Александр Лукашенко начал государственный визит в Китай. О том, какие задачи стоят перед президентом Беларуси в Пекине, «Евразия.Эксперт» рассказал директор Центра по проблемам европейской интеграции (Минск) Юрий Шевцов. Политолог недавно вернулся из Китая, где принимал участие в серии экспертных встреч.
 

 

— Юрий Вячеславович, какую вы можете дать оценку уровню взаимоотношений КНР и Республики Беларусь в преддверии визита Александра Лукашенко в Пекин?

— Во-первых, чтобы понимать, на какой стадии находятся отношения Беларуси и Китая, следует вспомнить некоторые этапы развития этих взаимоотношений. В 1990-е гг. после распада СССР Беларусь, как и большинство постсоветских государств, в основном занималась тем, что поставляла в Китай на тот момент очень популярное в КНР советское вооружение.
 

Но мы, в отличие от других постсоветских государств, смогли трансформировать поставки советского вооружения и техники в выполнение Беларусью части государственного военного заказа КНР.
 

Мы тогда сумели не просто поставлять вооружения, но и кое-что изготавливать по заказам китайского военно-промышленного комплекса.

Это создало прочную базу для взаимного доверия, поскольку нужно было создать определенные договорные предпосылки, а также человеческие межгосударственные основания. Это сделало возможным переход в 2000-х гг. к следующим фазам сотрудничества.

Беларусь приступила к освоению предоставленных Китаем связанных кредитов. КНР предоставила Республике Беларусь кредитную линию объемом около $16 млрд. Для Беларуси это огромная кредитная линия. Мы использовали из нее только $5-6 млрд.

Так как это связанные кредиты, то Беларусь не могла их «проесть» или использовать для нужд, кажущихся более важными. В этом плане связанные кредиты оказались для нас очень уместными. Ведь в момент их получения Республика Беларусь находилась в своего рода «блокаде» со стороны МВФ и других подобных международных финансовых организаций, которые пытались воздействовать на белорусскую внешнюю и экономическую политику всерьез.

Китай позволил обеспечить «тыл» в переговорном процессе с международными организациями. В результате Беларусь смогла сохранить управление стратегией своего экономического развития в собственных руках.

— На что в Беларуси были направлены китайские кредиты?

— Связанные кредиты были использованы и используются в основном для развития и модернизации энергетического, транспортного (модернизация транспортных артерий) секторов. В некоторых случаях кредиты пошли на модернизацию старых крупных промышленных производств, а также на создание новых (цементная отрасль, Шкловский газетный комбинат и т.д.). Поэтому связанные кредиты для Беларуси оказались благом, и с 2000-х гг. до сих пор они составляют новый базис экономического взаимодействия с Китаем.

— Как развиваются экономические отношения между двумя странами сегодня?

— В последние пять лет происходит переход к новому уровню экономического взаимодействия с Китаем. Он обусловлен следующими факторами.
 

В последние пять лет резко активизировался и постоянно нарастает сухопутный транзит между Европейским союзом и КНР, в том числе и через территорию Беларуси.
 

 
Война в Украине подстегнула транзит через территорию своей северной соседки. Часть транзитных возможностей, которые раньше были прерогативой Украины, перешли к Беларуси.

Таким образом, появился новый фактор — нарастающий объем транзита из Китая в ЕС. Сегодня идет модернизация путей сообщения в России и Казахстане, создающих технические возможности для увеличения транзита, что прогнозируют многочисленные эксперты.

С другой стороны, в рамках транзита теперь на повестке дня появилась новая тема — экономический пояс «Великого Шелкового пути». Его реализация стала началом фазы, когда начали наполняться финансами и проектами идеи строительства логистических центров, производств и промышленных объектов вдоль нового Шелкового пути.

Основным же объектом на трех направлениях Шелкового пути, два из которых проходят через Беларусь, выступает проект Китайско-Белорусского индустриального парка.



Макет индустриального парка «Великий камень». Источник: bel.biz.


Идея проекта возникла примерно в начале 2010-х гг., когда Михаил Мясникович был назначен премьер-министром Беларуси. Первоначальный период разработки самой концепции проекта и его согласований прошел достаточно быстро.

Был подписан указ президента и другие нормативные акты, по которым под Китайско-Белорусский индустриальный парк выделялось 90 км². Для сравнения — на территории Минска все промышленные объекты занимают только 44 км².

Конечно, не вся территория Китайско-Белорусского индустриального парка будет занята промышленными объектами. Там будет отведено место для жилой и рекреационной зон, объектов культуры. Но на территории Китайско-Белорусского индустриального парка под промышленными объектами будет примерно столько же, если и не больше площадей, сколько сегодня они занимают в Минске.
 

Т.е. речь идет о грандиозном проекте в масштабах Беларуси и о самом большом подобном проекте за пределами КНР.
 

Этот проект на сегодняшний день находится в высокой стадии развития. Он получил финансирование по линии Китая на создание инфраструктуры первой очереди парка. Это более $100 млн. В 2017 г. инфраструктура первой очереди будет достроена. По итогу этого этапа дойдет приток реальных инвестиций.

— Что из себя представляет первая очередь строительства Китайско-Белорусского парка?

— Уже построено 11 км улиц, подведена вода, электроэнергия, создана система утилизации разного рода отходов — то есть все, что необходимо для размещения предприятий под ключ. Все это будет завершено в следующем году. Начиная с 2017 г. инвестор может приходить на территорию первой очереди и возводить необходимые для производств объекты.

— Такие грандиозные проекты в рамках Великого шелкового пути не могут не поставить вопрос о конечной цели КНР. Понимает ли сегодня китайское руководство, какой цели оно хочет добиться, создавая Китайско-Белорусский индустриальный парк?

— Есть концепция парка. Утверждены уставные документы. Согласно концепции, эта территория отведена для инвестиций в высокотехнологичные производства, которые при этом не будут конкурентами уже существующим белорусским производствам.

Высокотехнологичность производства — это принципиальная позиция. В рамках Китайско-Белорусского парка не предполагается строительство завода тапочек, например. Это принципиальная установка белорусского руководства. Поэтому наше государство старается произвести отбор, в ходе которого в парк будут допускаться только те инвесторы, чьи проекты соответствуют критериям высокотехнологичности. На этом фоне китайская сторона уже просит эту планку немого снизить, ибо Беларусь очень жестко подходит к отбору.

Второй принцип заключается в том, что в парк могут приходить не только китайские инвестиции. Там могут размещать свои производства любые иностранные предприятия. Среди зарегистрированных резидентов уже есть и европейские предприятия.







— Многие эксперты сомневаются, что сухопутный китайский транзит может быть сопоставимым с транзитом морским. Не окажется ли так, что построенная транзитная инфраструктура будет не востребована?

— Что касается транзита, то ситуация сегодня несколько парадоксальная. После начала украинского кризиса и взаимной санкционной войны России и Запада, а также падения мировых цен на нефть, произошло некоторое сужение российского рынка.

Поэтому сегодня Россия не потребляет столько продукции, сколько она сможет потреблять тогда, когда она вернется к устойчивому росту. Отсюда и в Беларуси падение ВНП, а также транзита по ряду групп товаров, касающихся объемов между ЕС и Россией.

С другой стороны, на этот период пришелся рост объемов запланированного ранее транзита между ЕС и КНР. Одновременно исчезает транзитная роль Украины.
 

Для Беларуси очевидно, что Россия рано или поздно выйдет из кризиса. Транзит возобновится, а то и вырастет по сравнению с докризисным периодом. Эта уверенность базируется на темпах развития импортозамещающих производств, которые мы видим в России.
 

Санкционная война привела к бурному росту индустрии как раз в тех областях, в которых Западом приняты санкции. Поэтому высока вероятность, что Россия выйдет из нынешнего падения, и начнется экономический рост, а значит, для Беларуси нынешний транзит из Китая в ЕС дополнится транзитом между ЕС и Россией.

Еще один аспект этой же проблемы — это Украина, кризис в которой разыгрался всерьез и надолго. Это значит, что низкий транзитный статус украинской территории будет сохраняться.

Можно добавить к этому еще один фактор. Это внутренние инвестиции в Китае.

КНР продолжает усиленно и ускоренно развивать центральные и западные районы, стремясь преодолеть ту диспропорцию в развитии, которая у них наметилась между континентальными и приморскими провинциями. А западные и центральные провинции уже ориентированы в плане торговли и получения ресурсов на континент, а не на морские перевозки. Поэтому и значение континентальных перевозок для Китая будет нарастать неизбежно.

— На какую долю транзита в товарообороте между КНР и ЕС Беларусь может рассчитывать?

— Эксперты говорят о максимуме 10% от всего товарооборота между ЕС и КНР. Но 10% для нас — это огромная цифра. Если сегодня товарооборот между Китаем и ЕС составляет около $600 млрд, то $60 млрд или 10% для Беларуси представляет собой весьма значительную сумму. При этом товарооборот еще будет расти.

Косвенным аргументом в пользу этой точки зрения является заявленный объем инвестиций крупнейшей логистической компании Китая China Merchants, которые она собирается вложить на территории Беларуси.

Это главный на сегодня инвестор в Китайско-Белорусском индустриальном парке. Он полным ходом ведет строительство собственной инфраструктуры, несмотря на то, что инфраструктура парка еще не построена.
 

Этот инвестор до 2020 г. собрался инвестировать в крупнейший логистический центр более $500 млн. Это огромная цифра для логистического центра.
 

Компания сегодня даже готова ускорить темпы и освоить эти деньги быстрее намеченного срока.

— Можно ли сегодня спрогнозировать изменения структуры белорусской экономики и общества после реализации данных инвестиционных проектов?

— Сегодня ответить на этот вопрос достаточно сложно. Иногда наши управленцы обозначали некоторые ориентиры. В самом начале этого проекта звучало заявление о том, что он может привести к удвоению белорусского ВНП, экспорта.

Но я хотел бы обратить внимание на приведенные выше цифры. Этот парк даст Беларуси прибыль и объем производства больше, чем сегодня дает промышленный комплекс столицы.

— Президент Беларуси Александр Лукашенко начинает государственный визит в КНР. Какие актуальные вопросы на повестке дня двусторонних отношений?

— Сегодня самая главная задача — это наполнить реальными инвесторами первую очередь индустриального парка. Белорусская сторона под гарантии государства взяла кредит на строительство инфраструктуры Китайско-белорусского индустриального парка.

Теперь главная задача, чтобы пришли инвесторы, соответствующие концепции индустриального парка, то есть инвесторы высокотехнологичные.

Логистическая компания China Merchants — это хорошо. Но целью парка являются высокотехнологичные производства.
 

Поэтому главная задача президента — получить таких инвесторов. Для этого, скорее всего, понадобится еще один указ, уточняющий условия развития этого парка.
 

Вторая задача — это развитие связей белорусской экономики с китайским рынком. Сегодня у нас совершенно недостаточное присутствие белорусских производителей на китайском рынке.

У нас есть возможность привлечь инвестиции в реальный сектор экономики, но нам также нужно увеличить экспорт собственной продукции в КНР. Это еще одна задача президента.

Также будут решаться вопросы и по объектам, находящимся вне индустриального парка. Одна из тем — это ввод в строй завода легковых автомобилей «БелДжи», задача которого — наращивание производства с высокой степенью локализации.

Пока локализация минимальна. Предприятие представляет собой крупную сборку китайских автомобилей. С вводом в строй завода локализация должна будет достигнуть как минимум 50%.
 

Для Беларуси это будет означать создание, можно сказать, новой отрасли легкового машиностроения или подотрасли машиностроения.
 

Завод «БЕЛДЖИ» в г. Борисов. Источник: adt.by.


— Не вызовет ли реализация белорусско-китайских проектов конкуренцию на рынках с союзниками по ЕАЭС?

— Не следует забывать, что ЕАЭС — это рыночное объединение.
 

Мы создаем единый рынок, а на рынке нужно конкурировать. ЕАЭС — это рамка, в которой должны конкурировать наши производители.
 

Китайцы приходят в Беларусь легально, выполняя все правила. Это значит, что конкуренты белорусско-китайских производств в России, Армении, Казахстане и Кыргызстане должны просто шевелиться. И многие уже шевелятся.

Например, Казахстан реализует сейчас программу переноса на свою территорию десятков промышленных предприятий из КНР. И эта программа рассчитана на много десятков миллиардов долларов. Казахстан развивает особую экономическую зону в Хоргосе. В России сотрудничество с Китаем также принимает инвестиционный характер.

Мы имеем нормальное развитие субъектов хозяйствования в рамках большого экономического пространства ЕАЭС. Текущие же вопросы конкуренции субъектов хозяйствования должны решаться в рамках существующей нормативной базы.


Беседовал Петр Петровский,
«Евразия Эксперт»