Суверенитет Беларуси, ее уникальная для Восточной Европы независимость от Запада делают ее объектом применения технологий смены режимов. За четверть века президентства Александра Лукашенко в Беларуси с периодичностью три-четыре года повторялись попытки устроить «цветную революцию» в Минске.

Для организации белорусского «майдана» задействовалась вся инфраструктура влияния на Республику Беларусь: опыт «цветных революций» в других странах показывает, что эта система работала не просто против белорусского правительства, а против всей белорусской государственности.

Уличная активность стала основным инструментом белорусской оппозиции с середины 1990-х годов, когда президент Александр Лукашенко объявил курс на союз с Россией и сделал вторым государственным русский язык.

Тогда же эта активность начала пользоваться нескрываемой симпатией западных стран и представительств стран НАТО в Минске. Белорусские националисты настолько навязчиво демонстрировали свою пропазападность, что солидаризировались с Западом даже в его действиях, которые вызывали отторжение абсолютного большинства белорусов.

Так, весной 1999 года митинги оппозиции выражали поддержку бомбардировкам НАТО Югославии и выступали с осуждением Лукашенко, который в то время посещал Белград, предлагал югославскому президенту Слободану Милошевичу белорусские противоракетные комплексы и продвигал идею объединения России, Беларуси и Югославии в единую славянскую федерацию.

За Лукашенко тогда стояла практически вся Беларусь, и идти против общественного мнения, против потрясенного варварскими бомбардировками братского народа для оппозиционных политиков было странно.
 

Своим выбором они раз и навсегда дали понять, что рассчитывают прийти к власти в Беларуси не через выборы, а за счет внешней поддержки, в том числе в прямом смысле на вражеских штыках.

Бомбардировки Югославии всего через год привели к падению правительства Милошевича и приходу к власти в Белграде прозападных сил. С Лукашенко к тому времени отношения у Запада были не менее натянутыми, чем с Милошевичем, и свидетели подтверждают, что в Вашингтоне и Брюсселе ходили разговоры о том, что следующим в списке на «демократизацию» после Белграда был Минск.

Беларусь от «югославского сценария» спас только оформившийся к тому времени военный союз с Россией. Подвергать «демократическим бомбардировкам» страну, связанную с ядерной державой, на Западе не решились.

Для Беларуси был избран другой путь. Ее государственность было решено подорвать изнутри с помощью прикормленной пятой колонны и ее умело прописанных, срежиссированных и поддержанных извне действий по свержению власти.

Поэтому к началу нынешнего столетия инфраструктура «смены режима» уже практически сформировалась: основные фонды и центры прописались в Минске и наладили связь с уличной оппозицией.
 

За последние десятилетия в Беларуси не менее семи раз пытались устроить «демократическую революцию», однако политтехнологи «европейского выбора» каждый раз сталкивались с жизнестойкостью белорусского государства.

На Беларуси в середине прошлого десятилетия прервалась так называемая «волна демократизации» постсоветского пространства, включавшая в себя «революцию роз» 2003 года в Грузии, «оранжевую революцию» 2004 года на Украине и «революцию тюльпанов» 2005 года в Киргизии.

Следующей в этой серии, по замыслам «поднявших волну», должна была стать «васильковая революция» в Беларуси.

В марте 2006 года Александр Лукашенко в очередной раз выиграл в первом туре президентские выборы. В ночь после выборов несколько тысяч сторонников оппозиции вышли в центр Минска с требованием перевыборов. Их действия были идентичны тому, что делали участника «майдана» в Киеве в ноябре 2004 года. Объявлена круглосуточная акция протеста, разбит палаточный городок, организован подвоз продовольствия протестующим.
 

Были задействованы стандартные для всех «цветных революций» приемы.

Выпускание впереди колонн протестующих стариков и детей. Вставание на колени перед милицией под телекамерами. Подвязывание ленточек и цветов к амуниции внутренних войск. Использование женщин, умоляющих правоохранителей не бить их детей. Привлечение молодежных организаций со сжатым кулаком на эмблеме, натренированных в иностранных лагерях.

За всем этим чувствовалось управление «народным протестом» опытными кукловодами, однако главным штрихом, который выдавал руку мастера, была скрытая и явная поддержка оппозиции Западом. «Васильковую революцию» поддерживали все работавшие на западных грантах белорусские СМИ, активисты оппозиции были грантополучателями западных НКО, палаточный городок в центре Минска посещали послы стран ЕС, которые выражали поддержку требованиям оппозиции.

Протесты в Минске управлялись из соседнего Вильнюса, куда к тому времени были изгнаны американские НПО. ЦРУ спонсировало «васильковую революцию» через белорусскую агентуру литовского ДГБ. Лукашенко за применение силы против «мирного протеста» были обещаны самые жесткие санкции.

Из этих титанических усилий ничего в итоге не вышло. «Волна демократизации» постсоветского пространства в Минске оборвалась: через неделю после начала протестов милиция разогнала «Плошчу» — белорусский аналог «майдана».
 

Однако желание Запада покончить с «последней диктатурой Европы» было столь велико, что после следующих президентских выборов в Беларуси попытка устроить «Плошчу» повторилась — с тем же составом участников и теми же кураторами.

На выборах 2010 года белорусская оппозиция изначально делала ставку на массовые протесты. Подготовка шла не к выборам, а к беспорядкам. Вечером после переизбрания Лукашенко в центр Минска снова вышли несколько тысяч человек.

На этот раз они сделали ставку на применение силы: несколько сотен демонстрантов попытались штурмом взять Дом правительства, выбили окна и подожгли парадную дверь. Более 600 участников акции были задержаны и обвинены в попытке государственного переворота.

Применение силы на старте протестных акций — это отход от технологии «цветной революции». Сбой алгоритма, ошибка в последовательности. Тем не менее в случае Беларуси попытки отстранить Александра Лукашенко от власти с моментальным переходом к прямому насилию были продолжены. Неудачный опыт 2010 года архитекторов «смены режима» не остановил.

Во многом этому способствовало соседство с Украиной и успех произошедшего там в 2014 году «майдана», когда свержения законной власти удалось добиться не «мирным протестом», а грубым насилием ультраправого боевого крыла оппозиции. Влияние Украины и украинского опыта — характерная черта попыток «демократизации» Беларуси последних лет.
 

Ярче всего это влияние проявилось в марте 2017 года, когда во время празднования очередного «Дня воли» национал-радикалы попытались устроить массовые беспорядки в Минске с использованием оружия украинского происхождения и соратников из Украины.

Тогда в Беларусь с территории Украины попыталась прорваться группа боевиков, в автомобиле которых были обнаружены гранаты и взрывчатка. При обыске у лидеров национал-радикалов, пытавшихся организовать беспорядки, рядом с пособием по ведению боевых действий в городе была обнаружена атрибутика украинских националистических добробатов.

При этом власти страны заявили, что уличные бойцы ультраправых проходили тренировку в военных лагерях Украины, а деньги на их обучение шли через Польшу и Литву. То есть происходит нечто большее, чем расползание нестабильности из Украины. Происходит объединение усилий по дестабилизации Беларуси всеми ее проамериканскими соседями. К западному направлению — Польша и Прибалтика — в последние годы добавился еще и юг — Украина.

До сих пор Беларусь успешно отражала эти атаки, что свидетельствует об исключительной устойчивости белорусского государства, способного противостоять коллективному Западу.
 

В Беларуси нет тех условий, которые делают возможной замену независимого или хотя бы автономного и самостоятельного в своих действиях правительства на стопроцентно прозападную клиентелу с помощью «цветной революции».

Нет раскола элит. Нет зависимости политического руководства от Запада, в банках которых это руководство держит свои сбережения. Есть работающие государственные институты, в первую очередь — силовые, и есть политическая воля главы государства, способного не испугаться санкций и ответственности и обеспечить законность.
 

Наконец, есть военный союз с ядерной Россией, который пресекает намерения «западных партнеров» применить главную из имеющихся в их наборе санкций — «демократическую бомбардировку».

Всего этого не было у Югославии. Не было у Украины. У Беларуси это было. Поэтому главная тактическая задача архитекторов «смены режимов» — этих оснований устойчивости белорусское государство лишить.
 

---

---