Прошедшая избирательная кампания была, на первый взгляд, весьма скучной: конкуренцию безусловному лидеру с широкой поддержкой общества составили два джентльмена с явным отсутствием каких-либо перспектив на будущее и первая женщина-кандидат — Татьяна Короткевич, которая олицетворяла собой традиционную, привычную для наших граждан оппозицию — либеральную и прозападную по своей сути. Однако, несмотря на то, что в общем и целом схожесть с аналогами прошлых лет присутствует, есть и различия — в частности, в тактике и риторике.

 
Социологические опросы оппозиционных структур, таких как Независимый институт социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ), фиксируют падение проевропейских симпатий белорусских граждан, а также неприятие гипотетического антироссийского курса Беларуси.

В этих условиях было бы чрезвычайно пагубным вести работу с белорусским избирателем, используя старые шаблоны, такие как требование интеграции с Европейским союзом, а также призывы к антиправительственным акциям под лозунгом «несправедливого подсчета голосов».

Украинские события лишь подтвердили убежденность белорусов в ценности такого общественного блага, как политическая стабильность, поэтому романтика «цветных революций», которая раньше прельщала многих граждан, особенно в молодежной среде, сошла на нет, уступив место природной человеческой потребности в постоянстве и предсказуемости.

Кроме того, разумным стал отказ от радикального националистического дискурса, поскольку идеи такого рода показали свою несостоятельность и зловредность в соседней Украине.
 

Стоит отдать должное политтехнологам предвыборной кампании Татьяны Короткевич — от радикальной риторики представители избирательного штаба отказались.

Выступления кандидата шли преимущественно на русском языке, что отметало ассоциации с националистами начала 1990-х, стараниями которых белорусский язык зачастую стал восприниматься обывателем не как обычное средство общения, а как проявление определенных политических взглядов.

Показательно и само название предвыборной программы — «За мирные перемены — только ТаК».

 

Тем самым был решительно отметен майданный сценарий, заранее обреченный на провал из-за абсолютного неприятия населением.

 


Основной упор предвыборной программы кандидата от гражданской кампании «Народный референдум» был сделан на социальную сферу.

В условиях мирового кризиса и санкций в отношении крупнейшего союзника и торгового партнера — России — социально-экономическое положение в Беларуси ухудшилось. Невыгодная внешнеэкономическая конъюнктура подрезала доходы ряда стратегических предприятий, что не могло не сказаться на рядовых гражданах.

Успешный выход из кризиса во многом зависит от внешних факторов — белорусская экономика, как и всякая другая, не может быть целиком независима от них (тем более что в мировом производстве доля Беларуси незначительна).

Вне всякого сомнения, во внутренней политике есть механизмы, нуждающиеся в реформировании, что признает и действующий президент. Однако подлинные истоки кризиса лежат все же вовне.
 

Как же предлагает решать накопившиеся проблемы кандидат от оппозиции?

Здесь перед нами отчетливо вырисовывается метод, опробованный в политике столетиями — популизм, необоснованные обещания для завоевания голосов избирателей. Бесплатная медицина, отмена платы за обучения в государственных вузах, сокращение стоимости квадратных метров жилья в интересах семей со средним достатком.

Все это, безусловно, в мечтах у подавляющего большинства наших сограждан, однако реализация подобных шагов зависит от наличия экономического фундамента. Проще говоря, встает вопрос: «Где же взять на это деньги?»

Ответ дал руководитель избирательного штаба Короткевич Андрей Дмитриев: «Вы удивитесь, как хорошо белорусы и страна могут зарабатывать деньги, если мы уберем ненужные регулирующие функции государства, дадим бизнесу развиваться, если мы уберем производства, которые сегодня мертвы и высасывают все силы из нашего бюджета, а эти ресурсы направим на переобучение людей, на кредиты для тех, кто собирается открыть свое дело, на новые возможности».
 

Тезис о «мертвых и высасывающих все силы производствах» присутствует и в самой программе — по мнению штаба Татьяны Николаевны, их следует «закрыть».

 

Люди «старой закалки», воочию наблюдавшие за деструктивными процессами «перестройки» и последовавших рыночных реформ, наверняка прекрасно помнят схожие лозунги у так называемых «младореформаторов».

Чем подобные разглагольствования закончились, общеизвестно: деиндустриализацией республик постсоветского пространства и уничтожением конкурентоспособных и потенциально реформируемых предприятий.

Принести реальную прибыль такие меры попросту не могут: если вместо МАЗов и тракторов начать производить свистульки и фигурки на экспорт (тут уж мы сможем быть «конкурентоспособными на европейском рынке»!), то едва ли в бюджете найдутся средства на нормальное существование, не говоря уже об успешных реформах.
 

Всем, кто более-менее знаком с азами экономики, очевидно: конъюнктура внешней торговли очень изменчива, и убивать собственное производство ради «красного словца» — «оптимизации» — не самый лучший выход.

Нерентабельность многих предприятий вызвана именно кризисом на традиционных рынках сбыта.

Возникает вопрос: зачем терять наш евразийский рынок и бороться за европейский, если все ниши там уже заняты, а новых в ближайшем будущем не предвидится. Неужели пример Украины, которая, потеряв российский рынок, не смогла компенсировать колоссальные траты за счет европейского рынка, ничему не учит?

Или перед авторами программы и не стояло такой задачи — учиться и извлекать уроки для общего блага?

В любом случае поднятый на штандарт лозунг «За все хорошее против всего плохого!» (а именно такое впечатление складывается после прочтения расплывчатой программы, лишенной конкретики) находит своих приверженцев — и, прежде всего, в лице тех, кто не утруждает себя логическими рассуждениями, слепо уповая на «благо реформ».

Такое одурманивание нельзя списать исключительно на глупость, его силу также не стоит недооценивать.

Любая стабильность порождает требование «перемен», так как сама стабильность при наличии неразрешенных проблем (а они есть везде и всегда) начинает восприниматься как «застой». Человеку во многом свойственно желание получить все и сразу.

 

Именно на этот электорат, не готовый идти медленным и тернистым путем поступательного развития, рассчитывали политтехнологи при конструировании образа оппозиционного кандидата.

 


В белорусской политике, однако, Татьяна Короткевич и ее команда не являются единственными представителями оппозиции.

Прошедшая избирательная кампания провела водораздел между «умеренной» оппозицией и «радикальной». Последняя представлена такими фигурами, как освобожденный недавно из заключения Николай Статкевич, председатель ОГП Анатолий Лебедько, ушедший из кампании «Говори правду» поэт Владимир Некляев.

Они не довольствуются призывом к «мирным переменам» и выступают за бойкот «предвыборного фарса». Грубо говоря, эта та часть оппозиции, которая в новых условиях отстаивает старые догмы и не собирается от них отступать.

У нее также есть свой электорат, однако он, по всей видимости, явно уступает «умеренной» части оппозиции.

Националистические идеи, флаги Европейского союза на митингах, антироссийские высказывания — все это характеризует оппозиционных «радикалов».
 

И все же при анализе очередного своеобразного «раскола» оппозиции стоит помнить о том, что у них один «работодатель» — западные государства, проводящие с их помощью собственную внешнеполитическую линию у российских границ.

Различия между «умеренным» и «радикальным» сегментом лежат в тактике, но никак не в идеологической плоскости.

Важно отметить, что спекуляция на социально-экономических проблемах республики может возыметь эффект на многие части белорусского социума.

Вспомним, что на киевском майдане огромное число людей не являлось идейными сторонниками радикальных течений и фактически выступало за «перемены ради перемен», исходя из логики «лучше так, чем никак» (результат не нуждается в комментариях).
 
Вряд ли можно найти простое противоядие от вируса, замешанного на лжи, спекуляциях и эксплуатации человеческой наивности — вируса майдана. Однако это не значит, что его не стоит искать вообще.

Большая открытость власти, повышение гражданского сознания, формирование гражданского общества, мыслящего в категориях реального и осязаемого, а не сказочного и желаемого — вот те общие принципы, на которых можно выработать иммунитет к майданной инфекции.