Во время любых кадровых перестановок сеть захлестывает псевдоаналитика, которая так и валится из соцсетей, блогов, негосударственных сайтов, анонимных телеграм-каналов и прочих рупоров.

Разумеется, после назначения Андрей Кунцевича на должность замглавы Администрации Президента СМИ тут же написали, что идеологии в Беларуси нет, социальное государство стагнирует, а идеологи вынуждены тем временем прикрывать рыночные реформы, чтобы оправдывать сохранение власти Лукашенко.

Этот нехитрый набор тезисов ими транслируется независимо от конкретного повода, но каждого нового назначенца таким образом пробуют на зуб, смотрят реакцию.

Страшное советское наследие

Идеология нашими противниками понимается как наличие единой формализованной партии и доктрины. Эта Оруэлловская тема будет играть вечно, потому что Запад всегда готов отсыпать исследователям и активистам грантов на изживание «тоталитарного прошлого». В итоге Советский Союз в крупных СМИ до сих пор пинают хотя бы раз в неделю. Как без этого.

Однако вернемся к идеологии. Кризис в КПСС в 90-е показал, что массовость любого идеологического института ничего не гарантирует – граждане, как правило, просто идут сотрудничать с бюрократией ради личной выгоды.

Такое сотрудничество и внешняя лояльность, однако, никак не решали экономических проблемы, которые накопились к концу 80-х годов. Последовательно росли бюджетный дефицит, отрицательное сальдо внешнеторгового баланса и внешний долг, технологический застой, стал доминировать сырьевой сектор.
 

Заметим, что примерно все те же самые проблемы сейчас имеют ВСЕ страны СНГ, но возможностей для их решения имеют гораздо меньше, чем СССР. Гербы и флаги республик заменили, а проблемы просто объявили нормой.

Что касается современной России, как наиболее мощной экономики региона, то экономические просчеты там оправдывают в основном нефтяной иглой, на которую якобы подсадил экономику еще при СССР (а теперь еще и западными санкциями).

Короче, и здесь виноваты коммунисты. Однако СССР практически на протяжении всей истории находился под экономическими санкциями. А по советскому нефтяному экспорту в интернете есть интересная статистика.
 
Поставки в страны СЭВ осуществлялись за экспортные рубли, которые были условными расчетными единицами в системе взаимозачетов по договорным ценам. Валюты эти поставки не приносили.

Фактически страны СЭВ составляли единый рынок, и принципиальной разницы между внутренним потреблением и экспортом в Чехию и Венгрию не было никакой, хотя внутри СЭВ цены на энергоносители были все же выше внутренних, но значительно ниже мировых.

Добавим, что в 1980 году нефтяные цены достигли своего пика в XX столетии – но никакой нефтяной иглы не было и в помине.

Можно сравнить это с тем, что сейчас происходит на энергетическом рынке ЕАЭС, который породил нефтяные и газовые войны даже между братскими республиками, а ресурсы теперь продаются и покупаются друг у друга за валюту.

Но повторимся: самое главное в исчезновении СССР было то, что проблемы никуда не исчезли. Более того, к ним добавилось несколько гражданских войн (Приднестровье, Чечня, Карабах, Ош, Таджикистан), замороженные территориальные конфликты, немыслимые для советского человека бомжи, проститутки, беспризорники и беженцы.
 

Зато бизнес получил главную возможность для любого бизнеса — покупать и продавать что угодно и кому угодно за деньги, а не за фонды, взаимные обязательства или по плану.

Реально это вылилось в цепочки посредников и массовый серый импорт.

Далее уничтожение реального производства убило саму потребность в производстве «человеческого капитала», на который прямо влияет рождаемость, здоровье, продолжительность жизни, образование, квалификация, интеллектуальность труда – все то, что сегодня усиленно пропагандируют в развитых странах.

Однако даже в развитой рыночной экономике человек является только ресурсом. Сегодня в любой серьёзной компании существуют курсы повышения квалификации, дабы работник развивался и приносил больше прибыли, но его взгляды на жизнь никого не интересуют, потому что конечная цель – прибыль. В советской же административной экономике государство было единственным нанимателем и получало все эффекты от развития человека и платило за все эффекты его недоразвития (преступность, нетрудоспособность, лечение болезней и т.д.)

Именно это позволяло иметь вторую в мире промышленность, лучшее в мире образование, одну из лучших в мире система здравоохранения, сохранять народные культуры, иметь всеобщую занятость и пенсионную систему. Можно вспомнить и то, что за две сталинские пятилетки были с нуля созданы электротехническая, химическая, автомобильная, авиационная отрасли, 3200 крупных предприятия, единая энергетическая система, тысячи километров жд.

Коньком оставалось быстрое расширение фондов на высокотехничной базе, и даже после трёх тяжелейших войн СССР был вторым по весу государством на планете.

Знание и понимание этих процессов предлагается сдать в утиль, как «устаревшую идеологию» – и вместо этого изучать опыт рыночных отношений, который старательно подсовывают с запада через целую сеть структур. Нужно только пустить их к управлению – и вот тогда, вероятно, в белорусском государстве наступит благодать, а проблемы исчезнут сами собой.

Что такое белорусская идеология сегодня

Последние года два мы наблюдаем некие публичные призывы к «примирению», чтобы «не раскалывать общество». Пользуясь этой риторикой, националисты даже стали писать доносы о том, как их обижают «совки», «ватники» и «пятая колонна России». От этих страшных вещей их теперь должно защищать то самое государство, которое они столько лет гнобили.

Однако главный идеологический раскол сейчас проходит отнюдь не в исторических оценках (несмотря на крики про БНР, Калиновского, Костюшко и «расейскую оккупацию), а в сфере экономики.
 

Местные либералы, кто поумнее, это хорошо чувствуют и всячески пытаются подставить плечо прогрессивным, по их мнению, деятелям во власти. Потому что цена этого вопроса – и есть власть.

И как только острый взгляд демократических журналистов засёк в новом правительстве «реформаторов», либеральная пресса, типа TUT.BY, тут же переобулась.

Какой-нибудь Тадеуш Костюшко их не особо волнует. Сейчас основной тезис либеральной пропаганды звучит примерно так: чиновники-ретрограды мешают чиновникам-реформаторам «просто делать свою работу», а сами белорусы больше не ждут от власти льгот, пособий и прочих бесплатных благ и требуют, чтобы их немедленно отреформировали.

Об этом уже подробно писал Дмитрий Исаенок, позволю себе процитировать фрагмент его статьи, посвященный неумирающей независимой социологии.

Так, в конце прошлого года было проведено социологическое исследование МIA Research по заказу некой организации Исследовательский центр ИПМ (Института Приватизации и Менеджмента). Результаты широко распространялись по всем частным СМИ в виде «аналитического доклада» Кастрычніцкага эканамічнага форума.

Как уверенно писали авторы, исследование 2018 года показало, что главная задача государства, по мнению нашего общества, — это «давать возможность зарабатывать». Якобы это свидетельствует о том, что белорусы хотят рыночных реформ и приватизации.



В рейтинге того, что государство «должно», этот вариант ответа обогнал даже предоставление качественного медицинского обслуживания, пенсионное обеспечение и защиту от криминала.

Да, с этим согласны 85%, но, почему они решили, что речь о рыночных реформах и отмене пособий?

Проститутка могла бы увидеть тут легализацию проституции — ну, зарабатывать же… Вор — отмену уголовного кодекса. «Институт приватизации и менеджмента» углядел приватизацию. А какой-нибудь учитель мог иметь в виду просто достойную зарплату в своей школе — кто как зарабатывает.

Так что результаты подобных опросов – всего лишь интерпретации. Граждане, наоборот, думают, что государство должно вести себя активнее – рабочие места создавать, рост зарплат стимулировать и акул бизнеса держать в наморднике. Вот и все реформы.

Еще один аргумент — серия вопросов, где гражданам предлагается поддержать одну из полярных точек зрения.

Например: Убыточные и неконкурентоспособные предприятия должны субсидироваться государством / Жизнеспособность предприятий должна определяться способностью производить конкурентоспособную продукцию.



По мнению исследователей, эта серия вопросов показывает, что сторонников рынка (в т.ч. этой самой приватизации) стало больше, а «социалисты» остались в меньшинстве. Якобы вместе со сторонниками частичных реформ «реформаторы» теперь составляют большинство.

Но насколько корректны такого рода дилеммы? В жизни мы чаще видим, как государство поддерживает бизнес в период проблем на рынке. А тут или раздача денег заведомо недееспособным и невменяемым – или ничего. Причем, судя по таблице, единства мнений нет; но нас уверенно пытаются гнуть в рыночную сторону.
 

Но, главное, даже если число сторонников рынка за последние сколько-то лет увеличилось, это не отменяет факта, что 70% людей ждут от государства и льгот, и зарплат, и трудоустройства. Кстати, и поддержки бизнеса, если они решат этим бизнесом заняться.

Однако в теории, если 70% хотят льгот, зарплат и гарантированного трудоустройства — то 60% не должны бы хотеть улучшить условия для бизнеса.

Потому что хорошие условия для бизнеса это:

низкие налоги — т. е. отсутствие льгот, на которые у государства просто нет денег.

дешевый труд — т. е. низкая зарплата и высокая безработица, которая заставляет работать за низкую зарплату.

чтобы частнику отдали всё, за что, хотя бы теоретически, можно брать с людей деньги.

И то, что этот простой факт не понимает заметная часть населения — действительно хорошая новость для «реформаторов».

Вот, собственно, и вся идеология в их «правильном понимании»: белорусы давно хотят жить в рынке, а темная лукашенковская власть им этого не дает. Осталось только объяснить это самим белорусам.