людей, расстрелять и захоронить их. Почему напуганные жители окрестных деревень не двинулись с насиженных мест куда подальше?

☞ Ночему НКВД решил устроить братскую могилу на своём стрельбище?

☞ И, наконец, главное — кто они и за что пострадали убиенные в урочище люди?
 

Не секрет, что советские люди были воспитаны в духе полного доверия печатному слову и не допускали даже мысли, что газеты или радио могут их обманывать.

Потому-то материалы Зенона Позняка, напечатанные в газете «Літаратура і мастацтва», оказались информационной бомбой, взорвавшей в то время наше общество.

При этом большинству заведенных в заблуждение людей тогда казалось диким и кощунственным противодействие его версии.

Тем не менее в июне 1991 года Общественная комиссия по расследованию преступлений в Куропатах направила обращение в Прокуратуру СССР.

Не отрицая факта репрессий как таковых, она на основании собранного материала попыталась доказать, что в Куропатах находятся останки жертв фашистских злодеяний.

Однако по политическим мотивам их голос оказался «гласом вопиющего в пустыне».

Без особого желания, но мне пришлось набраться терпения и изучить книгу «Курапаты. Артыкулы, навуковая справаздача, фотаздымкі» и находящийся в ней «научный отчёт» Зенона Позняка о результатах раскопов.

Ведь именно благодаря этому отчёту были сделаны основные выводы Прокуратуры, подтверждающие расстрелы 1937—1941 годов.


Вопрос: — И что же вы выяснили?

Ответ: — Вся логика построений Позняка перечёркивается самым существенным ляпсусом.

Основная масса свидетелей указывала, что расстрелы периода репрессий проводились в лесу. И в этом есть логика — нужно было обеспечить скрытность.

А в месте, названном Куропатами, рос только кустарник — «хмызняк».

Трудно усомниться в словах местного жителя Н.А. Нехайчика:
 

«В Куропатах до войны леса уже не было, его вырубили раньше, выкорчевали пни и поле распахали. Естественно, расстрелов в этом месте не могло быть».
 

То же подтверждали и другие жители окрестных деревень.

Ни прокуратура, ни тем более Позняк на эти свидетельства не стали обращать внимания, поскольку они разрушали придуманную им кровавую версию расправы органов НКВД над людьми в Куропатах.

Почему понадобились именно Куропаты?

Да потому, что Позняку и его покровителям нужны были масштабные захоронения, а не ямы с несколькими десятками трупов.

И он нашёл выход, заявив:
 

«У час вайны жыхары з навакольных вёсак разабралі плот на гаспадарчыя патрэбы, а стары бор неўзабаве сьпілавалі і расцягнулі. Цяпер тут расьце пасьляваенны лес з 40—45-гадовымі дрэвамі».
 

Это было откровенное враньё.

То, что деревьев в урочище, названном Куропатами, до войны не было, в 1988 году подтвердила экспертиза с участием специалистов лесного хозяйства — старые пни отсутствовали, а возраст деревьев у раскопов колеблется от 35 до 46 лет.

Сегодня, благодаря интернету, можно без труда найти военные карты и проверить, был ли на «узгорках той бор».

На карте 1933 года под отметкой 231.9, чуть правее леса, одним большим кружком и тремя маленькими обозначен хмызняк, который находился на территории, огражденной забором.




Карта 1933 года.
 

---

Спустя шесть лет, в 1939 году, военные картографы сделали более подробную карту, и кустарники на ней были обозначены уже более точно.

Следует обратить внимание, что по сравнению с картой 1933 года на карте 1939 года восточный край леса приобрел ровную границу, сформированную наличием забора, ограждающего полигон НКВД.




Карта 1939 года.
 

---

Получив информацию о массовых еврейских захоронениях в урочище, обозначенном некогда немецкими указателями «Курпате юден», Позняк всё перемешал в кучу и выдал место массового уничтожения евреев за происки НКВД.

Нелепая легенда о происхождении топонима Куропаты в реальности маскировала страшные преступления, совершенные фашистскими оккупантами в 1941—1944 годах.


Вопрос: — Что нового удалось выяснить по поводу идентификации найденных в раскопах вещественных доказательств?

Ответ: — Работа с вещдоками — вообще анекдот с точки зрения практики проведения следственных мероприятий и соблюдения процессуальных норм.

Фразы из «справаздачы» Позняка, когда нашли кошельки, но «не адкрывалі, каб не пашкодзіць» или то, что найденная обувь и одежда «пакладзены ў траншэю на дне пахавальнай ямы і засыпаны», говорят сами за себя — обувь и одежду не советского производства нельзя было засвечивать.

Пределом научного цинизма следует считать фразу: «манэты ў кашальках не дасьледваліся».

Это говорит, что только те вещдоки, которые можно было хоть каким-то боком приткнуть в подтверждение версии Позняка, принимались во внимание. Остальные — игнорировались.

До сих пор всячески замалчивается тот факт, что в ходе проводившихся следственных мероприятий в захоронениях было обнаружено более 3,5 кг золотых и платиновых изделий, украшений с драгоценными камнями, и монет крупного достоинства.

Известный писатель Иван Чигринов тогда в шутку говорил, что такое количество золота вряд ли было у всего белорусского народа.

Наивно полагать, что те, кого арестовывал НКВД, спешили захватить с собой драгоценности и тем более брать их с собой в последний путь.


Вопрос: — Так почему же найденные драгоценности оказались вне риторики Позняка и внимания следователей прокуратуры?

Ответ: — Да потому, что изделия из драгоценных металлов имеют маркировку, и специалистам не составило бы особого труда установить, в какой стране и какой фирмой они изготовлены.

Как только информация о большом количестве драгоценностей в Куропатах стала известна «черным копателям», те начали активно проводить нелегальные раскопки захоронений.

Вот, как об этом рассказывал журналист Анатолий Смолянко:
 

«…18 ноября 1991 года ночью вандалы разрыли несколько захоронений. Мы, журналисты, ранним утром примчались на то место…

Всюду вокруг ям валялись человеческие черепа, челюсти с выбитыми зубами, сапоги из добротной кожи, резиновые галоши, обмытые только что прошедшим дождем. Мы увидели немало эмалированных кружек, зубных щеток, расчесок с иностранными клеймами и надписями».
 

Тележурналист Л. Ф. Римашевский даже нашёл золотой кулон и обручальное кольцо у первого раскопа.

Конечно же, Позняк об этом знал, но ни в одной из публикаций не написал, сваливая всё на то, что, мол, спецслужбы заметают следы, разрывая могилы.

По поводу найденных изделий из платины (вставные зубы) следует отметить следующее:

При советской власти этот металл приобрел стратегическое значение и стал широко использоваться в военной промышленности.

Легально достать его было практически невозможно, а нелегальный путь перекрывал уголовный кодекс и длительные сроки заключения.

В СССР у зубных мастеров не было такого оборудования, чтобы работать с этим металлом. Ведь температура плавления платины составляет 1768 градусов.

Платиновые зубы были «визитной карточкой» западных врачей-стоматологов. Поэтому, наличие платиновых коронок однозначно указывает, что в захоронении были останки очень состоятельных иностранцев.

Версия Позняка о якобы расстрелянных поляках абсурдна, так как богатые люди с платиновыми коронками нелегально через границу в СССР не проникали. А вот с началом войны польские граждане еврейской национальности поехали сюда толпами.

Что до денег и монет, то следует заметить — все раскопки проводились в компактном месте. Соответственно, условия нахождения монет под землей были практически идентичные.

Об этом я уже упоминал, но я повторю, что советские, польские и немецкие монеты подлежали идентификации, так как они в зависимости от достоинства чеканились из серебра, никеля и меди, которые не могли проржаветь так, чтобы их невозможно было идентифицировать.

Только пфенниги, предназначенные для хождения на оккупированных Германией территориях, чеканились из цинка — очень активного металла, способного легко окисляться даже во влажном воздухе.

Таким образом, указав в своем отчете: «даты не чытаюцца» «даты ня вызначаны», Позняк тем самым фактически подтвердил, что к нему попали фашистские пфенниги для оккупированных территорий, которые появились у нас вместе с приходом оккупантов в 1941 году.

По поводу умолчания о достоинстве и годе чеканки остальных монет, резонно полагать, что они просто не вписывались в концепцию расстрела людей сотрудниками НКВД, так как были датированы военным временем.

То же можно сказать относительно пистолетных гильз, а так же идентификации единственной пули, найденной в одном из черепов.

Если бы пуля была советская, то Позняк, конечно же, раздул этот факт и на нём построил доказательную базу причастности НКВД к расстрелу.

Большое количество револьверных гильз в захоронении является прямым доказательством непричастности НКВД к расстрелам в Куропатах.

Не думаю, что в период репрессий кто-то их сотрудников решился нарушать Наставление по стрелковому делу от 1936 года, в котором чётко прописано, что гильзы должны собираться и сдаваться вместе с табельным оружием.

К тому же, наличие 74 гильз 1939 года выпуска никак не вписывается в версию расстрелов НКВД, так как в это время в руководстве органов госбезопасности уже находился Берия, который положил конец расстрельным акциям до повторного изучения обстоятельств арестов.


Вопрос: — Какова статистика о репрессиях в нашей стране?

Ответ: — Подсчитано, что в 20-х — 40-х годах по всей Беларуси органами НКВД — МГБ было расстреляно 25 тысяч человек.

Расстрелы и захоронения проводились в Могилёве, Бобруйске, Черикове, Гомеле, Витебске и Орше.

Около трёх тысяч человек захоронено в Мозыре и его окрестностях.

В Минской области было расстреляно около 13 тысяч человек, которые захоронены в Борисове, Слуцке, Червене и Вилейке.

На сам Минск приходится около 7 тысяч смертных приговоров.

Как видно из приведенных данных, подавляющее большинство смертных приговоров приводилось в исполнение по месту жительства осуждённых.

Пик массовых репрессий в Советском Союзе приходился на 1937—1938 год, когда Западная Белоруссия была под Польшей.

К моменту воссоединения Западной Белоруссии расстрелы по линии НКВД были сведены к минимуму.

Если верить данным З.С.Позняка, основная часть жертв должна была проживать в восточной части Беларуси, населенной преимущественно православным населением.

Как ни странно, но Позняк упоминает только о парочке католических медальонов, обнаруженных в раскопе №5.


Вопрос: — И всё же, откуда могла появиться цифра — 220—250 тысяч погибших?

Ответ: — С потолка.

 

---

☞ Окончание здесь

---