© AFP 2019 / Joel Saget

Скромное обаяние евроскептицизма

Успех крайне правых партий на этих выборах не стал неожиданностью. Вялотекущий кризис Европейского Союза, связанный с проблемами экономики и социальной сферы, политический ажиотаж вокруг мигрантов, британский «Брекзит» и прочее делали этот результат вполне предсказуемым.

Коалиции евроскептиков «Европа наций и свободы» (ЕNF) и «Европа за свободу и прямую демократию» (EFDD) получили, соответственно, 58 и 54 депутатских мест каждая. При этом успех правых популистов не стоит преувеличивать, как это делают сейчас некоторые СМИ – в совокупности они получают немногим более 15 процентов голосов (здесь и далее цифры даются по предварительным результатам выборов на 27 мая).

Однако успех все же – налицо. В «Европу наций и свободы» входят крупнейшие крайне правые партии Европы – такие, как французский «Национальный фронт», итальянская «Лига Севера», Австрийская партия свободы, «Фламандский интерес». Одним из наиболее амбициозным лидером тут является Марин Ли Пен.

По сравнению с ENF другая фракция — «Европа за свободу и прямую демократию», выглядит более умерено. Поэтому иногда ее относят к крайне правым, иногда – к правым консерваторам. Политическим «фронтменом» тут можно считать итальянское популистское «Движение 5 звезд».

Пока вопрос о том, смогут ли два этих объединения блокироваться между собой в Европарламенте – остается открытым. Но Марин Ли Пен и Маттео Сальвини не оставляют надежд на формирование в Европарламенте своей «большой коалиции», с привлечением крайних националистов из родственных партий Прибалтики и Восточной Европы.

К категории «евроскептиков» иногда еще относят и правоцентристкую группу «Европейские консерваторы и реформисты» с 59 депутатами. Но если они таковыми и являются – то в весьма умеренном формате.

Качели левого центра

Крупнейшей фракцией в Европарламенте все же остаются консерваторы из «Европейской народной партии» со 180 мандатами и лидирующей ролью немецких христианских демократов. Свою позицию 2-й по величине фракции сохранили и «левые» — «Прогрессивный альянс социалистов и демократов». Социал-демократы получили в Европарламенте 149 депутатских мест.

Долгое время лидерами здесь были французские социалисты и немецкие социал-демократы. Однако сегодня Соцпартия Франции, после правления президента Оланда, послушно следовавшего неолиберальному курсу глобалистов, переживает один из самых серьезных кризисов в своей истории. Никак не могут обойти ХДС/ХСС и немецкие социал-демократы. Лидером же в «Партии европейских социалистов» (ПЕС) сегодня считается ИСРП, победившая на недавних выборах в Испании. В «Прогрессивный альянс» входит и Латвийская социал-демократическая партия «Согласие», активно опирающаяся на поддержку русскоязычного электората.

Конечно, левизна европейских социал-демократов – достаточно относительна. Однако их риторика против дискриминации наемных работников даже в стенах Европарламента звучит достаточно радикально – по крайне мере, на страницах официального сайта их фракции. Традиционно тесным остается взаимодействие этих «рабочих партий» с профсоюзами.

Правда, национальные результаты выборов для «соцдемов» могут значительно отличаться от общеевропейских. Так, в Германии СДП заняла лишь 3-е место с 15,8 процентов голосов. Если дело пойдет так дальше, то они могут пропустить вперед и правых популистов из «Альтернативы для Германии». А вот Испанская социалистическая рабочая партия вновь вышла на 1-е место, получив 32,84 процента и намного опередив консерваторов. На 1-м месте и социал-демократы Швеции — в стране победившего «скандинавского социализма» они получили 23,6 процента.

Но вот в такой традиционно левой стране, как Франция, социалисты в коалиции с более радикальными левыми заняли только 6-е место. И это на фоне бурных и несомненно социальных протестов «желтых жилетов»?

Зато намного лучше дела у левоцентристов в Италии, где «Демократическая партия» занимает 2-е место. Здесь «левые демократы» со своими 22,6 процентами уверенно опережает не только крайне правых – но и пресловутое «Движение 5 звезд».

А каковы результаты у социал-демократов Восточной Европы, с характерным здесь разгулом национализма и неолиберализма? В Латвии Социал-демократическая партия «Согласие» — также на 2-м почетном месте. В Польше «демократическая левица» пошла на евровыборы с союзе с либералами из «Гражданской платформы» и крестьянской партией «Стронництво людово». Маневр принес свои результаты в борьбе с сильным противником – у вышеперечисленной коалиции 2-е место, причем правящим консерваторам удалось обойти леволиберальную коалицию всего на несколько процентов. Возможно, такой союз будет повторен и на собственно национальных выборах в Польше? Второе место с 24,59 процентами и у Болгарской социалистической партии.

Больше всего депутатов в «Прогрессивном альянсе» будет у испанских социалистов, на 2-м месте – итальянцы, на 3-м – немецкие социал-демократы.

Однако в целом ситуация для социал-демократии складывается далеко не блестяще. До 1999 года социалисты вообще были ведущей силой в Европарламенте. Но даже по сравнению с выборами 2014 года левоцентристы ухудшили свои позиции. В прошлом составе Европарламента они имели 191 мандат, теперь – только 146.

Впрочем, около 20 процентов депутатских мест потеряли на этих выборах и электоральные лидеры – консерваторы. Кто же забрал голоса у двух крупнейших еврофракций?

Либеральный маневр и зеленая альтернатива

Сейчас многие могут считать, что это сделали крайне правые. Однако на самом деле, если рост голосов за эти фракции и имел место, то по сравнению с 2014 годом – незначительный. Прирост по сравнению с прошлым парламентом может составить несколько депутатских кресел. На нынешних же выборах произошел серьезный скачок популярности прежде всего «зеленых» и либералов. «Зеленые»/ «Европейский свободный альянс» увеличили свои позиции с 50 мандатов до 69-ти. Наиболее же резкий рывок совершил «Альянс либералов и демократов за Европу» (ALDE) — с 67 кресел он пересели сразу на 109.

Так что не крайне правые – а «либералы и демократы» являются бенефициарами этих выборов. При этом ALDE хоть и является 3-й фракцией в Европарламенте, но не включает в свой состав крупнейшие партии ведущих европейских стран. В либеральный «Интернационал» входит множество средних по своему удельному весу партий из относительно небольших стран. В «Альянсе» участвуют, например, российские партии «ПАРНАС» и «Яблоко». И вот на этих выборах он более чем в полтора раза увеличили свое представительство в Европарламенте. В чем секрет этого прорыва?
 

Представляется, что алармитская риторика про ультраправую угрозу мобилизовало электорат «либералов за Европу».

При чем, во многом – из числа тех, кто на выборы не ходит. В 2014 году явка избирателей составила менее 43 процентов, в этот раз на участки явилось значительно больше – 50,5 процента.

Скорее всего, многочисленная ныне группа всевозможных фрилансеров и «креаклов» и составила электоральный резерв ADLE. К тому же эта часть среднего класса достаточно космополитична и настроена скорее в пользу «европейской интеграции» и соответствующих ценностей. Также можно предположить, что часть избирателей, голосовавших ранее за консерваторов и социал-демократов и ныне разочаровавшихся в них, увидела альтернативу все же не в националистах – а в более близких паневропейских либералах.

При этом лидеры современной социал-демократии, постоянно идущие на самый тесный союз с правоцентристкими партиями, сами во многом виноваты в окончательной дезориентации своего электората.

Еще одна группа, увеличившая свой потенциал на этих выборах – это «зеленые». При чем их рейтинг вырос почти также существенно, как и у либерального «Альянса».

Очевидно, отчасти это произошло по той же причине – мобилизация свободного электората против правых популистов. Однако нельзя сбрасывать со счетов и фактор ухудшения экологической ситуации, и растущие социальные проблемы. Ведь часть «зеленых», хоть и далеко не все – все же скорее ближе к левым, к идеологии социальной справедливости. В частности, в ФРГ «Ди Грюне/90» заняли 2-е место с 20,5 процента, намного опередив социал-демократов.

Несомненно, что немалая часть голосов перетекла от все более бледнеющих «розовых» к ярким немецким «зеленым». Третье место получили и французские защитники окружающей среды.

Избирательные уроки и глобальные выводы

Ну а как обстоят дела у собственно левых партий, которые некоторые политологи относят и к крайне левым?

Начнем с Франции, охваченной социальными волнениями. Как мы уже говорили, здесь левые, включая и французскую компартию, выступили не весьма удачно. Несмотря на то, что накануне выборов также сделали ставку на привлечение тех, кто не собирался голосовать – и даже массово пошли с этой целью «в народ». Возможно, именно движение «желтых жилетов», предпочитающих уличные протесты электоральной активности, стало одной из причин низкого интереса избирателей? Впрочем, «желтые жилеты» — далеко не однородны. Кроме уличных радикалов и откровенных стритфайтеров, среди них есть и вполне умеренная фракция. Которая даже выдвинула на выборы в Европарламент свои собственные списки – тоже, впрочем, особой популярности не снискавшие.

В Германии Левая партия выступила относительно неплохо и получила 5,5 процента и 5-е место. «Ди Линке» опередила либералов из FDP, но уступила правым популистам из «Альтернативы для Германии». Неожиданно неплохо заявила о себе новая «Партия Труда, Правового государства, защиты животных, поддержки элит и базовой демократической инициативы», сокращенно – ПАРТАЙ. Эта организация во главе с редактором сатирического журнала «Титаник» Мартином Зоннеборном настолько напоминает гашековскую «Партию умеренного прогресса в рамках закона», что в 2009 году власти ФРГ даже не допустили ее к федеральным выборам. И вот на выборах в Европарламент ПАРТАЙ, которую скорее можно отнести все же к левым популистам, получает 2,4 процента.
Станет ли Зоннеборн немецким «Зеленским»?

В Испании коалиция левопопулисткой партии «Подемос» и других организаций заняла 4-е место c 10 процентами, значительно опередив ультраправых. 5, 6 процентов получил блок «Левых республиканцев Каталонии», баскских и галисийских националистов.

А вот объединение партий «Левые Италии», «Коммуниста Рифондационе» и другие выступили значительно менее успешно.

Хуже всего пришлось на этих выборах греческой СИРИЗЕ. Она получила 2-е место, но для правящей партии это – поражение. В связи с этим премьер-министр Алексис Ципрас уже заявил о намерении провести досрочные парламентские выборы. Однако виновником всего этого является сам Ципрас – за несколько лет пребывания у власти бывшая «Коалиция левых радикалов» и критиков ЕС с крайне левых позиций превратилась в самую настоящую буржуазную партию. Вполне послушную Брюсселю, монетаристским директивами и поэтому потерявшую доверие значительной части своих избирателей.

В целом же «Европейские объединенные левые» получают в Европарламенте 39 депутатских мандатов, замыкая «восьмерку» крупнейших фракций и групп. Но в 2014 году они имели 52 места, и самое главное – тенденцию к росту.

В чем же причина нынешнего спада? Ведь сегодня и Западная, и Восточная Европа испытывает серьезный социальный кризис. Ответом на него со стороны системы стал рост националистических настроений, безусловно, гласно и негласно поощряемых верхами. Но возможно, деятельность парламентских левых партий просто уже не кажется низам достойным ответом на те вызовы, которые бросает им неолиберальная элита? И в условиях падания жизненного уровня протестная активность все больше смещается на улицы, как во Франции? В деятельность базисных инициатив и сетевую самоорганизацию?
 
При этом правящие круги в очередной раз успешно разыграли свою старую карту, несколько обновив лица фигур в шулерской колоде. Во Франции, например, основная дуэль развернулась между «социал-либералами» из партии Эммануэля Макрона и «радикальным евроскептиками» из «Национального фронта». Кстати, националисты победили с минимальным перевесом над либералами. В то же время ложная альтернатива от президентской партии «Или мы – или фашисты» отвлекала людей от ясного понимания ситуации и четких социальных требований. Такая же тенденция просматривалась и в различных других странах ЕС.

Но одно дело – политические технологии и медийные манипуляции. Другое – реальное управление союзом государств, все сильнее испытывающем внутренние противоречия и колоссальное давление своего «большого брата». Потому что касается Европарламента, то каков бы ни был его состав сегодня – перед ним стоит весьма сложная задача решать судьбу ЕС в едва ли не самый сложный за всю его историю период.