5.

Далее, многие даже и не задумываются сегодня, что наряду с этноконфессиональной дискриминацией в Российской империи была и социальная. А это тоже была важнейшая проблема, которая не только восстанавливала низы общества против верхов, но и мешала модернизации России, без которой она была обречена на гибельное отставание.

 Полистайте дореволюционные газеты, посмотрите открытки с видами городов того времени и вам обязательно бросятся в глаза таблички на воротах парков «Собкам и нижним чинам вход воспрещен». Так же, как в южных штатах США вплоть до 1960-х годов негров не пускали в парки и места развлечений белых, и в Российской империи, которую сегодня принято так идеализировать, подобную политику проводили по отношению к простолюдинам. Восприятие собственных крестьян и работного люда как «белых негров» вообще было характерной особенностью элиты Петербургской империи. Англичанин Томас Рейкс жил в Петербурге в эпоху Пушкина и был знаком с поэтом. Он оставил воспоминания о нем и в них он описывает быт российской столицы. Больше всего иностранца удивило, что петербургские газеты (которые, естественно, читало лишь образованное общество, знать) абсолютно игнорировали множество убийств простых петербуржцев на улицах города. В европейских городах криминальная хроника пользовалась большим успехом. Но русских дворян (многие из которых даже по-русски не говорили – исключительно по-французски) не интересовало, что там происходит с «подлыми людишками».  

Сословное неравенство до революции было обыденным фактом.  Оставим в стороне времена, когда крестьянами вообще торговали как скотом.  Обратимся к началу ХХ века. Вплоть до революции в стране сохранялась сословная система, в который были высшие, неподатные сословия (дворянство, духовенство, почетные граждане), полупривилегированные, средние сословия (купечество, казачество) и низшие, податные сословия (мещане, ремесленники, крестьяне). Дворяне и священники назывались неподатными сословиями, потому что они были освобождены от податей, налогов, хотя многие из дворян были людьми не бедными. На бедных крестьян, наоборот, подати ложились тяжелым грузом.  Дворяне имели также  преимущества при зачислении на госслужбу, при получении пенсий (которые крестьянам, кстати, вообще не полагались, их платили лишь госслужащим), при поступлении в гимназии и университеты.  

Защитники империи часто говорят о том, что русское послепетровское дворянство было особым, «демократичным дворянством», отличным от «благородных феодалов» Запада. В России дворянином можно было стать за службу, достигнув определенного высокого чина. Казалось бы, служи государству и  получишь привилегии! Очень справедливое устройство! Но А.С. Пушкин считал, например,  что именно этот «демократизм» может стать причиной народного бунта.  Во-первых,  в большинстве случаев дворянство получали не те, кто служили, а те, кто выслуживались перед начальством.  Народ при этом видел, что вчерашние их собратья по классу, выскочившие «из грязи в князи» за счет лести, унижений и хитрости, становились их господами. Подчиняться им хотелось еще меньше, чем настоящим дворянам из старинных родов.  И во-вторых, эти выскочки презирали своих бывших собратьев  тем больше, чем лучше помнили про свое происхождение.  Самые дикие, злобные и жестокие чиновники получались из таких «выскочек».

Русский бунт, о котором Пушкин предупреждал в 1830-х гг., прогремел в начале ХХ века. Он уничтожил сословную, феодальную систему. Это не только удовлетворило чувство социальной справедливости трудящегося большинства, это открыло путь для модернизации страны. Россия нуждалась в сотнях тысяч инженеров, врачей, педагогов, а сословные ограничения при приеме в гимназии и университеты не оставляли ей шанса.  Ликвидация устаревшей сословной системы (которая давно уже превратилась в «отрицательный отбор») была выгодна всем, кроме 1-2 миллионов представителей этого дворянства (впрочем, и среди них были передовые люди, думавшие об интересах большинства, а не своего класса – как Ленин, например).

6.

Еще одна проблема, про которую сегодня часто забывают, но которая сыграла решающую роль в гибели романовской империи – это зависимость элиты империи от Запада. Мы вообще склонны преувеличивать степень независимости российского государства, созданного Петром, между тем, в его политику довольно часто вмешивались иностранные державы, причем, вмешивались нагло, грубо, не останавливаясь даже перед убийством главы государства или лиц, к ним приближенных. Вспомним судьбу императора Павла Первого, который попытался вырваться из-под «опеки» Великобритании, накрепко привязавшей купечество, заводчиков и помещиков  России покупками хлеба и металла уральских заводов.  Стоило Павлу лишь упомянуть о том, что он готовится вступить в военный союз с Наполеоном – злейшим врагом Британии, пытавшемся удушить ее «континентальной блокадой», как императора Павла вдруг…. убили в собственном дворце заговорщики Зубовы. При этом их сестра —  Ольга Жеребцова была, так сказать, в близких отношениях с английским посланником Уитвортом, которого историки и считают истинным организатором «устранения» неудобного императора. Вы, кстати, можете представить, чтоб в советские времена английское или американское посольство смещало генсеков? Вопрос риторический.

И ведь при новом императоре Александре Павловиче Россия выбрала сторону Великобритании и это обернулось для нее войной с Наполеоном…

Через 100 лет ситуация почти повторилась: в 1916 году заговорщики во главе с резидентом английской разведки Освальдом Райнером и его однокашником по Оксфорду Феликсом Юсуповым убили Григория Распутина (причем, последний выстрел в Распутина произвел сам Райнер, своею рукой). Про нравственный облик Григория Распутина говорят разное, но историческим фактом является то, что он был одним из немногих в окружении царя, кто выступал за скорейшее окончание войны с Германией и заключение сепаратного мира. Что, кстати,  сделал Ленин через 2 года – в 1918, но уже после того как военные тяготы обрушили империю (и, между прочим, тоже получил пулю – от эсерки Фани Каплан,  молниеносная казнь которой исключила возможность узнать, кто стоял за ней).

Вступление России в войну, которая закончилась для страны массовым дезертирством армии и революцией, вообще очень странный факт.  Все другие  государства-участники войны боролись за солидный куш в виде колониальных приобретений. Одна Российская империя в сущности ничего бы не получила в случае победы (не считать же контроль над Босфором и Дарданеллами  или территории в Голиции целью, достойной того, чтобы отдать за нее миллионы жизней русских и российских солдат и  офицеров).  Бывший министр Петр Дурново подавал в 1914 году на имя Николая Второго докладную записку, текст которой дошел до нас. В ней он предупреждал, что победа в войне с Германией практически ничего России не даст, а поражение уничтожит империю. Царь … промолчал.

Почему же Россия вступила в войну? Сам царь, конечно, мог быть движимым патриотическими побуждениями и желанием помочь сербам (и, видимо, так оно и было). Но его окружение состояло из прагматиков. А они понимали, что в силу экономических причин у России и другого выхода нет. Поступить иначе не позволит английский и французский капитал.  Внешний долг России перед Англией и Францией составлял от 8 до 12 миллиардов рублей (тех, полновесных, золотых!). Почти все эти английские и французские субсидии, как это и сейчас бывает, до российского производства и сельского хозяйства не дошли, они быстро были пропиты и проедены высшей элитой империи в ресторанах Ниццы и Парижа. Расплачиваться пришлось кровью солдатиков…. Из 19 крупнейших банков империи 11 были основаны на иностранном капитале,  и не немецком, а английском и французском. И именно в союз с Англией и Францией и вступило в 1914 наше «патриотичное правительство» – какое «странное совпадение»!

Кроме того, английские фирмы контролировали добычу платины и цветных металлов на Урале, французские компании закупали хлеб у крупных помещичьих хозяйств (некоторые их них при Путине вернулись на хлебный рынок России!)…. Но народу, естественно, официальные газеты рассказывали, что «нужно остановить тевтонских варваров» и что «нам необходимы проливы»…

После революции и гражданской войны, с возникновением СССР и началом НЭПа ситуация изменилась кардинальным образом. Уже не иностранные компании диктовали российскому правительству, что оно должно делать, а Совнарком диктовал иностранным компаниям, на каких условиях они будут работать в советской России.  Советские банки принадлежали советскому государству, а долг перед странами Запада Ленин обнулил, заявив, что  интервенты в гражданскую войну нанесли России ущерб, примерно равный сумме имперского долга. И ничего, англичане и французы смирились на время (только в 90-е Запад потребовал вернуть царский долг, и Ельцин вернул – из скудных налогов и так ограбленного им народа!). Кстати, Ленин и Совнарком так смело себя вели с Западом, потому что у советских наркомов не было счетов и недвижимости за границей. Как это и должно быть у руководства по-настоящему независимой страны.

Итак, революция решила проблему зависимости страны от иностранного капитала и иностранных разведок. Надолго – вплоть до 1991 года…

7.

Российская империя была больна. Ее настиг системный кризис в виде одновременного обострения аграрного, рабочего, женского, национального, сословного вопросов и сильной финансовой зависимости от стран Антанты. Военные лишения довели народ до крайней степени и держащие конструкции империи не выдержали. Вспыхнула революция, за ней – гражданская война и в ходе этого противостояния все эти вопросы – с болью, с кровью, но были решены.

Могло ли это произойти мирным путем, при помощи реформ? Мы сами уже убедились: однозначно нет. Для решения аграрного вопроса нужно было, чтобы помещики добровольно и безвозмездно передали земли крестьянам, что, естественно, было немыслимо. Капиталисты тоже просто так не стали бы снижать рабочий день с 11, 5 часов до 8 часов в сутки. Бюрократия империи ни за что бы не позволила «инородцам» создать национальные автономии, а министры и сенаторы не отказались бы от счетов в иностранных банках и от домов за рубежом…

Революция была неизбежна и, несмотря на все те трагедии, которые она принесла в жизни отдельных  жителей бывшей империи, в целом она оздоровила страну, сделала ее сильнее. И заложила основы для  модернизационного рывка, который превратил «лапотную Россию» в космическую сверхдержаву.   

Так я отвечаю своим юным ученикам, которые, несмотря на тонны антисоветской пропаганды, пытаются думать и ищут правду о Великой Октябрьской социалистической революции.