Лукашенко в отношениях с Россией в сто раз сувереннее, чем Зеленский в отношениях с Западом

Понятно, что есть тревожность, никто не хочет войны. Есть опасения, что угрозы могут перекинуться на нас. Это с одной стороны. Это понятные человеческие опасения. Люди не хотят видеть рядом и тем более у себя дома войну, разруху и всё, что с этим связано. Но с другой стороны, если говорить о политическом классе, о настроениях в экспертно-политической среде, то мы, конечно, понимаем, что Россия была вынуждена пойти на эту спецоперацию. Мы являемся военно-политическим союзником России и оказываем ей необходимую помощь в проведении этой операции. То есть существует понимание и существует консенсус в политических элитах Беларуси относительно того, что это было неизбежно и, наверное, необходимо. Потому что те угрозы, которые создавало украинское государство и для России и для Беларуси вынудили военно-политическое руководство России принять решение о начале этой операции.

Прежде всего, та военная группировка украинской армии, которая была сосредоточена на Донбассе, готовилась для нападения на непризнанные республики и для их уничтожения. Кроме того, очевидно, красной чертой было заявление Зеленского о возможности создания на Украине ядерного оружия. Естественно, Россия тоже не могла оставить это без внимания. И для Беларуси все эти угрозы вполне реальны – и ядерное оружие, и радикальные националисты, которые в последнее время задавали тон в отношениях с Беларусью. Мы видели много провокаций, недружественных действий со стороны Украины и украинских властей в отношении Беларуси – это были и санкции, и воздушная блокада, и провокации на границе, и поддержка радикалов, поставка им оружия. Ну, то есть Украина для нас уже представляла достаточно серьезную угрозу, и в этом смысле спецоперация, которая сейчас проводится, тоже может рассматриваться как возможность устранить эти угрозы в будущем.

Нужно понимать, что война всегда вызывает всплеск вот таких эмоций истероидного типа. И они будут какое-то время продолжаться. Но если изучать психологию конфликтов, конфликтологию, то становится понятно, что эти эмоции достаточно быстро выгорают. Это если говорить про психологическую часть подобных выяснений отношений. Что касается вот этих стрел в сторону Беларуси – ну, это проявление гонора, спеси и непонимания того, что Беларусь, выбрав союз с Россией, абсолютно не потеряла суверенитет и независимость. При этом приобрела зонтик безопасности и возможности развития, которыми мы всё это время пользовались и, надеюсь, что всё это у нас сохранится.

Причём, если посмотреть на Украину в сравнительной перспективе, то окажется, что этот гонор, эта спесь это пренебрежение в отношении Беларуси совершенно не оправданы. Украинцы своей независимостью распорядились совершенно бездарно. Уничтожив, по сути, собственное государство, превратив его в рассадник радикалов, сделав население заложниками националистически настроенного меньшинства, которое и привело Украину, по сути, к краху государства в том виде, в каком мы его знали. Поэтому, повторяю, вот эти стрелы в сторону Беларуси – их можно понять через психологию. Это истерика, вызывная конфликтом. Но если анализировать рационально, то именно украинцы показывают абсолютный антипример того, как не нужно распоряжаться богатством, которое им досталось от советского времени. Как не нужно использовать суверенитет и государственность, чтобы стать подстилкой Запада.

Лукашенко в отношениях с Россией в сто раз сувереннее, чем Зеленский в отношениях с Западом. С Британией или с какой-то другой западной страной. Там, на Украине, уже не осталось суверенитета. И поэтому я бы сказал, что белорусы скорее с моральным превосходством могут обсуждать или осуждать украинскую сторону, украинскую власть, которая довела ситуацию до гражданского конфликта. А потом и до конфликта с ближайшими соседями, с братскими славянскими народами. Это исключительно вина и украинского руководства, и той части украинского общества, которая всё это поддерживала. Они не нашли в себе силы сделать нормальное государство. Превратили его в чёрную дыру, в дикое поле, с которым сейчас приходится разбираться, чтобы оно не создавало угрозы соседям.

Я думаю, да. Та череда событий, которая началась в Беларуси с 2020 года, с событий вокруг наших президентских выборов – она продолжается. Эти события были и в Казахстане в начале 2022 года. Сейчас они продолжаются на Украине. Думаю – да, Россия действительно усиливается, у неё появляются, условно говоря, амбиции не позволять заходить чужеродным силам в свою сферу влияния. Ну и, собственно говоря, в Казахстане мы тоже это увидели. По сути, Россия и союзники по ОДКБ спасли казахстанскую государственность. И это очень серьёзный урок для элит Казахстана. Во-первых, урок в том, чтобы не пойти по пути Украины, во-вторых, в том, что необходимо выстраивать прочную государственность и особенно социальную сферу. Чтобы не возникало таких причин для мятежей. И, в-третьих, что необходимо держаться союза с Россией. Потому что это единственное государство, которое сегодня может бросить вызов всем попыткам инородных сил вмешиваться в наши внутренние дела. И я думаю, что, конечно, Россия будет и дальше усиливаться. Несмотря на то, что сейчас против неё установлен очень жёсткий режим давления санкционного, финансового, экономического. Но Россия с этим обязательно справится, – считает Алексей Дзермант.

Тем временем хроника военных действий на Украине не вызывает у российских специалистов большого оптимизма. Впрочем, никто из них и не говорил, что это будет блицкриг. Военный эксперт Владислав Шурыгин напомнил в Фейсбуке, что в 2003 году полумиллионная группировка США и их союзников две недели пробивалась к Багдаду, имея и численное, и полное техническое превосходство над армией Ирака. А российские передовые подразделения были в пригороде Киева уже к исходу первых суток. За трое суток почти непрерывных боёв с самой боеспособной (без всякой натяжки) европейской армией, имеющей восьмилетний опыт боевых действий, обученной и подготовленной американскими и натовскими инструкторами, ускоренно накаченной самым современным вооружением, российские войска заняли и контролируют уже пятую часть страны, разгромив или сильно потрепав практически все военные группировки ВСУ.

«Да, противник ещё силён, – пишет Владислав Шурыгин, – это стойкий и мотивированный противник, который не собирается складывать оружие и мечтает переломить ход боевых действий, ну, или хотя бы дождаться помощи НАТО, но мы тесним его, ломим, давим по всем направлениям. Особенно сложная ситуация на Донбассе, где в треугольнике Лисичанск, Краматорск, Покровск зарылась в землю и отчаянно сражается самая мощная группировка ВСУ, численностью более чем в пятьдесят тысяч солдат и офицеров – целая полевая армия, по штатам Вермахта. И ещё примерно семь тысяч бойцов нацистов из «Азова», «Айдара» прижаты к Мариуполю. Здесь их приходится методично и трудно вытаптывать «Градами» и «Ураганами», выпалывать «Мстами» и «Гвоздиками», сшибать танками и механизированными отрядами. Так же, как восемь лет назад под Дебальцево. Это тяжёлая и кровавая работа, но она будет сделана».