Польша лоббирует создание зоны малого приграничного движения с Белоруссией по аналогии с той, что была создана между приграничной польскими воеводствами и Калининградской областью. В Минске последние пять лет отказываются от предложений польской стороны.

На официальном уровне это объясняется «антибелорусской позицией правительства Польши», при этом ряд белорусских экспертов утверждают, что зона МПП невыгодна белорусской экономике потому что может подорвать позиции местных производителей в приграничных регионах страны.

Российская Федерация может выступить в польско-белорусских переговорах третьей стороной, придав им совершенно иную направленность. Создание уникальной в своем роде трехсторонней зоны свободного передвижения между приграничными регионами Белоруссии, Польши и Калининградской области может оказаться выгодно всем трем сторонам.

 
Выгоды МПП для трёх стран

Республика Беларусь при реализации такого сценария получает доступ в Калининградскую область, что означает для нее выход к морю, которого она лишена, новые возможности по увеличению присутствия белорусского бизнеса на калининградском рынке и созданию стратегических проектов с Россией в рамках Союзного государства.

Польша, многие годы предлагающая создание зоны МПП с Белоруссией для развития своих депрессивных территорий, и в полной мере оценивавшая экономические выгоды от местного перемещения с Калининградской областью, получает существенно большую выгоду от включения Подляшского воеводства не только в новую зону МПП с Белоруссией, но и в действующую зону МПП с Россией. Такую выгоду ей обеспечит обслуживание транзита между Белоруссией и Россией.

Наконец, для России будет создан новый «коридор» в Калининградскую область. Самое главное: жители Калининградской области избавятся от необходимости ездить по суше из России в Россию, запрашивая у Литвы шенгенскую визу.

Кроме того, региональная экономика получит существенный стимул к развитию от возникновения транзитного «коридора» с «материковой» Россией и Белоруссией, приходом в область белорусского бизнеса и возможных межгосударственных проектов России и Белоруссии.

 
Препятствия для проекта

Необходимо учитывать, что создание трехсторонней зоны МПП неизбежно столкнется с рядом препятствий.

Во-первых, это общий международный конфликт в отношениях между Россией и Белоруссией с одной стороны, и Европейским союзом — с другой.

Этот конфликт может серьезно снизить заинтересованность в трехстороннем местном передвижении официальной Варшавы. Соответственно, у Польши не будет мотивации лоббировать этот уникальный проект в Брюсселе.

Напомним, создание уникальной зоны МПП с Калининградской областью, не соответствующей европейским практикам 50-километровых приграничных безвизовых зон стало возможным благодаря дипломатическим усилиям поляков на уровне руководства ЕС. В нынешней международной ситуации Варшава на такие усилия может и не пойти.

Во-вторых, сохраняются экономические риски для приграничных регионов Белоруссии в случае создания зоны МПП с Польшей. Согласиться на создание зоны МПП и принять меры по нейтрализацию этих угроз через стимулирование приграничных экономик — вопрос доброй воли белорусского руководства.

В-третьих, существует фактор Литвы как внешнего игрока, интересы которого затрагивает возможность создания российско-польско-белорусской безвизовой зоны.

 

У Литвы крайне неоднозначные и противоречивые отношения и с Польшей, и с Белоруссией — сложно спрогнозировать, как отношения с Литвой повлияют на позицию по трехстороннему МПП и той, и другой страны.

В-четвертых, стремительно нарастают противоречия между новым руководством Польши и Евросоюзом, из-за чего могут возникнуть трудности с лоббированием проекта в Брюсселе.

С одной стороны, председателем Совета ЕС является бывший премьер-министр Польши Дональд Туск, правительство которого сыграло важнейшую роль в создании безвизового режима с Калининградской областью (в том числе через лоббистские действия в Брюсселе в период, когда Польша была страной-председателем ЕС).

С другой стороны, нынешний конфликт Варшавы с Брюсселем — это переход на общеевропейский уровень конфликта партии «Гражданская платформа», ставшей теперь оппозиционной (лидером которой является Дональд Туск), с пришедшей к власти «Правом и справедливостью». Будут ли два лагеря польского политического класса отстаивать в Брюсселе общий национальный интерес в условиях обострившегося противостояния друг с другом — открытый вопрос.

В-пятых, создание зоны МПП затрудняют неэкономические проблемы польско-белорусских отношений в приграничье двух стран. В первую очередь это вопросы прошлого и настоящего польских белорусов и белорусских поляков в качестве национальных меньшинств — проблемы которых могут выйти на поверхность в случае введения в приграничье безвизового режима.

Вопросы положения нацменьшинств и политики Польши в отношении восточных кресов содержат потенциал, способный сорвать переговоры о малом приграничном движении.

Так что препятствия на пути создания тройной зоны МПП объективно велики. Те из них, что относятся к Польше и Белоруссии в последние пять лет и были причинами, по которым проект безвизового режима в приграничье двух стран почти не сдвинулся с мертвой точки.

 

Однако приход России в качестве нового участника процесса может придать ему новый импульс — это будет совершенно новый проект, открывающий перед его участниками совсем другие перспективы.

 
Почему России нужно МПП между Польшей и Белоруссией

Необходимость искать сложные пути, предполагающая переговоры с Польшей и Белоруссией, для России вызвана абсолютным провалом всех имевших место попыток договориться о создании зоны малого приграничного передвижения с Литвой.

В первые годы переговоров Вильнюс соглашался на создание лишь 30-50 километровой зоны МПП, как это и предполагает европейская практика создания подобных безвизовых территорий.

Российская сторона такое предложение находила бессмысленным даже для развития своего анклава: получалось, что самые депрессивные, восточные районы Калининградской области получали бы безвизовый режим с самыми депрессивными, западными районами Литвы.

 

Смелым предложением России было сделать зоной МПП всю Литву и всю Калининградскую область.

Для Москвы, таким образом, решалась стратегическая задача: калининградцы могли бы попадать на территорию остальной России через Литву, не попадая под шенгенский режим. В свою очередь для Литвы безвизовая зона со всей Калининградской областью была бы исключительно выгодна экономически.

Российские дипломаты указывали литовским коллегам, что Польша уже использовало свое председательство в ЕС в 2010 году для создания беспрецедентной зоны МПП, включавшей всю Калининградскую область и 200-километровую территорию Варминско-Мазурского и Поморского воеводств. Указывали и на огромную выгоду, которую зона МПП принесла польскому северо-востоку.

Однако литовское руководство свое председательство в ЕС в 2013 году посвятило большой европейской геополитике: ассоциации Украины с ЕС, Вильнюсскому саммиту и «цивилизационному выбору» стран «Восточного партнерства».

Учитывая последовавшие по итогам литовского председательства украинские события, кризис в международных отношениях и нынешнее состояние российско-литовских отношений, никакая зона МПП и вообще никакие межгосударственные проекты между Литвой и Россией теперь в принципе невозможны.

Отсюда и необходимость искать альтернативные пути для деблокирования Калининградской области.

 
Почему забуксовало польско-белорусское МПП

Соглашение о малом приграничном передвижении между Польшей и Белоруссией было подписано министрами иностранных дел двух государств 12 февраля 2010 года. В том же году его ратифицировали Сейм Польши и Законодательное Собрание Республики Беларусь и подписали президенты Бронислав Коморовский и Александр Лукашенко.

Однако введения в действие безвизового режима так и не произошло: для этого необходим обмен дипломатическими нотами между двумя странами, однако поляки от белорусов ноты о выполнении всех необходимых для введения безвизового режима процедур так и не дождались.

После президентских выборов 2010 года в Белоруссии, последующего кризиса в отношениях с Западом и введения против страны санкций Евросоюза в Минске прямо отказалось от проекта малого приграничного передвижения с Польшей, связав это с большой политикой.

«Если речь идет о соглашении о Малом Приграничном Движении с Польшей, то его введение в данный момент не планируется, что продиктовано позицией польской стороны», — заявлял в частности пресс-секретарь белорусского МИД Андрей Савиных, поясняя, что, — принятие такого решения не планируется в связи с достаточно острой антибелорусской позицией правительства Польши».

Примечательно, что при всей своей жесткой риторике в адрес «последней диктатуры Европы» и действии режима санкций против Республики Беларусь официальная Варшава все эти годы не переставая рекламировала официальному Минску проект малого приграничного передвижения.

«Мы открыты. Мы знаем, насколько важно для польского бизнеса присутствие на белорусском рынке. Если бы получилось ввести малое приграничное передвижение с Белоруссией, то это был бы еще больший успех, чем в случае с Калининградской областью», — говорил осенью прошлого года тогдашний министр иностранных дел Польши Гжегош Схетына.

 

Это тоже характерная деталь: в качестве очень удачного образца, которому можно и нужно подражать, поляки неизменно приводили белорусам МПП с Калининградской областью.

Предлагавшаяся безвизовая зона должна была включать Подляшское воеводство со стороны Польши, Гродненскую и Брестскую области со стороны Белоруссии. Белорусские эксперты, оценивая это деловое предложение, указывали на его асимметрию: для польского бизнеса открывались два крупнейших города на западе Белоруссии, тогда как Белоруссия получала выход в самое депрессивное, наименее развитое в социально-экономическом отношении польское воеводство.

Одновременно ими высказываются опасения за отечественных производителей в приграничных регионах в случае, если Гродно и Брест войдут в зону малого приграничного движения с Польшей.

Создание же механизмов поддержки и стимулирования отечественного бизнеса в условиях МПП — это игра, которая не стоит свеч, учитывая низкую экономическую привлекательность открывающейся для белорусов части территории Польши.

 
Стимулы введения МПП и «Новый шёлковый путь»

Совершенно другой расклад возникнет в том случае, если расширить польско-белорусскую зону МПП на Варминско-Мазурское воеводство. В таком случае произойдет объединение польско-белорусской и польско-российской зон местного передвижения, и безвизовый режим объединит территорию от Калининграда до Бреста.

Для Минска такой расклад делает МПП перспективным проектом и дает стимул работать над его реализацией ради возможности выхода к морю и разработки стратегических проектов с Россией в рамках ЕАЭС и Союзного государства на территории Калининградской области.

Для Варшавы возможности развивать депрессивные Подляшское и Варминско-Мазурское воеводство будут значительно выше в случае создания трехсторонней зоны МПП — соответственно, значительно выше и стимул лоббировать такой уникальный проект в Брюсселе.

Особенно важно, что потенциальная взаимная выгода от реализации проекта предполагает негласное политическое соглашение между Варшавой и Минском об отказе акцентировать на государственном уровне темы польских белорусов и белорусских поляков: их судьбу в годы Второй мировой войны и сегодняшнее положение в качестве национального меньшинства.

Для Москвы главным стимулом инициировать проект, разумеется, станет частичное решение проблемы сухопутного сообщения со своим прибалтийским анклавом — для жителей Калининградской области появится возможность попадать в Россию по суше без шенгенской визы. Следовательно, для российской стороны проект трехстороннего МПП должен носить в первую очередь не экономический, а политический характер.

Но есть и общая тема, делающая проект МПП экономически привлекательным для всех трех сторон, включая и Россию. Это уже упоминавшийся проект «Нового шелкового пути», он же «Великий шелковый путь 2.0». Участниками этого грандиозного трансконтинентального проекта в качестве стран-соучредителей Азиатского банка инфраструктурного развития являются и Польша, и Россия, и Белоруссия.

Последние две страны играют в реализации проекта исключительную роль: официально подтверждена связка «Нового шелкового пути» с Евразийским экономическим союзом, северный транспортный коридор перевозки китайской продукцию в Европу проходит через Россию, гигантским перевалочным пунктом на этом пути запланирован сухопутный логистический хаб под Минском.

Но и Польша стремится извлечь из участия в грандиозном проекте максимальную выгоду для своей транзитной отрасли — в противном случае она не стала бы пайщиком «Великого шелкового пути 2.0». При этом Литва в инициированном Китаем проекте не участвует вовсе.

 

Если проложить маршрут «Нового шелкового пути» из Белоруссии к Калининградскому морскому порту через Подляшское воеводство и использовать при этом институт малого приграничного передвижения, то этот проект принесет максимальную экономическую и неэкономическую выгоду всем трем сторонам.

При такой взаимной и общей выгоде и у России, и Польши, и Белоруссии будет самый мощный стимул соглашаться на участие в этом беспрецедентном проекте и добиваться его воплощения в жизнь.