Портал RUSSKIE.ORG публикует текст выступления философа, политолога, научного сотрудника Института философии НАН Беларуси, директора центра изучения и развития континентальной интеграции «Северная Евразия» Алексея Валерьевича Дзерманта на круглом столе «Мир после коронавируса — Евразийская повестка 2030», состоявшегося в рамках Международного проекта в сфере публичной дипломатии «Точки роста», который реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.

****

Я, наверное, продолжу некоторый такой «футурологический пафос». И учту то, что мы говорим о будущем Евразийского союза. Я хотел бы представить его в виде некого большого проекта, который, естественно, имеет разные региональные измерения. Все-таки Евразия — большая. И в данном случае я хотел поговорить о пограничье с Европой и Западом, на котором находится громадная территория и России, и Беларуси.

Я хотел бы сказать об этом северо-западном месторазвитии Евразии и о его будущем. Это, действительно, очень важно, потому что, так или иначе, сейчас мы находимся в периоде такой острой конкуренции, даже можно сказать конфронтации двух блоков.
 

Мы видим, что, по сути, блоковое противостояние уже охватило все пограничье — от Финляндии до Молдавии. И Украина выступает как маркер того, что противостояние уже прорывается в горячую фазу.

Исходя из этого можно проектировать будущее.

Я недавно познакомился с очень интересными планами градостроителей, архитекторов Петербурга и Ленинградской области, которые пытаются планировать развитие агломерации на перспективу 10-15 лет. Это дало мне некоторое знание и толчок к собственным размышлениям. Это планирование и развитие, особенно региональное и особенно в стыке с, условно говоря, геополитическими турбулентными регионами, мне кажется очень важным аспектом развития Евразийского союза.

Градостроители Петербурга предусмотрели планирование роста самой Петербуржской агломерации, затем кластерное развитие прилегающих территорий. Мне очень понравилось, что они стали проводить связи, в том числе логистические, демографические, социальные, во-первых, с близлежащими древними городами России, такими как Псков и Новгород. Туда включили также в качестве перспективы республику Беларусь. Правда, говорили об этом вскользь, не развивая этот проект.
 

Вот тут у меня как раз родилась идея, которая сегодня даже имеет какие-то реальные основания — развитие этого северо-западного региона Евразии, который я назвал как «Балтийская Русь», в качестве некого единого плана.

То есть плана, который включает, безусловно, развитие Петербурга и всех возможностей, которые с ним связаны — транспорт, логистика, образование. Затем исторический кластер — фактор формирования определенной идентичности среди населения через туризм, историческое образование.Древние города Северной Руси — Изборск, Псков, Новгород, Полоцк, Витебск, Минск, Гродно — стоило бы тоже рассматривать в качестве некого единого кластера для региональной связанности.

Ну и затем, конечно, логистические, военные дела — это, в принципе, связь всего региона (от Петербурга через Беларусь до Калининграда) самыми разнообразными и связями, и проектами. То есть это та самая Балтийская Русь, которую мы реально имеем, и которая еще не связана.

При этом я напомню, что сейчас активно лоббируются Постоянным Комитетом Союзного государства создание проекта высокоскоростной магистрали Гамбург — Петербург, которая, естественно, будет пролегать через территорию Беларуси. Это один из элементов подобного проектирования, когда на, допустим, высокоскоростные магистрали, или любые другие логистические пути, можно накладывать культурологические, образовательные, социальные проекты.

В данном случае, мне кажется, в нашем регионе все еще не хватает подобного комплексного сочетания, с одной стороны — базиса, либо экономического, либо логистического, и настройки — то есть гуманитарного сопровождения и выстраивания политики идентичности.
 
С другой стороны, мы бы создали у себя, на нашей территории, некое новое месторазвитие, которое было бы определенной компенсацией, потому что мы потеряли Украину надолго, на десятилетия. Это было бы пунктом развития весьма отличительным в положительную сторону от Прибалтики, Китая, даже от Скандинавии. Потому что у нас была бы развита логистика, и мы бы смогли в этом северном кластере Балтийской Руси через связанность университетов, самых разнообразных молодежных, социальных или иных инициатив, развивать нашу собственную идентичность.

По-моему, очень важно создать, например, какую-нибудь особую связь между вузами, студентами, учеными Минска и Петербурга, Калининграда, подключить древние города в некую общую сеть. Я думаю, такие кластеры как Балтийская Русь, которая мне пришла в голову, следовало быть сделать, конечно, на каждом пограничье, то есть в степном регионе, на Кавказе и т.д.

Что касается Северо-запада Евразии, в будущем, через 10-15 лет, такие комплексные кластеры должны быть месторазвитиями Евразии, несмотря на те потери и конфликты, которые сейчас мы наблюдаем.
 

---

---