В современной Латвии правящие националисты десятилетиями не могут оставить в покое русские школы. Каждый год сокращается количество уроков русского языка, а в учебные заведения для нацменьшинств внедряется самая жесткая модель, которая в перспективе не предполагает использования русского языка на разных уровнях системы образования. Таким образом уничтожается традиция школьного образования, которая на много веков старше Латвийского государства.

Задание для первого класса по латышскому языку в священной "единой школе". Выучить регионы Латвии - Курземе, Земгале и так далее. Для носителя языка или обладающего достаточным словарным запасом - дело плёвое. Для ребенка - сорок минут страданий с очень посредственным результатом. А младшая прям отличница, у нее голова прям варит.  Но во-первых, это уже не язык, а география. И может быть, поэтому географии и нет в первом классе - детям просто рановато? 

Я, учитель, служил в Рижской средней школе № 17 с 1986 по 1994 гг. Преподавал историю, а также обществоведение, психологию и логику (в те годы экспериментально практиковались и такие дисциплины). Был классным руководителем. Ушёл из школы вместе с моими выпускниками, так что совесть перед ними чиста. Минуло четверть века и в прошлом году меня попросили временно заменить в одной из школ захворавшего историка. Так, нежданно-негаданно для себя, я вновь погрузился в эту прекрасно-необыкновенную, чудовищно-непутёвую школьную жизнь, со всеми её плюсами и недостатками. 

Суд отказал в возбуждении дела по заявлению депутатов Сейма о том, что последние поправки в законах об образовании, прекращающие общее образование на языках национальных меньшинств, не соответствуют Конституции Латвии и Рамочной конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств.

Все мы замечаем, что нынешняя система образования не учит наших детей никаким действительно полезным навыкам, поэтому после выпускного мало кто из них имеет хоть какое-то представление о жизни. Нужно что-то менять!

Всю жизнь благодарен Фёдору Эрисману, придумавшему школьную парту. Она не позволяла детёнышу сутулиться, и предлагала смотреть на всё печатное под прямым углом. Не то, что нынче, - на всё искоса, и сгорбившись за тонконогим, холодно-бездушным столом. Та парта вся была сделана из массивного, главное, натурального дерева, тёплого в холод, прохладного в жару.