Недавние события в Турции заставили заговорить об этой стране весь мир. Хотя, надо сказать, ее нынешнее руководство и так не давало забывать о себе.
 
Президент, в недавнем прошлом премьер, Реджеп Тайип Эрдоган и его соратники занимают весьма энергичную геополитическую позицию. Горячие переговоры о вступлении в ЕС, отношение к сирийскому конфликту, вопрос беженцев, активность во взаимоотношениях с Азербайджаном и другими тюркскими государствами… Отдельную монографию можно писать о периодически обостряющихся отношениях то с Израилем, то с Россией, то с США. А за всем этим — растущая поляризация населения самой Турции, протесты и — вот недавняя попытка переворота, оставляющая немало вопросов.
 
В рамках данной статьи не хотелось бы давать какие-либо оценки происходящему — все это внутренние дела самой Турции. Кто прав, а кто нет, лучше всего видно самим гражданам страны. Однако в связи с турецкими событиями привлекают внимание частые упоминания имени Фетхуллаха Гюлена — именно его руководство Турции винит в подготовке неудавшегося переворота.

И у наблюдателя, не слишком глубоко вникавшего в дела турецкие, несомненно, возникает вопрос: а кто такой этот пресловутый Гюлен? Именно о нем и пойдет речь.
 

 
 
Фетхулла́х Гюле́н (Fethullah Gülen) родился 27 апреля 1941 года. Писатель, проповедник (в статусе имама). Его называют обтекаемо «исламский общественный деятель». Сторонники зовут уважительно Ходжа-эфенди («господин Учитель»).

Почетный президент Фонда писателей и журналистов Турции. Основал общественное движение «Хизмет» (по-турецки «служение»), которое часто называют просто «движение Гюлена». И вдохновил одну из его главных организаций — «Альянс общих ценностей». В 2008-м был назван самым влиятельным интеллектуалом мира по результатам опроса журналами Prospect и Foreign Policy.

Входит в сотню самых влиятельных мусульман мира (в 2013 году был на 11-м месте). В том же году был включен в «100 самых влиятельных людей мира» журналом Time и в «500 самых влиятельных людей мира» журналом Foreign Policy. Один из ста самых влиятельных мусульман мира по мнению Королевского центра исламских стратегических исследований Иордании. Аналитики указывают, что Гюлен оказал влияние на три поколения турок.
 
В последние годы живет в американском штате Пенсильвания, город Сэйлорсбург.
 
Делает упор на этическом воспитании нового поколения. Проповедует традиционный турецкий ханафитский вариант ислама, разработанный богословом курдского происхождения Саидом Нурси (1878-1960). Не выдвигает новых теологических идей, а предлагает их современную интерпретацию.

Подчеркивает роль науки и образования в развитии общества. Особенность Гюлена — он за диалог с представителями других конфессий, прежде всего с «людьми Писания» (т.е. мусульманами всех ветвей, христианами и иудеями). Ведет такой диалог в международном масштабе, в том числе с Ватиканом и рядом еврейских организаций. Считает многопартийную демократию наилучшей формой правления, хотя, по его словам, «в книжном (кораническом) и традиционалистском (на основе Сунны) исламе нет ни абсолютной монархии, ни классической демократии в западном понимании, ни диктатуры, ни тоталитаризма». В политике придерживается основного принципа— «в исламе власть опирается на договор между правящим и подчиняющимся».
 
Активно участвует в общественных дискуссиях о будущем Турции, ислама в современном государстве, роли образования и воспитания в развитии личности. В англоязычных СМИ его часто аттестуют как «поборника толерантного ислама, делающего акцент на альтруизме, трудолюбии и учении». В личной жизни весьма консервативен.
 
Родился в деревне Коруджук, около города Эрзурум в Восточной Турции, в семье имама Рамиза Гюлена. Его мать учила Корану в родной деревне, хотя это и было запрещено в светской Турции. Приступил к начальному образованию в родной деревне, но когда они переехали в Эрзурум, не пошел там в школу и решил получить классическое исламское образование в местных медресе. В светской Турции в ту пору оно было, мягко говоря, неформальным — почти как семинария в СССР.

 

Уже в 10 лет стал «Коран-хафизом» — то есть выучил Коран наизусть.  Впервые прочитал проповедь в 14 лет. Учился в двух медресе и у нескольких известных турецких суфиев, включая Алварлы Эфе, Османа Бекташа и Хаджи Сыткы-эфенди. На него оказало влияние учение Саида Нурси.
 

Турецкие эксперты отмечают, что в сравнении с Нурси и его движением «Нур» («Свет»), Гюлен более склонен к турецкому национализму и подчеркивает важность государства, а также разделяет неолиберальные ценности рыночной экономики. Некоторые западные исследователи даже поспешили усмотреть в его подходе некий исламский аналог кальвинизма и протестантской деловой этики, но турецкие авторы отмечают, что это сильно сказано.
 
Работал официальным имамом и проповедником, в 1966-м был назначен в мечеть г.Измир. В 1971 был арестован по обвинению в организации и/или участии в попытке изменить конституционный строй, провел в заключении семь месяцев. А в 1981 году в 40 лет ушел на пенсию. Неоднократно упоминал, что подвергался гонениям со стороны военных после переворота 1980 г. — видимо, с этим связана его отставка. К концу 80-х, при более лояльном к верующим президенте Тургуте Озале, стал возвращаться к активной и открытой общественно-религиозной деятельности (Озал и первая женщина-премьер Турции, Тансу Чиллер, помогали ему). Выступил с серией проповедей в главных мечетях страны. В 1994-м участвовал в создании Фонда писателей и журналистов Турции, позже был удостоен звания почетного президента Фонда.
 
Но к концу 90-х над ним снова сгустились тучи, хотя он старательно избегал встреч с лидерами партий, считавшихся в светской Турции исламистскими (например, «Партии благоденствия»). И в 1999-м Гюлен уехал в США на лечение. Чтобы уже не возвращаться. В Турции сразу заговорили о чисто политических мотивах и даже приписывали ему некие неосторожные призывы к созданию исламского государства. Но он действительно пережил операцию на сердце и ряд оперативных вмешательств в связи с сахарным диабетом и другими болезнями. В 2001 г. получил вид на жительство.
 
Хотя после его отъезда турецкие телеканалы показали видеозапись с его высказыванием: «Наши друзья, занимающие посты в структурах власти, должны освоить механизмы работы системы, чтобы суметь ее изменить и сделать более продуктивной для дела ислама и национального возрождения. Но им надо подождать более благоприятных условий. Не стоит выступать слишком рано».
 
Гюлен заявил, что эти слова были вырваны из контекста, а его сторонники усомнились в подлинности записи. Но против него в Турции был начат процесс, который шел восемь лет (с 2000 по 2008-й). В итоге дело было закрыто за отсутствием состава преступления, когда у власти уже был Эрдоган — его нынешний недруг.
 


Гюлен и Эрдоган. 1990-е.


Сам Гюлен подчеркивает, что хотел бы вернуться в Турцию. Но сегодня Анкара требует его выдачи. Он стоит на одном из первых мест в турецком официальном списке террористов. Его обвиняют в создании и руководстве «Гюленовской террористической организации» (так ее теперь называют власти, турецкая аббревиатура FETÖ). Стамбульский уголовный суд еще в декабре 2014 г. выдал ордер на его арест, когда было задержано более двадцати журналистов из СМИ, обвиняемых в симпатиях к нему. Турция требует его экстрадиции из США. Там, правда, заявляют, что не располагают доказательствами причастности Гюлена к какой-либо деятельности, связанной с терроризмом, и в выдаче отказывают. Прокурор Х.Йылмаз ходатайствовал перед Минюстом Турции просить Интерпол включить его в т.н. «Красный бюллетень» (ордер на арест объявленных в международный розыск). Тот так и сделал, но Интерпол не принял решения об объявлении Гюлена в розыск.
 
Интересно, что в 2000-е и позднее, вплоть до 2013-го, он был союзником (а кто-то говорил, и ментором) нынешнего противника, Эрдогана. В 2013 году этот союз, уже давший трещину, окончательно распался после того, как разразился скандал с обвинением в коррупции множества лиц, связанных с правительством Эрдогана (в ту пору премьера) или его партией, а также их детей и родственников. Эрдоган обвинил Гюлена в том, что именно он стоит за прокурорами, полицейскими и военными, затеявшими эту кампанию.
 
Что касается его теологических взглядов, то они в сущности консервативны, достаточно традиционны и умеренны. Он ссылается на видных авторитетов ислама, развивая их систему доказательств и умозаключений. Отлично владеет суфийской традицией, хотя и не был членом какого-либо тариката (суфийского ордена).
 
Его учение отличают два аспекта, которые он выводит из трактовки Корана. Во-первых, по его убеждению, мусульмане должны служить («hizmet etmek») общему благу всей нации и, шире, мусульманам и даже немусульманам всего мира. Вот эта-то идея и привлекла к его движению «Хизмет» столько последователей, причем далеко не только в Турции. Во-вторых, с его точки зрения, мусульманское сообщество должно вести диалог, как минимум, с «людьми Писания», а желательно и с другими религиями и атеистами. К последним он, правда, относится не очень — так, в 2004-м даже сравнил неверие с терроризмом, назвав их «одинаково презренными». Правда, затем пояснял, что не хотел уравнять атеистов с убийцами, но имел в виду, что и тех, и других ждут адские муки. При этом неоднократно говорил, что к людям надо априори относиться с уважением, независимо от их веры или неверия. Но, несмотря на либерализм, в его ранних трудах были антизападные высказывания и негатив по отношению к христианским миссионерам.
 
В своих проповедях неоднократно заявлял, что изучение наук — математики, физики, химии — есть поклонение Богу. Начиная с 1982-го, он вдохновил последователей открыть более 1400 частных и государственных учебных заведений в более чем 140 странах мира (некоторые источники указывают даже 160 и более), где учится более двух миллионов учащихся, большинство из которых получают стипендии. Наибольшее их число — в странах, где есть хоть какая-то турецкая община. В самой же Турции «школы Гюлена» считаются одними из лучших (их там более 300). У них имеется дорогое современное оборудование, английскому учат с первого класса. Хотя дискриминации девочек вроде как нет, некоторые бывшие педагоги (взятые не из движения Гюлена) признавались, что она проявляется среди преподавательского состава — например, женщин не назначают на руководящие посты. Да и лица женского пола старше шестого класса, включая и учительниц, на переменах и в столовой отделены от мальчиков и мужчин-учителей.
 




Движение Гюлена создало по всему миру немало организаций, которые стимулируют развитие межконфессионального и межкультурного диалога. Сам он говорил, что диалог и терпимость лежат в самом фундаменте турецкой культуры, а она неразрывно связана с исламом. Гюлен утверждает, что ислам на протяжении всего существования впитывал лучшее от тех цивилизаций, с которыми сталкивался. Более того, он подчеркивает, что сегодня мусульманскому миру особенно важно заимствовать полезный опыт других. Он сторонник сближения течений ислама: например, одобрил постройку мечети и алевитского храма в одном дворике и отмечал, что алевиты внесли вклад в турецкую культуру. Встречался с лидерами других конфессий, включая Иоанна Павла II, греческого патриарха Варфоломея I, главного сефардского раввина Элияху Бакши-Дорона. Осуждает антисемитизм. Среди его соратников — крупный тюрколог, профессор Оттавского университета (Канада), православный грек Димитри Кицикис.
 
К концу 2000-х «Хизмет» начал диалог и с нерелигиозными людьми. Например, в Консультативном совете связанного с ним лондонского Dialogue Society больше атеистов и агностиков, чем мусульман. Это движение действует под девизом: «Кто бы ты ни был, мы все равно придем к тебе» (намек на высказывание, приписываемое выдающемуся поэту-суфию XIII века Джалаледдину Руми «Кто бы ты ни был, все равно приходи»).
 
В 2015 году Гюлен удостоился премии мира им. Ганди, Кинга и Икеды (которую раньше получали Мандела и Горбачев) «за преданность делу мира и прав человека». Впервые с момента ее создания в 2001 году ее вручили мусульманину. Автор более 60 книг (на его вебсайте указано 44, не считая сборников эссе, проповедей и др.). И множества статей на различные темы: по общественно-политическим и религиозным проблемам, науке, искусству, даже спорту. Книги переведены на многие языки, включая английский и русский. Основные — «Посланник Бога — Мухаммед», «Размышления над Кораном: комментарии к избранным строкам», «На пути к глобальной цивилизации любви и терпимости», «От семени до кедра: как взрастить в ребенке духовные потребности», «Террор и смертники: исламский взгляд», и т.д. Проповеди опубликованы в аудио- и видеозаписи.

 

В 2013 г. в США вышел целый альбом песен различных групп и исполнителей на стихи и тексты Гюлена на турецком языке «Вставай! (Цвета мира)» (Rise Up (Colors of Peace). Часть переводилась на английский. Песни исполнялись в самых разных стилях — от джаза и поп-музыки до индийской музыки и даже фламенко.



 

  
Критикует секуляризм современного общества, хотя и говорил, что секуляризм, не враждебный религии и толерантный, вполне сочетаем с исламом. При этом заявляет, что большая часть шариата посвящена тем же аспектам обычной жизни, с которыми сталкивается любой современный человек, а значит, это совместимо с современностью и демократическим обществом. А противники ислама, по его мнению, выдают за весь шариат его пять процентов, которые действительно вызывают вопросы в современном обществе, и «их не стоит особо отстаивать».
 
Одобряет идею вступления Турции в ЕС и считает, что обе стороны выиграют.
 
Несмотря на весь либерализм и прогрессивность учения Гюлена, его взгляды на роль женщины, как отмечают исследователи, все же слишком консервативны для многих продвинутых турчанок. Он утверждает, что женщин в раннем исламе вообще никто не притеснял и в домах не запирал и что ислам вообще спас женщин от многих проблем. А вот феминизм, по его словам, «будучи полным ненависти по отношению к мужчинам, обречен на разброд и шатания, как и другие революционные движения».
 
Гюлен осуждает любой терроризм как «несовместимый с исламом», указывая, что ислам четко предписывает, что, в отличие от военного времени, в мирное время отдельные личности не имеют права убивать людей: «Террористы-самоубийцы пойдут в ад навечно и там ответят за убийство невинных». Стал первым мусульманским авторитетом, осудившим террористическую атаку на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года. В статье, вышедшей на следующий же день в «Вашингтон пост», он пишет: «Мусульманин не может быть террористом, а террорист — настоящим мусульманином». Он сокрушается, что имидж ислама фактически «угнан» террористами, которые лишь выдают себя за мусульман. Он советует изучать ислам через источники и реальную (а не написанную в чьих-то интересах) историю, не через действия «горстки маргиналов», которые позорят его. Гюлен выразил соболезнования жертвам теракта в Беслане в сентябре 2004-го. А о войне в Сирии говорит, что она «отзывается болью в сердце: надо остановить кровь, решать проблемы мирным путем, при помощи разумного обсуждения всеми сторонами». Выступает решительно против вмешательства Турции в гражданскую войну в Сирии. Но — за всеобщую борьбу с ИГИЛ с участием и Анкары. В сентябре 2014-го опубликовал в ведущих американских СМИ заявление с осуждением преступлений против человечества террористической группировки «ИГИЛ», где выразил соболезнования семьям и близким жертв: «Любая агрессия или притеснение меньшинств или невинных гражданских лиц противоречит высоким идеалам и духу Корана».
 
Когда в 2010 г. израильские вооруженные силы атаковали организованную Турцией «Флотилию свободы», шедшую в Газу с гуманитарным грузом, Гюлен даже критиковал свое правительство за то, что оно не согласовало миссию с Израилем, и дело дошло до жертв: «Это было безобразие. Подобные вещи ни к чему хорошему не приводят».
 
Гюленовское движение «Хизмет» (также иногда называемое «Джамаат» — «община, объединение, собрание, сбор») насчитывает миллионы сторонников в Турции (есть с чего тревожиться Эрдогану!) и еще больше за ее пределами. Кроме уже упоминавшихся школ, считается, что немало гюленистов занимают посты в турецких силовых структурах, судебной системе, прокуратуре, органах госуправления, СМИ, являются депутатами. Аналитики указывают, что под его влиянием находилась имевшая наибольший в Турции тираж консервативная исламская газета «Заман» (закрыта в марте 2016 года), группа телеканалов «Саманиолу» (также закрыта) и другие, а также частный «Азия банк», Турецкая конфедерация предпринимателей и промышленников (TUSKON), базирующаяся в Китае ассоциация TUCSIAD и многие другие деловые структуры. Также создаются консалтинговые компании, студенческие организации, больницы.
 
В 2011 году был арестован журналист Ахмет Шик, специализирующийся на журналистских расследованиях. Была конфискована его книга «Армия имама», написанная по итогам исследования деятельности как самого Гюлена, так и его движения.
 
Сам Гюлен провозглашает, что его движение не имеет политических амбиций. Однако Эрдоган так не считает, и с ним согласны многие эксперты. Трения между вчерашними союзниками все нарастали, и дело дошло до открытого конфликта и разрыва в 2013-м, как говорилось выше. Полагают, что толчком к инспирированию антикоррупционной кампании против окружения Эрдогана стало закрытие его правительством ряда гюленовских школ.
 
В январе 2014 года Гюлен направил в «Уолл-стрит джорнал» свои комментарии, где отмечал: «Турецкий народ… недоволен тем, что в последние два года демократический процесс поворачивается вспять». Но он отрицал какую бы то нибыло заговорщическую деятельность. В интервью «Би-би-си» несколько позднее он сказал: «Если бы спросили мое мнение, я бы сказал, что народу следует голосовать за тех, кто уважает демократию и власть закона и делает ему добро. А подбивать людей голосовать за ту или иную партию было бы оскорбительно для их разума. Все и так отлично видят, что происходит».
 
Некоторые аналитики сравнивают отношения между Эрдоганом и Гюленом с теми, что были между Сталиным и Троцким, включая и тотальную охоту на «гюленистов» и «троцкистов» соответственно.
 
 

---

Окончание здесь

---